Феня. Полюбила бы, да уж больно ты несурьезен…

Вэварка. Ничего. Я теперь сурьезный…

Феня. Ну, да. Не оставили бы тогда на берегу твои винки, поди, пьянствовал бы сейчас вовсю…

Вэварка. Не… Я теперь не пью. Бросил…

Феня (недоверчиво). Ну-ну… Да имя-то у тебя — Вэварка…

Вэварка. Погоди. Саваркой стану…

Феня. И табаком провонял. Вон какая труба во рту…

Вэварка. И курить брошу!

Феня. Ой ли?

Вэварка. Не веришь? (Встает.) А ну, Вэварка, покажи силу воли!.. (Быстрым движением достает из кармана кисет, подходит к борту, вынимает изо рта трубку и целует ее.) Ах, маленько жалко!.. Ну, да ладно… Прощай! (Широким движением бросает трубку и кисет за борт.)

Феня (изумленно). Батюшки! Смотрите-ко!..

Вэварка. Пускай мою трубку курит самый главный осетр!

Феня (улыбаясь). Ай, да Вэварка!.. Молодей!..

Вэварка. Для тебя я все могу… (Берет Феню за руки и ставит на ноги.) Давай поиграем…

Феня. Ну, вот еще!.. (Смеется, отбегает в сторону.)

Вэварка. Что… думаешь, не догоню?

Гонится за Феней по палубе, ловит и начинает кружиться с ней.

Феня (задыхаясь от смеха). Батюшки!.. Ну, что ты со мной делаешь? Уронишь!..

Вэварка (продолжает ее кружить). Не уроню!.. Я тебя всю жизнь на руках буду носить! Танцевать буду с тобой!..

Внезапно они спотыкаются о канат, и Феня, пронзительно вскрикнув, падает за борт. Вэварка в ужасе бросается к рубке.

Вэварка (кричит). Караул! Полундра!.. Человек за бортом!..

На палубу выбегают члены команды.

Вэварка (вне себя). Я сейчас… Держись, Феня!..

Хватает два спасательных круга и бросается за борт. Общее смятение.

Павло Тарасович (кричит). Сто-оп!.. Остановить машину!.. Спасать людей!..

Конец путины. Уже давно нет белых ночей. Вечер. Луна. Носовая половина траулера «Веселый». Судно стоит у причала, ожидая возможности сдать улов на рыбоприемную баржу, находящуюся где-то поблизости. За траулером тускло поблескивает темная гладь воды с лунной дорожкой.

У борта, задумавшись, стоит Айна. С гармонью в руках из кубрика выходит Иван и становится рядом с Айной.

Иван (помолчав). Хороший сегодня вечер…

Айна (с грустью). Как для кого… (Пауза.) А где же твой транзистор?

Иван. Забарахлил что-то… Да это неважно… (Показывает на гармонь.) Я и на этом звукоиспускателе каменного века что хочешь изобразить могу… (Снова пауза.) А ты все грустишь? (Айна молчит.) Эх, ягодка моя тундровая! (Ласково.) Не грусти… Хочешь, я спою тебе песню? Хорошую, задушевную…

Айна (безразлично). Спой…

Иван. Тогда слушай… (Поет, негромко аккомпанирует себе на гармони.)

Айна. Правда, хорошая песня… Сам сочинил?

Иван. Сам. Если бы ты знала, Айна, как я рад, что она тебе понравилась! Эх, если бы только ты всегда была со мной, я бы еще столько песен сочинил… для тебя… (Пытается обнять Айну.)

Айна (отстраняясь). Погоди, Ваня. Что же это баржа так долго не подпускает нас? Все еще с «Серьезного» выгружают? А у нас рыба портится…

Иван. Оставь про это! Хорошо, что не подпускает. Побудем хоть немного наедине… Давно я мечтал побыть с тобой вдвоем, поговорить… Послушай, я ведь правду говорю — красивая ты девушка! Очень даже красивая! Поверишь, я и в Москве таких не встречал… Ну, что тебе тут делать? Кто тебя здесь по-настоящему оценит?

Айна. Алет меня любит…

Иван. Э… что он понимает! Да и не разрешат вам старики пожениться… Плюнь ты на все это!.. Вот кончится путина, давай махнем вместе на юг! Денег я заработал кучу, сама знаешь… Ты хоть когда-нибудь видела Черное море?

Айна. Нет. Только в кино…

Иван. Ну, кино — это чепуха! Считай, что ты настоящей красоты еще и не видела. У вас здесь море холодное, серое… а там оно синее, как в сказках… С ума сойти можно, какое море! Представляешь себе, ты в летнем платьице, там под солнцем… Днем мы на пляже, а вечером сидим в ресторане на открытой веранде. Музыка, цветы… не ваши, без запаха, а розы… от их аромата голова кружится! Я тебе каждый день букет приносить буду… денег у нас хватит! Ну, что ты здесь видишь? Море холодное да рыбу вонючую… А там вечером мы будем ходить с тобой на танцы… Ты как только появишься на танцплощадке, все ахнут!..

Айна. Да я этих твистов и танцевать-то не умею…

Иван. Научишься! А не захочешь, будем танцевать с тобой вальсы и танго… Вот представь себе: вечер… теплый, синий… в парке на деревьях горят разноцветные фонарики, как на праздничной елке… море сонно ворчит… и ветерок приносит его соленый запах и аромат роз… Оркестр играет вальс… задумчивый, чуть грустный… и мы с тобой танцуем… (Напевая, кружит Айну в вальсе, потом целует ее.)

Айна (вырываясь). Ах!.. Увидит кто-нибудь… (Убегает.)

Иван. Ага! На этом фланге лед тронулся! Подобрал я все-таки под тебя ключи… прин-цесса!..

Садится на поручни и, растянув мехи гармони, поет негромко, но с явным торжеством.

На палубе появляется Вэварка со шваброй в руках.

Иван (сам с собой). Так… Теперь на другом фланге этого дурака убрать надо… Сейчас сообразим.

Уходит. Вэварка работает, напевая национальную мелодию. Из кубрика появляется Феня и идет к трапу.

Вэварка. Ой, Феня! Рыбка золотая! (Подходит к Фене.)

Феня (отступает). Не подходи! Опять за борт уронишь, дьявол ты эдакий! Ох, и испужалась я тогда! Думала — утону…

Вэварка. И я испугался. Здорово! Вот слушай — все еще сердце кувыркается… (Берет руку Фени и прикладывает ее к своей груди.)

Феня. Батюшки! И правда — бьется, как рыба в сети!

Вэварка. Уж сколько времени прошло, и то не могу успокоиться! А у тебя как с сердцем?

Феня (смеясь, опять отступает от Вэварки). Ой, не трогай, опять уронишь!..

Вэварка. Не трону, не уроню!.. (Поет.)

Невдалеке раздаются чьи-то голоса.

Вэварка (с досадой). Ну вот! Опять лешаки-шайтаны идут, мешают… (С недовольным видом берется за швабру.)

Феня. И я смоюсь поскорее.

Спускается на берег и торопливо уходит. С другой стороны на причал выходят Павло Тарасович, Любовь Николаевна и Алет.