Удовлетворенная, она аккуратно сложила рисунки и положила в сумку. Конечно, это было не решение проблемы, но Тим наверняка должен был улыбнуться, обнаружив листки в коробке для завтрака.

— Вам звонят из местной газеты! — крикнула миссис Майлз, едва Лэйни ступила на порог.

Неся два бумажных пакета с покупками, Лэйни прошла в кухню, где экономка прижимала телефонную трубку к своей пышной груди.

— Алло! — осторожно сказала она, недоумевая, кто и почему интересуется ею в редакции «Вестника Медоувью».

Миссис Майлз, занятая сортировкой продуктов, искоса бросала на нее любопытные взгляды, думая, вероятно, о том же.

— Это Лэйни Вульф? — спросил напористый мужской голос.

— Да, это я.

Наверное, у Коулов кончилась подписка. Лэйни повернулась к миссис Майлз, чтобы это уточнить, но та уже вышла из кухни, унося в подвал стиральный порошок и отбеливатель.

— Сегодняшний мне понравился больше всего, — сказал собеседник доверительно.

Она захлопала глазами, ничего не понимая. Было субботнее утро, и она собиралась свозить детей в Нью-Йорк. Нельзя сказать, чтобы они туда рвались, но ей показалась интересной идея познакомить Тима и Райли с миром, в котором сама она прожила почти всю жизнь. Экскурсия должна была начаться с ее квартиры, где никто из детей не бывал. После этого Лэйни намеревалась отвести их на полуденные занятия одной из секций карате, с тренером которой она договорилась заранее. Меган Берк предложила это как средство для поднятия боевого духа Тима, но Лэйни решила взять и Райли.

Нельзя было гарантировать, что все пойдет точно по плану, но, так или иначе, надо было многое успеть до отъезда. Загадочные телефонные звонки могли только затянуть подготовку.

— Боюсь, я понятия не имею, о чем вы говорите.

— Это же я, Билл Карпентер из «Вестника Медоувью»! — воскликнул собеседник после короткой удивленной паузы. — Вы передавали мне карикатуры. Они мне чертовски нравятся, особенно та, где борец-тяжеловес в балетках и пачке пытается станцевать, как балерина.

Действительно, она нарисовала этот рисунок. Тим пришел в такой восторг, увидев карикатуру на своих мучителей, что Лэйни решила дарить каждому из детей по рисунку в два-три дня. Тот, о котором упоминал сейчас Билл Карпентер, она придумала для Райли на прошлой неделе. Но при чем тут «Вестник Медоувью»?

— Я звоню, чтобы предложить вам постоянную работу, — продолжал Билл, не дождавшись ответа. — У вас потрясающее воображение и чувство юмора. «Освободить бедных мышек!», это же надо такое придумать!

На последнем из рисунков была изображена большая клетка с вывеской «Начальная школа Медоувью», откуда градом сыпались симпатичные мыши с рюкзаками на спинах.

— Я бы хотела немного подумать. Можно позвонить вам позже?

Карпентер охотно назвал номер, попросил дать ответ как можно скорее и попрощался. Лэйни крикнула детям, чтобы спускались в кухню, и уселась за стол в ожидании объяснений.

— Хотелось бы мне знать, что происходит. Ни с того ни с сего мне звонит какой-то Карпентер, который якобы работает в «Вестнике Медоувью». Интересно, чьих это рук дело?

Райли энергично помотала головой. У нее был искренне недоумевающий вид, но Тим загадочно улыбнулся.

— Я жду.

Лэйни скрестила руки на груди, собираясь добиться правды во что бы то ни стало. Мальчик прошелся по кухне с самым равнодушным видом, потом не выдержал и хихикнул.

— Я подумал: раз ты так здорово рисуешь, почему не показать кое-кому твои карикатуры? У нас в классе учится мальчик, папа которого работает в газете. Я думал, что ты будешь не против.

— Конечно, я не против… — начала Лэйни и умолкла.

Вообще говоря, она не знала, как относиться к случившемуся. Когда чуть позже Райли вскарабкалась ей на колени, она рассеянно погладила девочку по голове и спросила Тима:

— Как вы отнесетесь к тому, что рисунки напечатают?

— Ну, ты и смешная, Лэйни! Зачем же еще я передал их тому парню?

— А ты, Райли? Тебе бы это понравилось?

— Да! Да!

— Ну что ж, — улыбнулась Лэйни, — тогда следите за газетой. Билл Карпентер собирается добавить туда новую еженедельную рубрику.

Из подвала вернулась миссис Майлз, достала из пакета упаковку содовой, отделила банки друг от друга и аккуратно поставила в холодильник.

— А вы, миссис Майлз, — обратилась Лэйни к экономке, — как отнеслись бы к тому, что ваш портрет вдруг появился бы на страницах «Вестника Медоувью»?

— Положительно, если только под ним не будет подписи «Разыскивается преступник», — с достоинством ответила та. — Да, чуть не забыла! Звонил мистер Коул. Он на некоторое время уезжает из города и просил предупредить вас об этом.

— Мне нужно позвонить ему, пока он еще здесь?

— Нет, мистер Коул звонил, как он выразился, «стоя одной ногой на пороге».

— Понимаю, спасибо. Тим, беги собираться, иначе мы не успеем на урок мистера Нагато. Советую тебе управиться за пять минут.

Дети бросились к лестнице, а Лэйни осталась сидеть в задумчивости, наблюдая за суетящейся экономкой. Что заставило Чарли подняться в субботу так рано да еще и отправиться в поездку? Обычно накануне он ложился под утро и если звонил на другой день, то не раньше двух часов дня. И чего ради он ставил ее в известность, что уезжает? Они почти не поддерживали отношений, разве что пару раз после похорон брат Джона являлся с коротким дежурным визитом. Лэйни вдруг пришло в голову, что он не настолько равнодушен к племянникам, как пытается показать, и почувствовала себя удивленной и тронутой одновременно.

— Миссис Майлз, Чарли не сказал, надолго ли уезжает?

Прежде чем ответить, экономка прикрыла дверцу холодильника, смочила губку и тщательно протерла ручку, на которой остались следы пальцев.

— Нет, не сказал. Чарли Коул не вдается в подробности с женщинами моего возраста. Вот если бы я была лет на двадцать моложе…

— Братья Коул почти ни в чем не были похожи, — заметила Лэйни, вспоминая ауру надежности и силы, окружавшую Джона.

— Джон Коул был человек исключительный. А как он любил жену и детей! Я никогда не слышала, чтобы он повысил голос… — миссис Майлз запнулась и добавила смущенно: — Ну, почти никогда…

— Вы о чем?

Экономка отвернулась, не желая встречаться с Лэйни взглядом. Казалось, она собралась молчать, но потом ее плечи расправились, как у человека, принявшего решение.

— Не дело прислуги судить своих нанимателей, но ссора, которая случилась накануне их смерти, очень мне не понравилась.

— Ссора? Разве была ссора?

— Хм… — Миссис Майлз поколебалась, потом махнула рукой: — Да, они ссорились в тот день, когда умерли, и еще как ссорились! Я была внизу, в подвале, стиральная машина шумела, но мистер Коул так кричал, что голос был слышен, несмотря ни на что.

— А что он кричал? — опасливо спросила Лэйни.

— Слов я не различала, но голос звучал очень зло. Понимаете, я никогда не слышала, чтобы они ссорились, хотя работаю здесь не один год. Когда я понесла наверх корзину с выстиранным бельем, мистер Коул как раз уходил. Он хлопнул дверью так, что стены затряслись.

— Фэрил как-то объяснила вам все это?

— Разумеется, нет! — замахала руками шокированная миссис Майлз. — К тому же Тим в этот день не пошел в школу. Кажется, у него разболелся живот, и он вернулся домой. Весь день миссис Коул ухаживала за ним, но позже, когда ему стало лучше, она ушла к себе и плакала там. Думаю, она старалась, чтобы ее никто не услышал, но у меня острый слух.

— Миссис Майлз, неужели вам не удалось разобрать ни одного слова из того, что кричал Джон?

Экономка приняла заговорщицкий вид и открыла рот, но тут по лестнице вприпрыжку сбежала Райли, чтобы спросить, понравятся ли мистеру Нагато ее новые джинсы. Миссис Майлз тотчас схватила тряпку и бросилась вытирать стол, а Лэйни, как во сне, последовала за детьми к машине. Всю дорогу до Манхэттена она вновь и вновь прокручивала в памяти полученную информацию. Конечно, не было ничего странного в том, что супруги ссорились, но она привыкла относиться к Коулам, как к любящей паре. Возможно, Фэрил рассказывала ей не все. В ночь рождественской вечеринки она была явно не в своей тарелке и порой на лице ее проскальзывало выражение беспокойства.