Дорнан сунул подзорную трубу в седельную сумку и скрестил руки на груди. Пока иного выбора нет, придется довольствоваться тем, что есть. В его распоряжении две с половиной тысячи конницы и около двух тысяч пехоты — люди Дома Джинес и полковника Арканна. И, конечно же, маги Коранны Морн. Пожилая женщина общалась с военачальниками на равных, и они обращались с ней с редким почтением. Благодаря магам им, возможно, удастся продержаться несколько дней — до того, как подойдет подкрепление в виде королевской пехоты или ополчения Домов.
— Если повезет, мы и вовсе их отбросим, — прозвучал за спиной Дорнана хрипловатый уверенный женский голос, и он вздрогнул, поняв, что последние свои мысли произнес вслух. — Важно создать у равианцев иллюзию, что нас здесь намного больше, чем они предполагают!
Король обернулся. Леди Коранна на своем высоком мышастом мерине выглядела совершенно не как боец, которому предстоит тяжелый день. Она восседала верхом с грацией человека, научившегося сидеть в седле еще до того, как сделал свои первые шаги, и казалась совершенно невозмутимой, словно выехала на приятную прогулку или, например, на охоту. Плащ, укутывавший ее плечи, снаружи был синего «солдатского» цвета, однако, когда полы распахивались, окружающие могли видеть ярко — алую ткань подкладки. Все маги одевались на битву подобным образом. Во время боя, если эрнодарцам придется худо, чародеи вывернут плащи наизнанку, и воины станут отрядами объединяться вокруг каждого из «красных» бойцов. В случае отступления это позволит спасти множество жизней. Даже слабеющие чародеи — грозная сила, особенно если подкрепить ее пехотой и конницей. Как правило, бойцы приграничных Домов заранее разбивались на отряды, каждый из которых точно знал, за кем из магов последует, если бой обернется отступлением.
— Ты полагаешь, равианцев легко напугать? — осведомился Дорнан.
— Ваше величество, я не дура и прожила уже достаточно лет, чтобы не питать подобных иллюзий, — усмехнулась Коранна Морн. — Они не отступят, и нам придется изрядно попотеть, чтобы вышвырнуть их с эрнодарских земель. Но сегодня их разведчики не могут знать наверняка, сколько магов в вашем распоряжении. Если Отец — Небо, три его дочери и темная падчерица — удача на нашей стороне, то после первого натиска они будут думать, что мы пустили в ход лишь малую часть своих сил. Если повезет, это позволит нам выиграть день или два. А там, глядишь, с какой‑нибудь стороны подоспеет подмога.
Дорнан бросил еще один взгляд на чародейку и снова повернулся к долине. Упоминание падчерицы Отца — Неба со времени мятежа Орвина Морна не пользовалось популярностью в Эрнодаре. Разумеется, по — прежнему считалось, что лун не три, а четыре, а магов называли «детьми Темной луны», но чародейство отступило на позиции выжидания, а люди стали забывать о Темной луне. Наверное, сейчас только астрономы и чародеи помнили, что еще одно ночное «светило» восходит и плывет по небосклону между Кверион и Манниари. Темная луна считалась покровительницей удачливых игроков и любого колдовства, хотя призказка о «падчерице — удаче» покинула столицу Эрнодара вскоре за высланным семейством Орвина Морна. Но Коранна, судя по всему, не была склонна избавляться от старых привычек.
Подмога… Ан’Койр тоже надеялся на что‑то вроде чуда. Кто‑то должен был прийти: или поддержка от пограничных Домов, или регулярные войска, продвигавшиеся вдоль границы на самой большой скорости, которую они только могли развить, или воины Дома Стелл, которым, вероятно, понадобится два или три дня, чтобы дойти до долины Аррин. Если, конечно, Канар не снизил темп. Если он вообще не повернул в другую сторону и по — прежнему движется на юг. Если его пехота настолько хороша, как он всегда пытался продемонстрировать. Если Дом Стелл хранит верность короне. Если, если, если… Дорнан скривился, словно раскусил гнилую ягоду. Все их надежды опираются сейчас на множество условий и рухнут, словно соломенная хижина, если хоть одно из них окажется невыполненным.
В дальнем конце долины на фоне полосы леса появилась точка, которая быстро приближалась. Всадник — вероятно, это был один из разведчиков, — погонял коня так, что, казалось, тот буквально летит над землей, не касаясь грязи и слежавшегося снега. Король потянулся за подзорной трубой.
— Это Карадейл Джинес, — еще до того, как он навел раструб на всадника, Коранна за его спиной уже знала, кто мчится по долине. — Она возглавляет один из разведотрядов и не поехала бы сама, если бы равианцы не начали движение!
Прежде чем Дорнан успел оглянуться на нее, леди Морн уже повернула и быстрой рысью направила коня туда, где отдельной группкой остановились чародеи. Ему оставалось только убедиться через увеличивающее стекло в том, что Коранна права — по полю во весь опор летела уже знакомая ему внучка Эталинфа Карадейл.
— Началось! — вполголоса произнес Дорнан.
Остальные тоже заметили быстрое приближение девушки — разведчицы. Лагерь моментально ожил: слушая отрывистые команды, бойцы без лишней спешки и суеты занимали предназначенные им позиции. Повернув коня, король спустился с холма — туда, где его ожидали лорд Джинес и командиры.
— Ваше величество, все готово, — в тоне Эталинфа не слышалось ни бодрости, ни бравады — пожилой воин не хуже короля знал, что спасти их может только чудо, однако тоже не терял надежды. — Лучники и маги на местах, пехота выстроена, конница расставлена. Вы не изменили своего решения?
— Нет, — Дорнан покачал головой.
— Да будет так, — вздохнул Джинес. — Пусть Отец — Небо и три богини сегодня будут нашей опорой… или хотя бы окажутся милостивы.
Обсуждать больше было нечего, поэтому командиры молча разошлись по своим постам, искоса бросая на короля недовольные взгляды, когда думали, что он их не заметит, а Дорнан направился на восток — туда, где он собирался командовать одной из колонн легкой конницы. Несмотря на то, что Эталинф и остальные пытались его отговорить, ан’Койр не намеревался демонстрировать замашки военачальника, прячущегося за спинами солдат, а собирался участвовать в бою. Будь у него в распоряжении больше людей, он, вероятно, уступил бы уговорам, встал бы на холме и отдавал распоряжения оттуда. Но в грядущей битве каждый воин на счету, а Дорнан все‑таки был обученным рыцарем! Он так и заявил Эталинфу и остальным командирам, когда они пытались отговорить его от участия в бою.
Альни донес хозяина до уже выстроенной колонны, и король привычным жестом проверил, хорошо ли меч выходит из ножен. Всадники уже сидели в седлах, и большинство из них смотрело на приближающегося Дорнана со смесью удивления и недоверия. Несмотря на то, что за время похода он стал для них «своим», они все же предполагали, что участвовать в битве король не будет. Судя по взглядам, которыми бойцы обменивались и которые ан’Койр замечал лишь краем глаза, большинство из них по — прежнему сомневались в том, что им достался хороший командир. Дорнан их прекрасно понимал: одно дело — вести людей на марше, и совсем другое — распоряжаться колонной в бою. Он не участвовал ни в одной эрнодарской военной кампании, и конники не были уверены, что у короля вообще хватит умения командовать.
— Конница — спешиться! — рявкнул Дорнан чуть громче, чем было необходимо.
Может, он и никогда не сражался на эрнодарских границах, но войну знал не понаслышке! Рыцарский орден участвовал во многих междоусобицах, и боевого опыта, в том числе командирского, ан’Койру было не занимать. Он распорядится наступать только тогда, когда это будет необходимо, а до этого незачем гвардейцам утомлять и горячить лошадей!
Его колонна и еще четыре сотни конницы расположились немного восточнее самой долины. Здесь гребни холмов покрывал небольшой перелесок, и Дорнан выехал вперед, не опасаясь, что его заметят, и снова достал подзорную трубу. Равианскую армию, стоит ей войти в чашу долины, встретят стрелы лучников. Чародейское воздействие, возможно, позволит остановить первую атаку. Впрочем, никто из военачальников не сомневался в том, что она будет «пробной» — равианцы попытаются прощупать противника. Единственным преимуществом эрнодарцев было то, что за холмами не видно, сколько войск противостоит захватчикам. Если бы они точно знали, что их втрое, если не вчетверо больше защитников, один молниеносный бросок мог бы буквально смять непрочный заслон.
