— Дом? Он определенно очень быстро... что вы там ему наговорили?

Я зевнул, а грызун пожал плечами и быстренько утопал куда-то по своим скаутским делам.

— Только, что он неплохо управляется с поварешкой... Коп, ты уж спроси его сам, если тебе интересно... — я подавил очередной зевок. — А теперь извини... я прямо слышу, как меня зовет постель.

И я прошел мимо, оставив бедного ящера стоять с удивленно поднятыми бровями...

Перевод — Redgerra.

Предварительная редактура — Lefedor.

Литературная правка — Дремлющий

Цитадель Метамор. Год 705, середина июля — начало августа

В последний раз щелкнул замок. Чуть слышно скрипнув, распахнулась тяжелая, двухдюймовой толщины дверь. Пыльный, затхлый воздух кольнул ноздри оленя-морфа, вошедшего в одну из бесчисленных кладовых Цитадели...

— Чхи!

Сегодня я занят поисками одной вещи.

Проблема том, что я не помню, где она лежит... Вернее, я точно знаю — ни в одной из упорядоченных, используемых для хранения еды, оружия и прочих вещей кладовых ее нет. Еще бы мне не знать — ведь я один из интендантов. Кроме того, я еще и придворный археолог... Но это так, к слову.

Однако эта кладовая лично моя. И в ней хранится мое второе хобби — моя коллекция. Я ведь не только археолог. Я — коллекционер! Собиратель артефактов и сокровищ давно исчезнувших цивилизаций. И мое весьма обширное собрание уже заполнило среднего размера кладовую и почти половину еще одной...

Брайан, мой волонтер, помогающий, когда нужно найти что-то особенное, скучал, прислонившись к стене, дожидаясь, когда я переберу почти сотню ключей.

— Ты уверен, что это здесь? — спросил он.

Я неуверенно кивнул, повернув одно ухо назад, чтобы лучше его слышать.

— А не может оно быть где-нибудь в другом месте? — Брайан страдающе закатил черные енотьи глаза. — Мы уже везде искали. Как ты ухитряешься вообще хоть что-то найти в этой куче мусора?

Я криво улыбнулся.

— Благодаря хорошей памяти... наверно.

— Ну да, конечно... — скептически хмыкнул енот-морф.

В очередной раз скрипнула тяжелая дверь, и мы вошли в кладовую.

Последние шесть лет (да будет проклят Насож... и его проклятья...) я почти не пополнял коллекцию. В конце концов, когда ты выглядишь как желанный трофей для охотника, требуется немалое мужество, чтобы покинуть убежище... Особенно в осенние месяцы. Ведь для большинства жителей местных городков и сел я просто оленина...

Поэтому я склонен называть Цитадель и окружающий ее лес своим домом.

Хотя если оставаться здесь долго, можно просто сойти с ума — от скуки. Пусть даже крепость размерами побольше иного городка. Пусть даже население Цитадели повеселее иного цирка... Но в конце-концов, даже постоянно изменяющиеся коридоры ужасно надоедают.

И только артефакты помогают мне заполнить время между писательством и боевой подготовкой.

Я шел по проходу между полками:

— Он точно должен быть где-то здесь!

— То же самое ты говорил и в предыдущей кладовой! — фыркнул Брайан.

Я повернулся к нему, наклонившись вправо чуть больше чем надо, и почувствовал, как мои рога что-то задели. Небольшой предмет свалился с полки и с печальным звоном разлетелся на осколки, коснувшись каменного пола.

Я огорченно дернул коротким хвостом и вздохнул, приседая на раздвоенных копытах над осколками:

— Это была ваза эпохи Каладониан... три тысячи лет до нашей эры... и теперь мне придется потратить не меньше месяца, чтобы склеить ее снова...

Брайан ухмыльнулся:

— Ты всегда можешь измениться в менее высокую форму!

Я дернул ухом:

— Я-то могу, но что пользы? Рога останутся прежними...

Наконец я добрался до дальней полки и взял один из самых старых артефактов — как по времени его находки, так и по фактическому возрасту. Этот кусок камня когда-то положил начало моей коллекции... Каменная плитка, содержащая надписи на трех древних языках. Вернее, одна и та же надпись на двух языках (на которых я читал довольно бегло) и совсем маленький фрагмент той же надписи на третьем языке.

Самый важный фрагмент!

Потому, что один из моих артефактов, — свиток, длиной почти в три локтя, предположительно той же эпохи, написан на языке того самого, третьего фрагмента. Я сумел перевести три слова на плитке и нашел те же слова в свитке. Слова, которые соответствовали предлогам: "и", "это", "он".

Практически бесполезно...

Но я очень надеялся, что письмо, лежавшее в моей комнате, поможет понять остальные.

Мой наставник, человек по имени Смитсон, наконец, написал — впервые за последние шесть лет. Я сам написал ему почти четыре года назад, сообщив, что еще жив и детально описав, как в один, не очень приятный день очнулся с рогами, копытами и хвостом.  Два года набирался я смелости, чтобы написать те строки. И вот, ответ.

Смитсон был моим наставником. Но не только. Еще он был моим старым другом, он всегда поощрял мою любовь к прошлому, и мне очень хотелось показать ему, что я сумел узнать за истекшие годы. Даже просто увидеть его снова значило для меня очень много.

Брайан небрежно крутил в руках хрупкую статуэтку, реликт культуры народа тиннед, — пять тысяч лет до нашей эры...

— Брайан, будь добр, поставь ее на место! — буквально простонал я.

— Что? О... извини, — сказал енот, осторожно возвращая статуэтку на полку. — А у Фокса есть что-нибудь? Ну, по этим твоим камням?

— Нет. Он перерыл в библиотеке все, что смог и не нашел никаких записей старше пятисот лет. Впрочем, сам знаешь — в иные разделы Библиотеки не рискует заходить даже Фокс! Правда, я все еще уверен, что старые вещи могут находиться в нижних хранилищах. В тех, которые я еще не полностью исследовал.

— Подумать только — почти двадцать лет в Цитадели и тебе не хватило времени! — фыркнул Брайан. — Хотя, не удивлен — думаю, даже если все мы дружно примемся за поиски, на переборку уйдет добрая тысяча лет! Ты же знаешь, некоторые из тех хранилищ так набиты, что без лома туда даже не войдешь!

Я угрюмо кивнул, вспомнив о последней попытке проникнуть в одну из старых кладовых. Когда я, с огромным трудом, взломал дверь, то оказался погребен под лавиной древних... Э-э-э... Ну, до некоторой степени данный инструмент можно посчитать некоей помесью метлы и швабры.

Усмехнувшись промелькнувшим воспоминаниям, я еще раз взглянул на предмет, который мог стать... который станет краеугольным камнем работы всей моей жизни!

— Теперь, когда я знаю, где ты находишься, я могу пойти и посмотреть, что мне написал Смитсон, — сказал я к камню. — И возможно, потом я посмотрю, что сможешь сказать мне ТЫ!

Камень хранил упрямое молчание…

Я уже слегка проголодался, а потому, покинув кладовые, отправился в едальню, по дороге прихватив письмо Смитсона и намереваясь прочитать его во время еды.

Свободно организованный распорядок дня большинства из нас означает, что в едальнях нет установленного времени принятия пищи, а поскольку многие из нас не являются людьми, то и пища там подается очень необычная...

Брайан подхватил немного свежих речных устриц с раздаточного стола для плотоядных, а я наполнил миску ветвями жимолости, кленовыми почками, желудями и кусочками фруктов.