Почему она? Почему они? Почему сейчас?

Винсент задавал себе эти вопросы на протяжении многих лет. Ему казалось, что он нашел на них ответы, когда убил Фрэнки Антонелли. Но, стоя здесь, в этом темном переулке, он по-прежнему задавался этими вопросами.

Почему?

– Это так странно, да? – сказал Коррадо. – Эта жажда мести? Мы с легкостью забываем о своих поступках, но забыть о том, что сделали с нами, попросту невозможно. Мы никогда не думаем об их семьях, но мы никогда не прощаем того, что они делают с нашими семьями. Мы помним об этом всю жизнь.

– Я думаю о них, – возразил Винсент. – Я всегда помню об их семьях.

– Ты думал о семье Фрэнки?

Винсент замешкался.

– Нет. Тогда я думал только лишь о своей семье, но теперь я думаю и об его семье. Каждый день.

– Это не в счет, – сказал Коррадо. – Хейвен – единственный его потомок, и, поверь мне, она не оплакивает эту потерю.

Винсент задумался над словами Коррадо.

– Ты на самом деле никогда не думал об их семьях?

– Никогда, – ответил Коррадо, многозначительно смотря на Винсента. – Моя совесть чиста, Винсент. Я ни о чем не сожалею, и не хочу начинать. Именно поэтому, Бог мне свидетель, я никогда не нажму на курок до тех пор, пока не буду абсолютно уверен в том, что сделаю тем самым мир немного лучше.

– Счастливец, – сказал Винсент. – Всякий раз, когда я думаю, что моя совесть чиста, на меня сваливается очередная неприятность.

– Случается это из-за того, что ты позволяешь себе быть пешкой.

У Винсента вырвался горький смешок.

– Я только что думал о том дне, когда отец велел мне быть королем, а не пешкой. Но он не рассказал мне о том, что король может быть только один. Что же до всех остальных, то мы… просто делаем то, что можем.

– Ты не понял самого главного, – сказал Коррадо. – Быть королем – не значит иметь титул. Порой титул – это всего лишь уловка. Если ты жаждешь контроля, то тебе необходимо подчинить всех себе. Только нельзя показывать этого остальным до тех пор, пока ты не будешь готов сделать следующий шаг.

– Что делать, если единственный возможный для меня шаг – нарушить правила?

Коррадо пожал плечами.

– Это зависит от того, чьи правила ты планируешь нарушить.

Сделав шаг назад, Коррадо кивнул Винсенту и удалился.

После того, как он ушел, Винсент вновь развернулся лицом к зданию, проводя рукой по кирпичной стене.

– Мы еще увидимся, Маура. Ti amo.

Покинув переулок, Винсент направился вдоль квартала в сторону пиццерии. Джон Тарулло стоял на улице возле входной двери, сметая грязь с большого коврика перед пиццерией с помощью метлы. Подняв голову, он сдержанно кивнул в знак приветствия.

– Доктор ДеМарко, я слышал, Ваш сын сегодня женится.

– Да. Доминик.

– Я слышал, он хороший парень.

– Так и есть, – ответил Винсент. – Оба моих сына – хорошие люди.

Тарулло с опаской посмотрел на Винсента, приподняв брови.

– Ваш Кармин дружит с моим Реми.

– О, но это не делает их плохими, – сказал Винсент. – Возможно, они просто избрали неверный путь. Я был такими же, но Вы ведь не назвали бы меня плохим, верно?

– Верно, – ответил Тарулло, однако в его глазах Винсент прочел правдивый ответ.

Конечно, он назвал бы его плохим. Безоговорочно.

Рассмеявшись, Винсент продолжил свой путь.

* * *

Кармин потягивал свой напиток, удобно устроившись в белом плетеном кресле и слушая беседу своих друзей и членов семьи. Расслабившись, он начал практически наслаждаться происходящим, однако, услышав, как позади него кто-то прочистил горло, он мгновенно напрягся.

– Это для вас, – сказал Коррадо, протянув через стол коробку, завернутую в блестящую зеленую бумагу. Кармин развернулся лицом к своему дяде, который, несмотря на явную усталость, находился в отличной форме. – Приношу свои извинения за то, что пропустил церемонию. У меня возникли непредвиденные дела.

– Спасибо, дядя, – ответил Доминик, принимая подарок. – Мы понимаем.

Коррадо отошел от столика, ни разу не взглянув на Кармина. Последний, в свою очередь, проследил за тем, как его дядя подошел к Селии и жестом пригласил ее следовать за ним, с беспокойством осмотревшись по сторонам.

– Twinkle toes! – воскликнул Доминик, заставив сердце Кармина моментально ускорить свой темп. Он обернулся к брату настолько быстро, что едва не опрокинул бокал шампанского. Развернувшись, он увидел, что Доминик достал прикрепленную к подарку открытку.

– Прочти ее нам, – сказала Тесс.

Доминик вздохнул.

– «Дом и Тесс, мне хотелось бы преподнести этот подарок лично, но у меня здесь очень много дел. Я уверена, Тесс прекрасно выглядит в своем платье. Возможно, когда-нибудь я смогу увидеть его на фотографиях», – сделав паузу, Доминик перевел взгляд на Тесс. – Она права, детка. Ты всегда красива, но сегодня – особенно.

Улыбнувшись, Тесс попросила его продолжать.

– «Поверить не могу, что мы так давно с вами не разговаривали. У меня все хорошо, куча дел, но я не стану утомлять вас подробностями. Пожалуйста, передайте всем от меня «привет» и скажите, что я скучаю по ним. Надеюсь, дела в колледже у всех идут хорошо», – Доминик поднял глаза. – Twinkle toes передает всем «привет» и говорит, что она скучает по вам, гаденышам. Она надеется на то, что вы не лажаете в колледже.

Кармин улыбнулся, в то время как его брат вновь перевел взгляд на открытку.

– «Я не знаю, что принято дарить на свадьбу. Кто-то сказал мне, что обычно люди дарят вещи для дома, но я сомневаюсь в том, что Тесс хотелось бы получить блендер. Поэтому я нашла то, что придется по душе вам обоим. Полагаю, вам стоит открыть подарок вдали от посторонних глаз, хотя я и не думаю, что он сможет ее смутить».

Выхватив у Доминика коробку, Тесс разделалась с упаковочной бумагой и открыла коробку. Заглянув внутрь, он убрала в сторону бумагу и рассмеялась.

– Я так и знала.

– Черт побери, а twinkle toes знает толк в деле! – взяв коробку, Доминик достал из нее нижнее белье и принялся им размахивать, привлекая внимание собравшихся. Густо покраснев, Тесс выхватила у него белье и убрала его в коробку.

– Иногда ты бываешь таким придурком, – сказала Тесс, после чего покинула столик. Улыбнувшись, Диа извинилась и проследовала за своей сестрой.

– Похоже, она ошиблась, – сказал Доминик. – Тесс смутилась.

– Не думал, что это возможно, – сказал Кармин.

– Я тоже. Я бы отправил ей благодарственную открытку, но она не написала, где живет.

Не написала, осознал Кармин. Не единого намека на то, где она находилась.

Поднявшись из-за стола, Доминик направился за своей женой, оставив Кармина в одиночестве. Допив свой стакан, он вновь вернулся в реальность, разрушившую его краткий миг умиротворения. Он покинул свадебный прием, не утруждая себя прощанием с гостями, и отправился домой.

* * *

Подходя к дому, он замедлил шаг, заметив отца, сидевшего на нижней ступеньке крыльца. Подойдя ближе и заметив у отца зажженную сигарету, он нахмурился.

– Когда ты, блять, начал курить?

Винсент пожал плечами, стряхивая пепел на бетон.

– А ты? – парировал он, указывая на окурки, усеявшие площадку перед домом.

– Это не я, – ответил Кармин. – В большинстве случаев, по крайней мере. Реми курит.

– Ясно, – достав пачку сигарет, Винсент протянул одну из них Кармину вместе с зажигалкой.

Закурив, он сделал затяжку и посмотрел на отца.

– Пиздец как странно курить с тобой – с доктором.

– Я больше не доктор, – ответил Винсент, горько рассмеявшись. – Подозреваемого в причастности к La Cosa Nostra к скальпелям не подпускают.

Кармин ощутил чувство вины из-за того, что поднял эту тему.

– Прости.

Винсент приподнял брови.