— Клянитесь и внимайте! — громогласно повторил Октен и снова трижды ударил в землю жезлом.
Интересно, кто пойдет первым? По расчетам Ильтеры, это должен быть Канар Стелл — он глава одного из самых могущественных Домов Эрнодара, прославленный полководец, да к тому же еще и родственник короля. За ним скорее всего выйдет старший представитель Дома Игрен — интересно, кстати, все‑таки, кем лорд Пейлевар приходится Далларе? Дальше все будут подниматься на постамент, строго соблюдая очередность согласно высоте своего положения при дворе или на границе. Во время подобных церемоний обойти другой Дом означает нажить себе могущественного врага.
— Клянитесь и внимайте! — как‑то растерянно повторил канцлер, и эхо трех ударов снова разнеслось над площадью.
Что происходит? На лице Октена Дирайли появилось странное выражение болезненного замешательства. Ильтера выпрямилась в кресле. Она что‑то не могла припомнить, как Майрит ей рассказывал, что подданных нужно несколько раз призывать дать клятвы. Канцлер тоже явно не понимал, почему он до сих пор в одиночестве стоит перед высоким постаментом. Коттар Лонк, возглавляющий караул королевских телохранителей, расположившийся напротив Теры, тоже выглядел удивленным, в его глазах металось такое выражение, словно он не мог поверить в происходящее.
Тера обернулась на представителей самых могущественных Домов, почти ожидая не увидеть их на месте. Одному Отцу — Небу известно, почему бы Канара Стелла не оказалось на Дворцовой площади, но чародейка вполне была к этому готова. Мало ли, отлучился на минутку по каким‑то своим делам — потребовалось срочно распорядиться эскортом или отослать гербовое письмо за собственноручной подписью в родовые владения… Но нет, он стоял на нужном месте на шаг впереди остальных представителей своего Дома, бесстрастно сложив руки на эфесе меча. Рядом расположился Дом Игрен, возглавляемый сильно нервничающим мужчиной средних лет — к стыду своему, Ильтера не узнала бы его в толпе, если бы увидела, настолько привыкла считать негласной руководительницей Даллару. Чуть поодаль стояли и другие придворные, но часть из них, видимо, участвовала в странной игре, которую вел Канар, а остальные просто не осмеливались пройти к помосту раньше тех, кто стоял выше на иерархической лестнице, чтобы ненароком не нажить в их лице опасных врагов.
Что они делают? На невозмутимом лице Стелла не читалось никаких эмоций, однако поза его говорила о том, что понадобится поистине чудо, чтобы сдвинуть его с места. Тера едва не задохнулась от неожиданного прозрения: Канар не собирается приносить королю клятву! Дорнана, как мальчишку, притащили сюда, на Дворцовую площадь, для публичного унижения! Дескать, пошел против дядьев — ну так посмотри, как мало ты без них значишь! В повисшем над площадью молчании слышалось спокойно — снисходительное превосходство могущественных Домов.
Ильтера бросила отчаянный взгляд на вторую группу придворных, отличавшуюся от первой, как камень от песка. Суровые лица, непробиваемая уверенность в себе, в глазах настороженность — это не столичные жители, пограничники, владельцы наделов, которые нужно защищать, военная элита Эрнодара. Среди них хорошие знакомые Ильтеры, некоторые из них приходили к ней, когда Майрит лежал при смерти, и просили занять трон в отсутствие законного наследника, обещали свою поддержку будущей королеве. Если кто и может наплевать на высоту своего положения, то только они — им попросту безразлично, что происходит при дворе, и после церемонии эти люди разъедутся по своим наделам или войскам. Ну давайте же! Вам все эти затянутые празднества поперек горла, и многие из вас не останутся даже на празднование свадьбы и коронации — так идите к постаменту и произнесите, наконец, эту клятву!
Но на ее мысленный призыв никто не откликнулся. На каменно — спокойных лицах ясно читалось обращенное к королю: ты не наш, и мы тебя не знаем. Понятия не имеем, где и какой славы ты искал, пока мы оберегали границы государства, королем которого тебя только что объявили жрецы, да хранят их Отец — Небо и три его дочери! Что же до королевы — ну, это мы еще посмотрим, кем и чем будет для тебя та, кого мы и без тебя хотели видеть на троне! Ей‑то мы бы присягнули без колебаний, можешь не сомневаться!.. Нет, в этой группе тоже никто не желал первым идти клясться человеку на постаменте!
Девушка бросила отчаянный взгляд на мужа, изваянием застывшего на неудобном стуле. Дорнан ан’Койр даже позы не поменял, и казалось, что он может просидеть там вечно. Разумеется, он тоже прекрасно понимает, что происходит. Но что в такой ситуации может сделать даже король? Особенно король! Вскочить и попытаться призвать к чести подданных? Молча сойти с Клятвенного постамента? Приказать гвардейцам взять под стражу глав мятежных Домов, пытающихся его унизить? Все это гарантированно сделало бы его посмешищем и для придворных, и для простолюдинов. Толпа уже начала встревоженно гудеть — эрнодарцы не понимали, почему главы Домов не продолжают церемонию. Небось, они внукам своим будут рассказывать, как видели коронацию, на которой никто не присягнул новому государю! Даже порка у позорного столба лучше этого хладнокровного и спланированного унижения! И как после всего этого Дорнан будет править Эрнодаром?.. Положение казалось практически безвыходным.
Ильтера вдруг ощутила, как в груди у нее поднимается волна негодования. Ах так? Ну ладно, вы все сами напросились! Отцу — Небу и богиням — лунам должно быть прекрасно известно: леди придворный маг никогда не желала ни этого брака, ни королевской тиары, украсившей ее волосы, но она не позволит так издеваться над своим мужем и наследником воспитавшего ее человека! Куда запропастился этот Дигс, когда он ей так нужен?! Словно в ответ на этот отчаянный мысленный призыв сержант с окаменевшим лицом выскользнул откуда‑то из толпы и, стараясь двигаться как можно незаметней, быстрым шагом подошел к креслу королевы.
— Прошу прощения, ваше величество, я… — шепотом начал он, вытягиваясь где‑то у нее за спиной.
— Сержант, дай свой меч! — решительно прервала его извинения Ильтера.
— Меч? — Дигс удивленно сморгнул.
— Твое оружие, сержант! — холодно процедила королева. — Оно висит в ножнах у тебя на боку! Дай его мне! Быстро!
Сталь мягко прошелестела по кожаным ножнам, и Мортон Дигс, перехватив за лезвие, протянул Ильтере рукоятью вперед стандартный полуторный меч, состоявший на вооружении королевской гвардии уже почти столетие. Принимая оружие, королева с удовольствием отметила, что педантичный сержант следит за ним отменно: в отполированной стали она могла бы полюбоваться собственным отражением. С таким мечом не стыдно и принести королю клятву верности! Рукоять скользнула в ладонь привычно, словно только и ожидала этого момента. Меч был тяжеловат для нее, но, в конце концов, королева не собиралась им сражаться.
— Спасибо, — поблагодарила Ильтера, поднимаясь с кресла.
Их небольшой обмен репликами и оружием до сих пор остался без внимания, но, стоило ей подняться, сотни и тысячи взглядов обратились в сторону королевы. Ильтера Морн — нет, теперь уже ан’Койр! — выпрямилась и повернулась к Клятвенному постаменту. Четыре шага до центра, отмеченного посторонившимся и все еще растерянным Октеном Дирайли. Теперь вперед по ступеням! В одной руке — гвардейский меч, другой, наплевав на благопристойность и приличия, слегка подобрать подол мешающего платья, а то не хватало еще споткнуться и растянуться у подножия постамента для довершения картины! Ступеней всего десять, но торопиться нельзя — на площади должны видеть каждый шаг того, кто приносит клятву королю. За спиной — молчание, тяжелое и какое‑то… оторопелое, как будто все, кто там стоит, не могут поверить в происходящее. Лестница казалась бесконечно высокой, а ветер чем выше, тем с большей силой набрасывался на незащищенные плечи и спину. Эх, надо было снять тиару, прежде чем подниматься, но теперь уже поздно — пусть остается, где есть, не возвращаться же! Ну, вот, наконец, и последняя ступенька. Вздохнув, Ильтера опустилась на одно колено, прижав подол платья, и, придерживая ладонью эфес, протянула меч рукоятью вперед по направлению к своему мужу и государю.
