— По закону в момент, когда я родилась, Дома Морн не существовало, — поправляя прическу, проворковала Ильтера. — А когда мой муж его восстановил, я уже официально принадлежала к другому Дому. Таким образом, ты совершенно законно должен носить титул главы.
— О, значит, ты из другого Дома? В таком случае, что я тут делаю? — нахмурился Тайрис. — Разве руку невесты жениху вручает не близкий родственник из ее рода?
— У нас особый случай. Светлейший сказал, что это не новое бракосочетание, а всего лишь еще один обмен брачными клятвами. Если тебе от этого так плохо, о такой мелочи я могу попросить и Астора, — Ильтера лукаво сверкнула глазами. — Но это никак не изменит того, что ты теперь глава Дома Морн и придворный чародей!
Тайрис устало застонал и принялся вышагивать по комнате, заложив руки за спину и что‑то бормоча себе под нос. Тера с трудом сдержала улыбку. Двое самых близких ей мужчин порой вели себя, как дети! Дорнан от души радовался, что мог назначить Морна — старшего на пост придворного чародея. Тайрис пришел от этого в ужас и с тех пор в присутствии короля непрерывно мрачно язвил, пытаясь вывести его из себя, чтобы ан’Койр отказался от назначения. Наблюдать за тем, как эта парочка пытается оттоптать друг другу любимые мозоли, — одно удовольствие!
Прошло уже больше двух месяцев с тех пор, как они вытащили ее из кейнтаровой ловушки. Ее тут же окружили заботой, доходящей порой до навязчивости. Прислуга обращалась с королевой так, словно она была сделана из дорогого фарфора. Гвардейцы спорили с довгарийским отрядом и ополченцами Уорена, кто в какую очередь будет дежурить за дверью ее спальни. Что же до ее собственного мужа… О, это совершенно особая история!
Они помирились на удивление легко. Тере даже ничего не пришлось объяснять: Дорнан уже и так знал, что она бегала в тройные полнолуния не к какому‑то там постороннему мужчине, а к родному дядюшке, который по ее просьбе выслеживал Коттара Лонка и Эллевию Игрен. Очнувшись в собственной спальне, она обнаружила, что вся комната буквально заставлена вазами с полевыми цветами. Посреди всего этого лугового великолепия в кресле дремал его величество в домашнем костюме, к счастью, уже без щетины, зато с мечом, лежащим на коленях. Стоило ей пошевелиться, как он тут же вскинул голову и обвел комнату сосредоточенным взглядом.
— Доброе утро, — удивительно, как тихо звучал ее голос!
Впрочем, Ильтера тогда чувствовала себя очень слабой. Даже поднять руку или ногу казалось ей непосильным подвигом. Удивительно, как это накануне она ухитрилась подняться и метнуть нож, да еще попасть в движущуюся цель! Но Тера буквально рассвирепела, когда Эллевия Игрен бросилась на Дорнана! Он победил в войне и вернулся в столицу, успев вытащить жену из смертельной опасности, избежал гибели от оружия врага и меча бывшего друга. И после всего этого Эллевия думала, что ей позволят его просто прикончить?! Ха! Да даже если бы Ильтера истекала кровью и уже видела перед собой приготовленный для пира стол Отца — Неба, она бы в последнем усилии вцепилась в глотку чародейки — Игрен!
— Доброе утро, — приставив меч к стене, Дорнан поднялся и подошел к постели жены. — Как ты себя чувствуешь?
— Как будто по мне конница проехала, — закатив глаза, призналась Ильтера. — Причем дважды: туда и обратно. И копыта у лошадей были подкованы кейнтаром. Чтобы ухитриться наколдовать хотя бы крошечную иллюзию, мне придется восстанавливаться не меньше недели. А чтобы войти в полную силу, понадобится почти два месяца.
— Да, Тайрис сказал, — согласно кивнул Дорнан.
— Я рада, что вы подружились, — улыбнулась Тера.
— Ну, можно и так сказать, — вздохнул ее муж. — Если не учитывать, что он порой обращается со мной как с мальчишкой — новобранцем у себя в обучении, то все в порядке. Но других родственников у меня не осталось, поэтому придется обходиться твоими. Тайрис весьма деятелен, кстати. Прежде чем я успел хотя бы пошевелиться, он приволок во дворец толпу лекарей, чародеев и даже пару манниарийских жриц. Не знаю, что они там с тобой делали, но все были едины в том, что в ближайшее время тебя нужно кормить как можно больше, так что сейчас я распоряжусь, чтобы принесли завтрак.
Пока он общался в коридоре с кем‑то из прислуги, Ильтера успела не без труда сползти с кровати и дойти до купальни. Помимо обычных необходимых утренних процедур она еще и «полюбовалась» в зеркало своим изможденным лицом, без удовольствия отметив, что выглядит, словно ожившая покойница. Добавить к этому до крайности похудевшие руки, выпирающие ключицы и тело, похожее на скелет, проглядывающий даже под ночной рубашкой, — жуткое зрелище! И что‑то ей подсказывало, что накануне ее лицо было таким, что и недельной давности труп рядом с королевой показался бы образцом красоты и здоровья. Оставалось только надеяться, что вчера Дорнан сделал ей брачное предложение не из расчета, что она долго не протянет!
— С тобой все в порядке? — постучав в дверь, он слегка приоткрыл створку. — Если хочешь, я могу отнести тебя назад, в постель.
— Не надорвешься? — усмехнулась Ильтера, стараясь идти помедленнее, чтобы было не так заметно, что ее качает.
— От веса пары цыплят? — он легко подхватил ее на руки и, прижав к себе несколько крепче, чем было необходимо, за несколько шагов донес до кровати и бережно уложил в постель. — Постараюсь не надорваться.
— Если меня непрерывно кормить, то мой вес скоро станет сравним с лошадиным, — посулила королева, уютно устраиваясь под легким одеялом на подушках, заботливо приподнятых так, чтобы ей было удобно сидеть. — Так ты быстро растянешь мышцы и спину.
— Ничего, моя жена — травница, — Дорнан придвинул к кровати один из стульев. — Она меня живо поставит на ноги.
— Я думала, что ты решил отказаться от моих отваров, — приподняв бровь, заметила Тера.
— Если ты пообещаешь, что там не будет ничего усыпляющего, можешь напоить меня любой гадостью, — он осторожно накрыл ее руку своей.
— Как ты сам себя чувствуешь? — спросила королева. — Вчера ты был ранен…
— Все в порядке, — Дорнан поморщился, как будто речь шла о сущих пустяках. — Готов в бой хоть сейчас.
— А можно пока обойтись без боев? — Ильтера скорчила жалобную гримаску. — Ну хоть какое‑то время?.. Или мы по — прежнему находимся в состоянии войны?..
Ей как раз принесли впечатляющих размеров поднос с завтраком, поэтому она могла спокойно есть, пока Дорнан рассказывал последние новости. Донесения с границы в целом были хорошими — союзные армии Равианы и Паданонга оказались выдавлены с территории Эрнодара и даже огрызаться не посмели. Воспрянувшие духом объединенные силы пограничных Домов, королевских гвардейцев, чародеев и рыцарей продвигались почти без потерь, не считая мелких стычек, перевес в которых был неизменно на стороне эрнодарцев. Потеряв маршала — генерала Торалиса Вейреса, враждебные армии чуть ли не на глазах разваливались и бежали, на ходу теряя остатки дисциплины. Многие дезориентированные солдаты попали в плен и были переправлены во владения пограничников.
С мятежом в столице тоже было покончено. Накануне, вернув во дворец похищенную королеву, Дорнан, пока Терой занимались чародеи и лекари, времени зря не терял. Он подписал указы, упразднившие Дома Стелл и Игрен, но даровал официальное помилование всем младшим ветвям родов на условиях запрета жить в столице. Четверых зачинщиков мятежа: Канара, Роэрана, Пейлевара и Даллару — должны были вскоре повесить. Их имущество перешло в пользу казны, а солдатам, сражавшимся на стороне взбунтовавшихся Домов, предстояло послужить бойцами на границе или же под страхом смерти покинуть Эрнодар.
Землями Дома Стелл Дорнан распорядился сразу же — они отошли в распоряжение рыцарского ордена Тейллер, штаб — квартира части которого теперь будет располагаться в Эрнодаре. Прекрасное решение — Ильтера сомневалась, что можно придумать что‑то более эффективное, чтобы держать иноземных захватчиков на почтительном расстоянии! Нужно будет также намекнуть Дорнану, что хорошо бы наградить прекрасно проявивших себя довгарийцев, да и всем четырем Храмам выделить что‑нибудь от казны. Получив имущество двух небедных Домов и учитывая перспективы выкупа пленных, среди которых оказалось немало равианских и паданонгских офицеров — дворян, корона может позволить себе некоторую щедрость по отношению к союзникам.
