– Ты должен бежать.

– Зачем? Хочешь попялиться на мою задницу?

И как она должна реагировать на столь явное отсутствие страха?

– Последнее слово?

– Конечно. – Торин окинул ее медленным взглядом, таким удивительно медленным, и когда заговорил, его голос сочился растопленным мёдом. – Если бы у меня было последнее желание, я бы использовал его, чтобы заполучить тебя в свои руки, без последствий. Черт, и в свой рот, тоже. Я хотел бы касаться тебя, пробовать на вкус и заставить взорваться.

Внезапно лишившись дыхания, Кили ответила:

– Не говори так.

Торин улыбнулся ей, от чего Кили еще сильнее затаила дыхание.

– Делай что должна, Кили. Я готов.

– Прекрасно. Так и сделаю. – Вот и оно. Первый удар в их войне. Кусочек мести за Мари. Можно вычеркнуть один пункт в списке текущих дел Кили.

Но почему раскаяние удерживает ее неподвижной?

– Ничто меня не остановит, – сказала Кили.

– Я и не думал.

Я могу это сделать. Кили покрутила плечами, стряхнула руки. Хорошо, ладно. Я не заставлю его страдать. Ради тебя, Мари, я сделаю все быстро и безболезненно и просто прикончу его здесь.

Кили протянула руки и выпустила молнии из своих ладоней. Торин отступил, но вместо того, чтобы изжариться до хрустящей корочки, как она планировала, воин, казалось, поглотил жар и энергию.

Несколько секунд он просто открывал и закрывал рот, а потом рыкнул:

– Поверить не могу, что ты в самом деле это сделала.

– Я же говорила, что сделаю. – Смущённая Кили выпустила еще один разряд молний. Торин снова отступил, но не поджарился. – Не понимаю, что происходит.

Торин схватил воротник своей футболки и сдернул ее через голову, чтобы взглянуть на себя.

От молний должны были остаться зияющие черные дыры, но на его теле даже не было розовых полос, чтобы обозначить попадание.

Там были мышцы. Много, много мышц. В горле застрял комок. Кили и раньше считала воина красивым… но это зрелище – великолепно.

Никто не имел такого телосложения как у него. Вырезанное из канатов и тросов силы, бледной безупречной кожи и татуировки черной бабочки на животе.

– Ты пялишься, – произнес Торин.

И наверное пускаю слюни.

– И что?

– Пришло время мне поделиться с остальными. – Он снял одну из своих перчаток, показывая толстые шрамы, тянущиеся по одной стороне руки и перетекающие на другую. Шрамы с россыпью желто-оранжевых пятен. – Вот почему ты не смогла меня убить.

Комок в горле Кили растворился, и она резко вздохнула. Торин знал о том, что она Хранитель и принял меры предосторожности.

А она хотела сделать его смерть быстрой и безболезненной. Ошибка, которую она не станет повторять.

– Думаешь ты такой умный, – выплюнула Кили. – Ну, у меня новости для…

– Замолчи, Кили, – огрызнулся Торин, прерывая ее на полуслове.

Сбитая с толку, Кили сжала губы. Очень немногие люди осмеливались говорить с ней так, слишком опасаясь ее реакции. Такой властный…

Не стану трепетать. Скорее умру.

– Однажды ты предоставила мне выбор. – Его глаза превратились в адское пламя, которое сжигало все к чему прикасалось. И они, казалось, коснулись ее везде. – Теперь я предоставлю его тебе. Уходи от меня и от своей мести… или страдай.

Возбуждение… Постойте-ка.

«Ага, нашёл время "веселью"»

Торину стоило обратиться к доктору. Даже "Сиалис"[10] не мог вызвать такой сильной реакции.

"Что имеет сто тридцать два зуба и удерживает Невероятного Халка? Молния моей ширинки".

На какое-то мгновение Торин нашёл веселье в том, что член решил действовать как третий лишний на свидании и всё усложнять, встревает в личные разговоры и требует внимания в самые неподходящие моменты. Но это веселье длилось недолго.

Кили пыталась убить его значительной силой – да ещё и дважды! – и ей бы это удалось, не обхитри он её серой.

Поэтому возбуждение размером с таран – реакция лишь на то, что Кили смотрела на него ледяными глазами, лишало его решимости нанести ответный удар, – что очень сбивало. Даже Торина.

Но что неожиданно? Он пытался мысленно заставить её выбрать "вариант Б". Страдать. Потому что только так он проведёт с ней больше времени.

"Я хуже монстра".

Нет, нет. Всё это неправильно. Все причины Торина провести больше времени с Кили носили совершенно альтруистический характер. Если она останется с Торином, то не сможет переключить внимание на его друзей.

Леди и джентльмены, вот так можно обратить каждую ситуацию в свою пользу.

Красотка с кожей голубого оттенка вздёрнула подбородок – идеальный показатель женского упрямства.

– Я выбрала… страдание, – ответила Кили. – Может я и ослабла из-за твоих действий, но по-прежнему остаюсь самым могущественным созданием, с каким ты когда-либо сталкивался. Я убивала королей, завоёвывала королевства.

"Лишь бы не улыбнуться".

Демон бился в черепной коробке. Ему не терпелось убраться подальше от девчонки.

Это не произойдёт.

Ты больше чем ослабла, принцесса. Ты сильно ограничена в средствах. Сера мешала ей причинить ему боль, потому что сила Кили была продолжением её.

– Уверена, что не хочешь взять минутку и ещё всё как следует обдумать? Может составишь список "за" и "против"?

– Это дебаты или всё же физическая схватка? Я всё обдумала.

"Что ж, тогда ладно".

– Не забывай: коснёшься моей кожи и заболеешь. А если произойдёт чудо из чудес и после бушующей лихорадки и кашля с кровью ты выживешь, то станешь носителем болезни и будешь заражать других.

– Разговоры, разговоры, разговоры, бла-бла-бла, – съёрничала Кили… и напала. Должно быть она призвала в руку ветку, потому что в одну секунду она замахнулась кулаком, а в следующую – острая ветка ударила Торина в челюсть.

Изо рта хлынула кровь. Вспышка боли. Торин споткнулся, выпрямился и вытер уже опухшие губы. Это должно было его взбесить.

Или разозлить. Да, вероятно гнев был правильным откликом на подобное действие. Вот только Торин был – что очень шокирующе! – воодушевлён. Он помешал цыпочке, но она всё равно нашла способ ударить его.

Может быть, пришельцы захватили его мозг.

– Если ты хотела возможность выиграть эту битву, – заметил Торин, – то стоило бить сильнее.

– О, отлично. – Удар!

В глазах Торина вспыхнули звёздочки, и всё равно ему хотелось рассмеяться. Кили просто сделала то, о чём он её просил, и он не мог её в этом винить.

Определённо, не обошлось без пришельцев.

Когда Кили замахнулась в третий раз, Торин был уже к этому готов, поймал палку и вырвал её из хватки девчонки. Она вскрикнула, удивлённая такому разоружению. Не ожидала, что Торин окажется достойным противником? Он отпустил штуковину и та исчезла прежде, чем коснулась земли.

Ему не стоило удивляться тому, что произошло. Кили перенесла её куда-то в другое место.

– Тебе меня не победить, – сказала она, кружа вокруг Торина как хищник, увидевший еду.

В кровь Торина просочился адреналин, разгоняясь по его венам.

– Я могу это сделать… но с радостью приму твою капитуляцию.

Внезапно раздался боевой клич. Торин и Кили в унисон подняли головы и посмотрели на кружащего над ними сфинкса, который проворно изворачивался от облаков.

Существо с обнажённым торсом имело лапы льва, крылья огромной птицы и туловище женщины.

Женщины, только что отошедшей от шеста и выглядящей так, словно готовой станцевать танец на твоих коленях, который ты никогда не забудешь.

"Давай же, малыш Ти. Тебе же хочется получить чуток этого".

Нет уж.

Сфинкс открыл полный рот клыков, растопырил когтистые лапы и устремился головой вниз, переходя в нападение, явно намереваясь захватить немного еды на вынос.