Новая Земля и Фриленд, как известно всем, являются планетами-сестрами одной звездной системы — Сириуса. Они расположены близко — не так близко, как сообщество Венера — Земля — Марс, естественно, — но достаточно близко, чтобы с орбиты Новой Земли до орбиты Фриленда можно было добраться с помощью одного лишь гиперпрыжка с минимальными ошибками в точке приземления. Таким образом, для тех, кто не боится рисковать, путешествуя между мирами, возможно добраться с планеты на планету примерно за час: полчаса на орбитальную станцию, практически мгновенно сам прыжок и еще полчаса — на путешествие по поверхности планеты до конечного пункта вашего пути.

Именно этим путем я и воспользовался, и спустя два часа после того, как я оставил своего шурина, я предъявлял свое полученное всеми правдами и неправдами приглашение швейцару у входа на виллу Хендрика Галта, первого маршала вооруженных сил Фриленда.

Приглашение было на вечеринку, организуемую в честь человека, не столь известного ранее, — командира космического субпатруля Донала Грина, который, так же как и Хендрик Галт, был дорсайцем. Это было его первое появление пред очами публики. Он только что провел совершенно немыслимую атаку на планетарную оборону Ньютона, обладая всего лишь четырьмя или пятью кораблями, — атаку, которая оказалось достаточно удачной, чтобы ослабить давление Ньютона на Ориенте — ненаселенный мир той же системы, что и Фриленд, и Новая Земля, и вывести планетарные силы Галта из плохой тактической ситуации.

Он был, как я предполагал в то время, чем-то вроде дикого военного игрока — как и большинство его соплеменников. Но, по счастью, дело мое не было с ним связано. Оно касалось одного из весьма влиятельных людей, который должен был присутствовать на этой вечеринке в его честь.

В особенности же мне хотелось заполучить подпись шефа отделения Межпланетной Службы Новостей Фриленда на бумагах Дэйва — не то чтобы это сулило какую-то реальную защиту со стороны Межзвездной Службы Новостей моему шурину. Эта защита распространялась только на членов Гильдии и, с некоторыми оговорками, на Подмастерья, вроде меня. Но на обычного солдата в случае необходимости это могло произвести впечатление. Вдобавок ко всему, мне хотелось заполучить подпись кого-нибудь весьма высокого ранга среди наемников Содружества для защиты Дэйва, на случай, если нам придется столкнуться с их солдатами на поле боя.

Я нашел шефа отделения Межпланетной Службы Новостей, приятного участливого землянина по имени Най Снеллинг, без особого труда. Он не доставил мне никаких сложностей, написав на пропуске Дэйва, что Служба Новостей согласна с его ассистированием мне, и подписал это.

— Конечно же, вы знаете, — заметил он, — что эта бумажка ничего из себя не представляет. — Он с любопытством посмотрел на меня, возвращая пропуск. — Этот Дэйв Холл — ваш друг?

— Шурин, — ответил я.

— Гм-м-м, — хмыкнул он, подняв брови. — Что ж, удачи. — И он отвернулся, чтобы продолжить разговор с экзотиканцем в голубой одежде, — в котором с неожиданным шоком я узнал Падму.

Этот шок был настолько внезапным, что я допустил неосторожность, в которой меня вряд ли можно было упрекнуть за последние несколько лет. Я не имел привычки говорить что-либо, не подумав.

— Падма — Связующий! — воскликнул я, эти слова сами вырвались из меня. — Что вы здесь делаете?

Снеллинг, сделавший шаг назад, чтобы мы оба могли видеть друг друга и он — нас обоих, снова вскинул брови. Но Падма заговорил раньше, чем мой вышестоящий руководитель по Службе смог бы прогнать меня за вполне очевидную невежливость. Падме не было никакой необходимости отчитываться мне в своих действиях и о том, куда он направляется. Но, похоже, он совершенно не обиделся.

— Я бы мог задать вам тот же вопрос, Тэм, — ответил он, улыбаясь.

К этому моменту самообладание вернулось ко мне.

— Я там, где есть новости, — произнес я. Это был основной ответ Службы Новостей. Но Падма предпочел воспринять его в точности.

— Некоторым образом, то же делаю и я, — проговорил он. — Помните, я говорил вам однажды о плане? Это место и этот момент — являются локусом.

Я не знал, о чем он говорит, но, при всем желании окончить наш разговор, я не мог этого сделать.

— Вот как? — спросил я улыбаясь. — Надеюсь, ничего, касающегося меня?

— Да, — ответил он. И вдруг неожиданно я снова почувствовал его карие глаза, пристально смотрящие на меня и вглубь меня. — В большей степени это касается Донала Грина.

— Что ж, я полагаю, что это, по крайней мере, честно, — заметил я, — поскольку вечеринка устроена в его честь. — И я рассмеялся, в то же время стараясь лихорадочно найти какой-то предлог, чтобы улизнуть. Присутствие Падмы заставило кожу на моей спине покрыться мурашками. Словно он оказывал на меня какой-то оккультный эффект, словно я не мог нормально мыслить в его присутствии. — Кстати, а что сталось с той девушкой, которая в тот день привела меня в офис Марка Торри? Лиза… Кант, кажется, ее имя.

— Да, Лиза, — ответил Падма, пристально глядя на меня. — Она здесь, со мной. Теперь она мой личный секретарь. Мне представляется, что скоро вы натолкнетесь на нее. Она озабочена вашим спасением.

— Спасти его? — вставил Снеллинг, малозначаще, но тем не менее заинтересованно. Это было и его работой, как и работой любого другого полноправного члена Гильдии, — наблюдать за Подмастерьем на предмет чего-то, что могло бы повлиять на его вступление в Гильдию.

— От самого себя, — пояснил Падма, его карие глаза по-прежнему неотрывно следили за мной, затуманенные и золотистые, словно глаза бога или демона.

— Что ж, тогда мне лучше пойти и поискать ее самому, чтобы попробовать позволить ей продолжить усилия в этом направлении, — легкомысленно ответил я в свою очередь, ухватившись за возможность убраться прочь. — Возможно, мы с вами позже еще увидимся.

— Возможно, — произнес Снеллинг. И я ушел.

Как только я затерялся в толпе, я нырнул в один из проходов к лестницам, ведущим наверх на небольшие балкончики, которые нависали над стенами зала, подобно ложам в театре. В мои планы совершенно не входило быть пойманным этой странной девушкой, Лизой Кант, которую я все же помнил с такой живостью. Пять лет назад, после событий в Конечной Энциклопедии, меня то и дело беспокоило желание как-нибудь направиться туда и разыскать ее. И каждый раз меня останавливало нечто, похожее на страх.

Я знал, что это за страх. Внутри меня существовало какое-то странное чувство, что понимание и возможности, которые я развивал в себе для манипулирования людьми, возможности, которые я впервые продемонстрировал на своей сестре в присутствии Джэймтона Блэка и с помощью которых я позже манипулировал всеми, кто оказывался у меня на пути, вплоть до коменданта Фрэйна. Однако я чувствовал, что если бы попытался проманипулировать Лизой Кант, то мог бы лишиться этой силы.

Таким образом, я нашел лестницу и взбежал по ней наверх, очутившись на небольшом пустом балкончике с несколькими стульями вокруг пустого стола. Отсюда, сверху, я мог бы заметить Старейшину Брайта, Главного Старейшину Объединенного Совета Церквей, управлявшего мирами Содружества — Гармонией и Ассоциацией. Брайт принадлежал к одному из правящих направлений в религии Содружества, которые больше всего верили в войну как средство достижения цели, — и он сейчас наносил короткий визит на Новую Землю, чтобы проверить, как наемники Содружества работали на своих нанимателей с Новой Земли. Его подпись на пропуске Дэйва могла бы быть лучшей защитой для моего шурина от подразделений Содружества, чем пять батальонов кассидианской бронетехники.

Я заметил его лишь через несколько минут поиска в толпе, переливающейся примерно футах в пятнадцати подо мной. Он находился в прямо противоположном конце зала, разговаривая с беловолосым человеком — венерианцем или ньютонианцем по внешнему виду. Я знал, как выглядит Старейшина Брайт, как знал всех наиболее интересных с точки зрения новостей людей на всех четырнадцати мирах. Мой талант помогал мне преодолевать много препятствий на пути, но это не значило, что я не работал над изучением своей проблемы. И все же, несмотря на все мои познания, первое впечатление от встречи со Старейшиной Брайтом было шокирующим.