Он действовал соответственно – и только это воплотило в жизнь его страхи.

– Я подумаю, – ответила Кили и Торин напрягся. – И если, в конечном счете, я соглашусь то твои сильные молодые парни присягнут мне на верность вечную. Вскоре я создам новое царство и подыскиваю гвардию.

За ее заявлением последовало несколько различных реакций. Торин насторожился. Уильям удивился. А все его дети оскорбились.

– Таковы мои условия, – пожав плечами, подытожила Кили. – Принимайте их или отвалите.

– Кто-нибудь хочет узнать моё мнение? – воскликнула Анья.

– Я бы лучше аккумулятор проглотила, – пробормотала Кили и переместила девушку в клетку в зоопарке. Или вернее, попыталась. Анья осталась на месте, самодовольно улыбаясь.

Ну, ну. Она нанесла себе серные шрамы.

Кили уставилась на Торина. Он уже поделился ее слабостью со своими друзьями, выбрав их безопасность над ее.

И единственная возможность у него была только в то время, пока Кили корчилась в кровати, исцеляясь от раны, которая убила бы Гидеона, а она как бы вроде жизнь ему спасла.

И да, ладно, оставалась небольшая возможность, что остальные Повелители, как и Торин знали о Хранителях, но Кили сомневалась, что дело в этом.

Особенно, когда он приподнял подбородок, сжал зубы и наградил взглядом, в котором читалось "а чего ты ожидала"?

Крепость начала сотрясаться. Глубокий вдох… выдох. Она работала над этими отношениями, отдавала им все, что имела, доверяла ему, рисковала жизнью ради него, а Торин продолжал ей препятствовать.

Сколько мне еще терпеть?

Кили отвела свой взгляд от Торина. С ним позже разберусь.

Всегда позже. История ее жизни.

– Так… по какому поводу собралась такая толпа? – раздался незнакомый голос.

Уильям поставил стакан и встал. Он перестал выглядеть расслабленным и сексуальным, превратившись в настоящего мародера… готового вскочить и наброситься… чтобы поглотить.

Кили никогда, никогда, не замечала за ним такой реакции.

Утонченно выглядящая девушка прошла мимо Повелителей и их дам, ее блестящие темные волосы и безупречная оливковая кожа прекрасно сочетались. Ее чувственные, роскошные, карие глаза обрамляли такие длинные и густые ресницы, что выглядели заостренным веером вокруг ее век.

Но, как бы великолепно она не выглядела, была юным человеком.

Слишком юной и слишком человеком для мужчины с таким неистовым аппетитом как у Уильяма.

Скорее всего это и есть печально известная Джилли.

Приближался ее День рождения, припомнила Кили. Бедная малышка. Понимает ли она, что Уильям собирается на нее наброситься? Просто ждет, когда истечет время?

Девушка, которую окутывала аура доброты и света, махнула Кили.

– Я Джиллиан. Но все здесь называют меня Джилли, хоть я и умоляла их этого не делать. А ты должно быть Красная Королева о которой я так много слышала.

– Можешь называть меня Доктор Кили. Мы быстро станем друзьями и я научу тебя как долгие годы мучить Уильяма Темного.

– Неужели я не заслуживаю приветствия, пупсик? – промурлыкал Уильям.

Джилли – Джиллиан – повернулась с грацией балерины и уперла руки в бедра.

– Это ты тот человек, который сжег в пепел все украшения для моей вечеринки?

– Да. – И он не казался огорченным по этому поводу.

– Тогда нет. Ты не заслуживаешь приветствия.

Кили сложила руки на груди, выступая в защиту девушки.

– Ты испепелил ее украшения? – маленькой человека, которая никоим образом не смогла бы его остановить.

Уильям прищуренным взглядом уставился на нее.

– Ей не нужна вечеринка. У меня для нее есть сюрприз.

Да, и Кили могла поспорить, что этот сюрприз находится у него в штанах.

– Ей не нужен твой сюрприз, Уилли, иначе она не стала бы покупать украшения.

Уильям приподнял подбородок, а глаза его сверкнули красным.

– Злишься, Величество? Давай. Попытайся навредить мне. Увидим, что из этого выйдет.

О-о, она знала, что произойдет. Ничего. Как и у Торина с Аньей, у Уильяма были серные шрамы.

Жаль его, но у Кили имелось оружие неподвластное этим шрамам. Информация.

Она сверкнула ослепительной улыбкой на Торина.

– Знаешь что? Ты хотел узнать кто украл Ларец Пандоры, после открытия. Ну, я готова рассказать тебе.

Торин шагнул к ней.

Внезапно ее уши наполнил странный пронзительный звон. За секунды огромные количества ее силы просочились из пор, а колени подогнулись.

Не понимаю, что происходит.

Что-то горячее и липкое закапало с носа, и вытерев, Кили увидела разводы красного на своих пальцах.

– Тебе лучше уйти в комнату и отдохнуть, – заметил Уильям. – Очевидно, тебе плохо.

Должна рассказать Торину…

– Уильям… – сказала Кили, выжимая из себя слова. – Именно Уильям… украл димОньяк… он… ваш предатель.

И весь ее мир рухнул во тьму.

Торин потер затылок.

Одиннадцать дней. Достаточно долго, чтобы остудить гнев на Уильяма, который сознался в своем преступлении. Воин наблюдал за Повелителями и выжидал. Он украл ларец Пандоры через секунды после его открытия, но прежде чем смог убраться подальше, Люцифер отобрал у него ящик.

Уилли не видел причин рассказать им о содеянном, как он утверждал, потому – выкусите – что просто не хотел рассказывать им. Он не сожалел о том, что сделал, жалел лишь о том, что его раскрыли. Типично.

Согласно заявлению Уильяма, Люцифер не мог коснуться Утренней Звезды. Свет поглотит его тьму, а ему будет угрожать окончательное поражение. Именно поэтому Люцифер не хотел, чтобы Звезду заполучили другие.

С этим разберутся позже.

Сейчас не существовало ничего важнее Кили. А одиннадцать дней также оказались длительностью ее нового заболевания. Кровь постоянно шла у неё их носа, вытекала из глаз и ушей.

Торин не знал в чем дело пока задняя часть ее черепа не взорвалась, открыв опухоль, которая разрасталась в ее мозгу.

Ужасающее зрелище почти довело Торина… моя Фея Драже по кусочкам. Это было худшее мгновение в жизни наполненной плохими моментами.

Вчера кровотечение наконец-то прекратилось, а этим утром ее череп исцелился. Она будет жить.

– Она скоро проснется, – сказал он Люциену Они были одни в апартаментах воина и сидели напротив друг друга. В первый раз Торин почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы отойти от Кили.

– Это хорошо. Но почему ты выглядишь таким несчастным?

– Я должно быть тысячу раз говорил ей давай просто останемся друзьями, и в самом деле именно это имел в виду. – Если они продолжат двигаться тем же путем, то Кили возненавидит его так же как ненавидела Гадеса.

Гадес сделал слишком многое, чтобы его простить, говорила она. Торин не мог позволить себе достичь той точки.

Хотя, он, наверное, уже ее достиг. Не из-за демона, а потому что рассказал своим друзьям о сере.

Они и сами бы вспомнили, но обеспокоились ее могуществом и тем, что оно значит для их семей, и да, Торин надеялся успокоить их, прежде чем последует вопрос выбора между друзьями и Кили.

Но разве не это он сделал? Она определенно так и решила.

– Не могу поверить, что собираюсь такое сказать, но… неужели продолжение ваших отношений будет настолько плохим? – спросил Люциен. – Я никогда не видел тебя таким собранным.

Собранный… злой… разочарованный. С Кили он чувствовал больше чем обычно.

– Плохим? Попробуй ужасным. Я недостаточно хорош для нее.

– Думаю, она не согласится.

Что было наибольшей частью проблемы.

– Я не могу продолжать делать с ней такое. – Торин дернул себя за волосы, приветствуя боль. – Я пытался оставить ее. Ты видел. Но мне не удалось. Думаю, я не хотел преуспеть. Черт, я знаю, что не хотел.

Люциен двумя пальцами потер свою покрытую шрамами челюсть.

– У меня есть одна теория по поводу всего этого. Думаю, ты можешь прикасаться к Красной Королеве без последствий.

– Да пошла твоя теория, – выругался Торин. – Я уже доказал, что она неверная.