— А в каких именно?

— Если он и упоминал какие-то названия, я их не помню. Вроде бы одно из них находилось в Чикаго. Он знал институтскую коллекцию. Но большинство студентов ее знают.

— Где он жил до приезда в Мексику?

— По-моему, в самых разных местах.

— Берк приехал сюда из Калифорнии, это известно. Упоминал ли он когда-нибудь Сэм Матео или вообще этот округ?

— Сколько-то времени он провел в Сан-Франциско. Прекрасно изучил все картины Эль Греко в местных музеях.

— Очевидно, живопись — это единственное, о чем он постоянно говорил?

— Ничего подобного! Он рассуждал решительно обо всем, кроме своей прошлой жизни. Тут он скрытничал. Как-то вспомнил, что был несчастлив на протяжении многих лет, утверждал, что я сделала его счастливым впервые с тех пор, как он был мальчишкой.

— Тогда почему он так резко от вас отвернулся?

— Этого я не могу объяснить, — сказала она со вздохом. — Неожиданно появилась она и встала между нами.

— Дэмис упоминал о ней до ее приезда?

— Нет. Они встретились здесь.

— Так что до этого он про нее ничего не знал?

— Нет. Вы предполагаете, что он затаился в ожидании ее? Или еще что-то, не менее драматичное?

— Я ничего не предполагаю, просто задаю вопросы. Вы случайно не знаете, где они впервые встретились?

— На вечеринке у Хелен Вилконсон. Меня там не было, так что я не могу сказать, кто кому кого представил и кто был агрессором, фигурально выражаюсь. Но я понимаю, что это любовь с первого взгляда…

Энни сухо добавила:

— С ее стороны.

— Что скажете о его стороне?

Ее тоненькие брови нахмурились, на какое-то мгновение она мне показалась даже уродливой.

— Трудно сказать. Дэмис бросил меня без раздумий, когда она появилась. Забросил и рисование. Он проводил все время с нею и под конец они уехали вместе. Однако те считанные разы, когда я их видела, он продолжал жить здесь, но я постаралась с ним как можно реже встречаться, у меня сложилось мнение, что он не был к ней слишком привязан.

— На чем основывается ваше мнение?

— «Основывать» — слишком сильное слово. Я имела в виду, как он смотрел на нее и как не смотрел. Мне он показался человеком, старательно выполняющим работу, которая ему не слишком по душе. Конечно, может, мне просто хочется, чтобы так было.

Я в этом сомневался. Я сам заметил полное отсутствие интереса на физиономии Берка в пляжном домике в Малибу, когда Харриет бросилась к нему с распростертыми объятиями.

— Мне не верится, что вы принимаете желаемое за действительное, мисс Касл.

Она снова свела брови:

— Они не ворковали друг с другом, как это свойственно влюбленным… как мы с Берком, когда мы были вместе. Все их беседы сводились к тому, сколько денег у ее отца и какое прекрасное имение у него на озере Тахое.

— Что в точности было сказано про дом в Тахое?

— Харриет подробно описала его Берку, как если бы она была маклером по продаже недвижимости и нашла выгодного покупателя, Я знаю, что отношусь к ней пристрастно, но мне неприятно было слушать. Она долго распространялась о толстых дубовых балках и камине, где можно зажарить быка, коли таковой имеется, и об окне с витражом, выходящим на озеро. Самым же отвратительным было то, что Берк был кровно заинтересован в этой рекламе.

— Она ничего не говорила о том, что заберет его с собой?

— По-моему, да. Помнится, она изрекла, что это будет идеальное уединенное место для их медового месяца.

— Вероятно, это наиболее ценная информация, которую вы мне сообщили. Кстати, каким образом вам удавалось это все услышать?

Она в смущении стала дергать себя за одну из сережек.

— Я не собиралась вам этого рассказывать. Однако могу признаться, что подслушала. Получилось это непроизвольно. Берк привез ее в студию как-то вечером. Мне было необходимо знать, о чем они друг с другом беседуют… Она без конца повторяла, что у ее отца куча денег да еще дома, а Берк этим упивался. Возможно, он в детстве был сиротой, кто знает? Отсюда его тяга к богатству.

— Мне бы хотелось взглянуть на студию, которую он у вас снимал. Это возможно?

— Если вы считаете, что это чем-то поможет…

В дальнем конце двора, там, где на ночь был припаркован старенький «фольксваген», стояла кирпичная постройка с огромным окном. Энни отперла дверь и включила свет. Просторная комната с голыми стенами пахла дезинфекцией. Мебели практически не было: несколько неуютно выглядевших стульев стояло в разных местах, один угол занимала койка с голым матрасом. Единственным признаком комфорта были занавеси ручной работы на огромном окне.

— Он жил весьма скромно.

— Да. Конечно, я все отсюда убрала, когда он уехал. А это случилось неделю назад, в воскресенье.

— В Лос-Анджелес он вылетел лишь в понедельник.

— Полагаю, последнюю ночь он провел с ней.

— Ночами они не разлучались, верно?

— Да. Но я не знаю, что происходило по ночам. Не подумайте, что я постоянно за ними шпионила. Не выдержала всего раз…

Она насмешливо посмотрела на меня:

— Представляю, кем вы меня считаете… Персонаж из классической комедии: хозяйка, влюбившаяся в своего жильца.

— Я вовсе так о вас не думаю!

— В каком ином свете вы можете меня видеть?

— Вы были бы удивлены. Были ли вы когда-нибудь замужем?

— Однажды. Я уехала из Бассара, чтобы выйти замуж за поэта. Из нашего брака ничего не вышло.

— И тогда вы сослали себя в Мексику?

— Все не так просто, да и я не такое примитивное создание, — сказала она с улыбкой. — Возможно, вы не поймете, что я испытываю к этим местам. Тут все такое древнее, все холмы, и такое новое, как сады Эдема… Вот где подлинный Новый Свет. И мне нравится быть частью его.

После секундной паузы Энни печально добавила:

— Мне казалось, что Берк испытывает те же чувства.

Я осмотрел решительно все, но это пустое, очень чистое помещение ничего не могло сообщить.

— Дэмис оставил здесь много своих вещей?

— Только рабочую одежду, в которой он писал. Все это было сильно изношенным. Когда он сюда явился, у него почти ничего не было, кроме помазка для бритья. Я уговорил его купить себе костюм. Да, я за него заплатила.

— Вы сделали для него очень много.

— Мне это нравилось.

— Что он дал вам взамен?

— Я ничего от него не хотела.

— Ничего на память?

Она поколебалась.

— Берк подарил мне автопортрет, вернее, портретик. Всего лишь набросок, если быть точной. Я сама его у него выпросила.

— Можно на него взглянуть?

— Если хотите.

Она заперла студию, мы снова пересекли двор и возвратились в ее спаленку. Над ее аккуратно застеленной кроватью висел в рамке из бамбука портрет. Он был сильно стилизован, поэтому было бы глупо искать в нем сходство. Один глаз по непонятным соображениям был больше другого, но почерк Берка Дэмиса все равно было легко узнать. Он сурово смотрел на нас из переплетения черных линий.

— У меня к вам огромная просьба, — начал я.

— Вы хотите этот рисунок?

— Обещаю, что вы получите его назад.

— Но вы должны знать, как Берк выглядит. Вы же его видели, не так ли?

— Я видел его, но не знаю, кого видел.

— Вы думаете, он пользуется не своим именем?

— Полагаю, что у него, как минимум, два имени. Одно — Берк Дэмис. Второе — Квинси Ральф Симпсон. Он никогда не пользовался вторым именем, когда был с вами?

Она покачала головой.

— Он приехал в Мексику под именем Симпсона. И снова воспользовался им, чтобы уехать отсюда. В отношении этого имени имеется одна странность. Человек, который его когда-то носил, умер.

— Как умер?

— От удара ледорубом в сердце два месяца назад в городке под Лос-Анджелесом, называемом Ситрес Коунти. Берк никогда не упоминал о нем?

— Никогда… Вы пытаетесь доказать мне, что Берк убил его?

— Берк, или как так там его в действительности зовут, пока единственный подозреваемый в моем списке. Он покинул Штаты вскоре после исчезновения Симпсона. Практически нет сомнения в том, что он воспользовался его документами.