— Старина Лонк, наверное, был ужасно разочарован, когда вместо войны ему досталась защита ее величества во дворце, — покачав головой, произнесла Коранна. — Он всегда мечтал о ратных подвигах и считал, что ему достается самая неприятная работа. Но при его должности нечего и помышлять о том, чтобы участвовать в войне, пока она не подойдет вплотную к столице!

— Коттар мертв, — Дорнан устало потер виски. — Теперь во дворце новый начальник стражи, но ее величеству он предан всей душой.

— Вон оно что! — протянула леди Морн, словно известие о смерти капитана Лонка многое для нее прояснило. — Было время, когда я думала, что старый дуб не свалить никакому урагану! Сначала Майрит, потом Коттар — похоже, несладко пришлось и вашему величеству, и моей девочке! Хотела бы я оказаться в силах помочь, но однажды дала слово, что больше не появлюсь в столице. Что бы там ни думали и ни говорили о нашем Доме, Морны всегда были верны своим клятвам! С тех пор даже внучку удавалось видеть лишь тогда, когда она сама приезжала в пограничье. Только не подозревайте ее в дурном, ваше величество: она понятия не имела, кто я такая, для девочки я всего лишь леди Коранна — одна из приближенных лорда Эталинфа Джинеса. К тому же я всегда немного изменяла свою внешность, чтобы не напоминать малышке ее состарившееся отражение в зеркале!..

— Ваше величество, мы готовы выступить, — полог палатки приподнялся, и заглянувший воин в цветах Дома Джинес осторожно перевел взгляд с короля на леди Морн. — Лорд Эталинф просил известить вас.

— Да и мне тоже пора, — Коранна легко поднялась, на ходу подхватывая свой плащ. — Нужно организовать людей так, чтобы они прикрыли колонны на марше. Увидимся позже, ваше величество!

Не дожидаясь ответного прощания, леди Морн выскользнула в темноту сгустившейся ночи. Дорнан вышел следом за ней, попытавшись проводить взглядом ее стройную фигуру, но она тут же затерялась среди других бойцов Дома Джинес, которые уже заканчивали сворачивать лагерь. Бабка его жены — надо же было встретить ее здесь, на границе! Король покачал головой. И о каких «людях» она говорила?

— Что, Дом… Морн тоже прислал сюда солдат? — вполголоса поинтересовался он у бойца, который передал ему слова Эталинфа.

— Но Дома Морн не существует, ваше величество! — даже в темноте было заметно, как вопрос удивил солдата. — После мятежа милостью небес король Эрнодара Майрит ан’Койр официально прекратил его существование. Земли, ранее принадлежавшие Морнам, были переданы лорду Эталинфу во владение Дома Джинес!

— Тогда о каких людях говорила леди Коранна? — Дорнан приподнял бровь.

— Миледи ведет в бой магов, — в голосе воина послышалось что‑то вроде гордости за свой Дом, в распоряжении которого оказались столь внушительные чародейские силы. — Леди Коранна — одна из лучших наших чародеек! Она сделает все возможное и невозможное, чтобы отбросить равианцев! А если у них будут кейнтаровые доспехи, так наши чародеи и врукопашную пойдут без малейших колебаний. Не сомневайтесь, ваше величество!

По правде говоря, Дорнан в этом и не сомневался. Коранна Морн, последняя леди не существующего теперь Дома, выглядела как человек, который знает, что делает. Кажется, отец закрывал глаза на то, что пограничье живет по своим правилам. Он передал земли Дома Морн Эталинфу, а тот, видимо, добровольно взял на себя обязательства по содержанию семьи мятежника в обмен на чародейские услуги. Хотя Коранна ведь сказала, что она не получает жалованье от Дома Джинес… И рядом со старым военачальником ее, кажется, удерживает нечто большее, чем просто дружеские отношения и общие воспоминания о молодости.

Дорнан покачал головой. Каждый новый день заставлял его все больше жалеть о том, что из‑за глупой гордости он потерял двадцать лет общения с отцом. Майрит ан’Койр был не так прост, как казался собственному сыну. Он сохранил жизнь семье Морн — всей, кроме Орвина, убитого Канаром Стеллом, позволил матери мятежника жить на своей земле, пригрел при дворе ее внучку… Можно предположить, что, посылая Ильтеру на границу, Майрит прекрасно знал, что там она встретит пожилую родственницу. Зачем он уберег Морнов, когда все вокруг требовали от него покарать семейство отступника? Неужели предвидел, что однажды Коранна поведет чародеев в бой против равианского войска?..

Королю подвели коня, и он, взлетев в седло, поехал через споро, но без спешки сворачиваемый лагерь туда, где размещались столичные гвардейцы и солдаты. Они уже тоже получили необходимые приказы от имени его величества, а поскольку толком обосноваться для отдыха не успели, то и собрались быстро. Усталые лица были полны решимости, те, кто еще не сидел верхом, затаптывали едва разложенные костры и поднимались в седла, поправляя амуницию. Если повезет, когда они доберутся до долины Аррин, гвардия, возможно, выкроит немного времени на отдых. Самому Дорнану ан’Койру спать этой ночью точно не придется!

Ряды пехотинцев и лучников под предводительством полководцев Дома Джинес по сигналу лорда Эталинфа тронулась прочь от Тарренады. Дорнан заметил, что небольшой отряд отделился от общего числа бойцов и направился к паромам. Все верно: если придется отступать, переправа станет жизненно важна для эрнодарцев, а потом, возможно, на некоторое время задержит преследователей. Кроме того, оставалась еще надежда на то, что к реке выйдут люди Дома Стелл. Да и вообще, нельзя позволить какому‑нибудь отряду равианцев атаковать паромы, зажав людей Дорнана между долиной Аррин и Тарренадой. Даже самая выгодная позиция сейчас могла обернуться ловушкой.

— Конница — рысью! — скомандовал король и пустил коня вперед, возглавляя колонну.

Слыша за спиной топот двух с половиной тысяч лошадей, ан’Койр попытался отрешиться от мысли о том, что большинство из его людей не доживет и до завтрашнего вечера. А может, ему и самому не доведется увидеть следующего заката. И, если они погибнут, неизвестно, останется ли в Эрнодаре хоть кто‑то, кто сможет их оплакать…

Рассвету не удалось застать эрнодарскую армию на марше — к тому моменту, когда облачное утро, словно плохо отбеленная скатерть, накрыло долину Аррин и прилегающие к ней холмы, четыре с половиной тысячи воинов уже расположились на позициях. С юга долина полого уходила вперед, вплоть до ближайшего перелеска, который в утренних сумерках казался почти неразличимым.

Дорнан ан’Койр, приподнявшись в стременах, навел трубу с увеличительными стеклами на дальнюю полосу леса. Она узкой лентой перекрывала открытый доступ в долину, и, по донесениям разведки, именно за этой «преградой» развернулись войска равианской армии. Судя по всему, они еще не перестроились для атаки — если бы это было иначе, один из разведчиков уже мчался бы по долине, сигналя своим, что бой вот — вот начнется. Пока равианцы не шевелились, за ним просто приглядывали — эрнодарские полководцы строго — настрого запретили летучим разведотрядам вступать в любые поединки, хотя соблазн потрепать неприятеля быстрыми и легкими набегами был велик.

Слегка повернув загарцевавшего под ним коня, милостью небес король Эрнодара оглядел свое небольшое войско. Прошедшей ночью оно увеличилось почти в полтора раза — впрочем, это не слишком изменило расклад сил. К тому моменту, когда Эталинф и Дорнан расставили людей и силы по холмам и перелескам, до рассвета оставались считанные часы, и тут случился маленький переполох. Откуда‑то с запада в долину неожиданно втекла изрядная масса людей, и заволновавшиеся лучники едва не принялись стрелять, заподозрив, что неприятель решил все‑таки начать атаку ночью.

К счастью, из расступившихся облаков вовремя вынырнула Манниари, залив заснеженную долину своим зеленоватым светом, и эрнодарцы узнали знакомые штандарты Дома Койр. Дорнан лично спустился в долину встретить подкрепление — это оказались бойцы королевской армии с двух ближайших застав. Пожилой полковник в солдатской форме цветов его Дома без особых церемоний приветствовал государя кивком и заявил, что с ним чуть больше тысячи пехотинцев и два мага, и еще в несколько раз больше сил движутся следом. Растянутая по границе регулярная армия Эрнодара по призыву короля и королевы оставляла в фортах и на аванпостах лишь необходимый минимум сил, устремляясь к югу. Но большая ее часть, как и войско под началом полковника Таэна Арканна, состояла из пехоты, а значит — быстро им не добраться.