Перевод — Redgerra.

Предварительная редактура — Roccomaxa.

Литературная правка — Дремлющий.

Техническая корректура — Крапива

⁸ 45,3 килограмма.

Цитадель Метамор просыпается рано, можно даже сказать — вообще никогда не спит. Здесь постоянно что-то куда-то движется, что–то делает, куда–то спешит... Вот и сейчас быстроногий койот-морф, с ворохом свитков в лапах, промчался по лестнице, распугивая громкими криками нерасторопных: «Дорогу, дорогу! Освободите дорогу! Я спешу!..»

 Никто точно не знал, откуда он родом, а сам Ки помнил из далёкого человеческого детства, только маленький оазис в далёкой Восточной пустыне. В любом случае, попав в Цитадель и превратившись в шустрого и выносливого койота–морфа, Ки стал курьером-посыльным и неплохо справлялся. По крайней мере, послания попадали к адресатам вовремя и почти целыми. Ну а тот факт, что это заслуга не только быстрых лап и сильных лёгких...

Стремительно проскочив лестницу и пару залов, койот остановился посмотреть адрес следующего свитка. «Послание сие для ученого змия-морфа, Брианом именуемого...» Ки только вздохнул — лутины вас забери,  это же в другой конец крепости топать... Эх, ну ладно.

Воровато оглянувшись, Ки снял с шеи маленький ключ серебристого металла и, приложив к ближайшей стене, тихо сказал: «В место надобно такое,  где, не ведая покоя, Бриан-змей живёт учёный, Цитадели гений новый...».

Каменная стена, до сего момента незыблемая, словно сама вечность, чуть дрогнула, пошла мелкими круговыми волнами, как вода в фонтане и вдруг расступилась, открывая проход в хорошо знакомый коридор. Невдалеке уже виднелась нужная дверь, ну а тот факт, что до этой двери было почти полчаса ходьбы пешком...

Тем временем кобра-морф Бриан собирал очередной «грандиозный проект». В данный момент он равномерно и аккуратно сжимал змеиной частью своего тела металлическое многосекционное устройство, одновременно готовясь руками насадить сверху ограничительное кольцо — для закрепления подпружиненных сегментов...

— Оссссторожжжжно, оссссторожжжжно... — шептал сам себе змей-морф...

Пружины сжались до предела, стопорное кольцо, тихо звеня, пошло вниз... Все. Со звонким щелчком кольцо встало на место, и Бриан с наслаждением распрямил затёкшие мышцы. Любуясь собранным устройством, напоминавшим высокий металлический цветок, вернее, бутон, обхваченный посередине широким обручем, он передвинулся назад, но тут послышался стук в дверь и громкий голос снаружи:

— Послание от лорда-казначея для придворного ученого Бриана!!

Распахнув дверь, змей-морф увидел на пороге койота-морфа, держащего в лапах  целый ворох свитков:

— Это вам, сэр, — пушистая, желто-коричневая лапа безошибочно выхватила нужное послание, и только хвост мелькнул, когда Ки унесся вдаль, стуча когтями о каменный пол.

—Шшшшш... Поссссмотрим, поссссмотрим, шшшшшто там нам пишшшшет нашшшшш казззззначей... — просвистел Бриан, распечатывая свиток и перемещая чешуйчатое тело обратно в комнату...

Пробежав пару коридоров, Ки чуточку притормозил и взглянул на следующий свиток. На нём было имя Магуса. Койот, тихонько заскулив от досады, — «Опять! Неужели нельзя посылать письма в соседнюю комнату?!» — в очередной раз достал Ключ и направился к ближайшей стене:

«Нужен мне великий Магус, чародей, колдун и маг!»

Стена послушно пошла волнами, расступилась, но пропустив кончик пушистого, желто-коричневого хвоста, опять восстала нерушимой каменной кладкой...

Перевод — ANDRoid.

Литературная правка — Дремлющий.

Цитадель Метамор. Год 705, первая декада сентября

Странник, удобно устроившийся на площадке внешней стены Цитадели, наблюдал за Мишелем, неистово махавшим внизу коротким мечом. Юноша упражнялся с манекеном — бил по щиту, закрепленному на руке деревянного человека, и уворачивался от гирьки, болтающейся на конце цепочки, зажатой в другой руке. От удара по щиту деревянное чучело поворачивалось, дергая цепочку и гирьку...

— Хм... Так опрометчиво... — фыркнул под нос волк-морф, — совсем защиту бросил юноша... И схлопотать ведь, совсем не дол...

И точно, сильный выпад закрутил чучело волчком; гирька со свистом рассекла воздух и обрушилась на лёгкий шлем, едва закрывавший голову юноши....

Странник охнул и непроизвольно поскрёб давным-давно зажившую ссадину — от точно такого же удара свинцовой гирькой. И шлем тогда гремел по присыпанной соломой брусчатке почти так же! История повторяется — немногие новички выходят с первых тренировок целыми и невредимыми...

Тяжелые шаги и громкое пыхтение за спиной привлекли внимание Странника, заставив развернуть широкие волчьи уши назад:

— Вот... ты где! — отдуваясь, пропыхтел Крис, плюхаясь на каменный парапет, рядом с волком-морфом. — Я тебя в библиотеке дожидаюсь, извелся весь, фу... похудел даже... местами, а ты на свежем воздухе прохлаждаешься! Ты что же это, совсем библиотеку позабросил? Книг не берешь, новостей не читаешь — скоро все буквы позабудешь! Нехорошо!

Странник чуть улыбнулся, представив как грузный, косматый медведь-морф бегает вверх и вниз по бесконечным коридорам и лестницам Цитадели Метамор, пытаясь разыскать придворного поэта. А ведь судя по частому дыханию Криса, так и было!

— Прости, прости, лохматый друг! Ты прав, совсем забросил чтенье! Воспоминанья, грёзы, сожаленья... И молодость прошедшая, перед глазами встала вдруг...

— Вот, оно что-о! — уже отдышавшийся Крис заулыбался всей пастью и посмотрел вниз. — Так наш юный Мишель напоминает тебе одного нахального волчонка?!

Волк-морф только молча кивнул, глядя как Мишель, держась за голову, медленно поднимается с травы. Неужели, он сам когда–то был таким же?

Северный Мидлендс. Шесть лет назад

Чарльз поморщился, когда телегу снова (наверно уже в тысячный раз) тряхнуло. Норовистая молодая кобылка, явно страдавшая избытком сил, в очередной раз вильнула к обочине — то ли присмотрев особо аппетитный цветок, то ли просто так — вытащив при этом старую скрипучую телегу из наезженной колеи, и тут же с треском уронив обратно. Увы, ни кобылу, ни телегу переделать было невозможно и молодому поэту оставалось только терпеть, ожидая когда же закончится это бесконечное путешествие...

Узнав последние новости из Цитадели, Чарльз чуть с ума не сошел от радости. Казалось бы, известия о гибели придворного поэта лорда Томаса Хассана должны бы опечалить, или хотя бы вызвать сочувствие... Но для Чарльза эта весть стала настоящим подарком судьбы. Наконец–то у него появилась возможность прекратить порядком поднадоевшие странствия по всему королевству и заняться любимым делом, без которого он просто не мыслил своей жизни.

Мать Чарльза умерла при родах, оставив его на попечение отца. Тот окружил его любовью и заботой, конечно же, надеясь, что сын пойдёт по его стопам. Продолжит семейное ремесло, сохранит и приумножит традиции. Да, за кареты, телеги и тарантасы действительно неплохо платили, но Чарльз не хотел быть каретником. Он хотел творить!

Отец, разумеется, был против, и Чарльзу пришлось оставить родной дом, променяв обеспеченную и спокойную до тошноты домашнюю жизнь на пьянящую романтику дорог и приключений...