Чаще всего гидроакустические станции использовались для обнаружения подводных целей и занятия выгодной позиции для атаки. В начале войны имел место случай подводного маневрирования английской лодки «Спирфиш» и немецкой субмарины, которые в течение шести часов только по данным гидроакустики пытались таранить или атаковать друг друга торпедами. Такой возможности не представилось, и лодки разошлись.

12 апреля 1945 г. на подходах к Бергену английская лодка «Тэпир», обнаружив шум винтов, предположила, что это немецкая субмарина, идущая в подводном положении. По изменению акустических пеленгов было определено направление движения немцев к берегу. Правильно оценив обстановку, командир «Тэпира» занял выгодную для атаки позицию у самого входа во фьорд в расчете на всплытие вражеского судна в надводное положение в районе с малыми глубинами. Расчет командира оправдался. Всплывшая немецкая лодка U-486 обер-лейтенанта Герхарда Мейера была успешно атакована на подходах к своей базе. «Тэпир» отомстил немецкой лодке за потопление в декабре 1944 г. в Ла-Манше американского парохода «Леопольдвилл». Тогда погибли 763 американских солдата из 66-й пехотной дивизии.

В декабре 1943 г. французскую лодку «Орфей», патрулировавшую у южного побережья оккупированной немцами Франции, преследовали две германские субмарины. В течение нескольких часов подводные лодки маневрировали на глубине, следя друг за другом только с помощью гидроакустических пеленгов. Но поскольку для стрельбы обычными торпедами не было благоприятных условий, встреча осталась безрезультатной.

Как и в Первую мировую войну, для потопления подводной лодки было достаточно одного попадания торпеды. Их экономии, особенно в английском флоте, не придавали особого значения. Из всех торпед, выпущенных за время Второй мировой войны британскими подводными лодками, только 20 % достигли цели.

Помимо торпед для уничтожения субмарин противника там, где позволяла тактическая обстановка, подводные лодки иногда использовали артиллерию и мины. За время войны на минах подорвалось несколько подлодок (U-1, U-25, U-44). Одно из таких событий произошло на Балтике в районе острова Борнхольм в марте 1943 г., где на мины, выставленные советской подводной лодкой Л-3 «Фрунзенец» капитан-лейтенанта В. К. Коновалова, наскочила немецкая субмарина U-416 обер-лейтенанта Эберхарда Ригера. Количество погибших точно не известно.

И все же открытых столкновений субмарин противников во Второй мировой войне было немного.

Герберт Вернер («Стальные гробы рейха») вспоминал: «После многочасового сидения на ограждении мостика и наблюдения за горизонтом я спустился вниз и занялся бутербродом, приправленным прогорклым маслом и зеленой плесенью. Чтобы скрасить неказистую пищу, я покрыл хлеб толстым слоем клубничного джема и запил свой нехитрый ужин крепким кофе. Однако в 18:15 моя трапеза оборвалась…

С мостика донесся крик, заставивший застыть кровь в жилах:

— Полный вперед, право руля! Торпеды по правому борту!

Я помчался через центральный пост в рубку. Взобравшись на мостик под шум заработавших дизелей, я заметил три искрящихся следа на морской поверхности, мчавшихся к нам с неумолимой точностью. Мы были парализованы ужасным зрелищем приближавшейся смерти. В эти роковые секунды я приготовился ко встрече с вечностью. Еще миг — и пенистые стрелы ударят в борт лодки… Вот-вот…

Однако взрыва не последовало, не раздалось даже удара стали о сталь. Нас всех переполнило радостное возбуждение от неожиданного спасения. Когда мы повернулись к левому борту, то обнаружили по едва заметным следам торпед, что две из них проскользнули под килем лодки, а третья прошла мимо кормового гребного винта. Мы полной грудью вдохнули, еще не уверенные в том, что остались живы, затем наши сердца забились снова.

U-557 мучительно медленно развернулась правым бортом и получила наконец возможность ускорить ход. Впереди нас шла подлодка противника, с которой и были пущены торпеды. Она выглядела едва различимым пятном на бескрайней поверхности моря. Мы достигли этого места в течение нескольких секунд. Паульсен, взобравшийся на мостик через несколько мгновений после того, как нас миновала смерть, прокричал уверенным голосом:

— Приготовиться к бою, очистить мостик!

Наша команда с азартом готовилась к дуэли с вражеской субмариной. Взвизгнула сирена тревоги, и U-557 погрузилась вслед за противником в темную глубину моря… Противник стремился оторваться от нас. Мы преследовали его, но без результата. Субмарина противника имела большую скорость.

…В переговорной трубе прозвучал голос акустика:

— Противник продувает балласт.

Паульсен мгновенно откликнулся:

— Всплытие — продуть балласт при одновременной работе дизелей на полных оборотах!

Мгновения спустя лодка освободилась из водяного плена, и мы ринулись на мостик с биноклями наготове. Субмарина находилась от наших торпедных аппаратов не более чем в восьми километрах. Под команду „Увеличить скорость втрое!“ мы начали ее преследовать. Дымящие дизели субмарины свидетельствовали о том, что она на полном ходу стремится избежать нашей контратаки. Противник стал выполнять зигзагообразные движения. Беспорядочные зигзаги субмарины позволили нам рассмотреть ее надстройку и определить тип по международному морскому каталогу. Паульсен и Керн считали, что это была британская „Темза“.

Мы поняли, что субмарина превосходит нашу лодку в размерах и скорости. Поскольку преследовать ее было бесполезно, мы изменили курс и проводили противника, глядя на него в бинокли, пока он не скрылся за горизонтом в направлении Бостона».

Подлодка U-639, спущенная на воду 22 июля 1942 г. и ходившая под командованием обер-лейтенанта Вальтера Вихмана, имеет все шансы быть отнесенной к разряду неудачливых. Она четырежды выходила в боевой рейд, но безрезультатно. Наконец, лодка была направлена в Баренцево и Карское моря в рамках операции «Вундерланд»,[37] целью которой было нарушение советских морских коммуникаций в Арктике.

Но в то же самое время в этих водах патрулировала советская подлодка С-101. На ней только что сменился командир — прежний, капитан 3-го ранга П. И. Егоров, ушел на повышение, стал командовать 5-м дивизионом ПЛ СФ, а его место занял капитан-лейтенант Е. Н. Трофимов. В первом боевом походе с новым командиром экипаж сопровождал и прежний командир. 7 августа 1943 г. лодка вышла к мысу Желания. 28 августа шумопеленгатор С-101 зафиксировал присутствие немецкой подлодки — это и была U-639. Вскоре ее увидели — лодка двигалась в надводном положении.

Атакой руководил Егоров. В немецкую лодку попало три торпеды, и она затонула со всем экипажем. Среди обломков, плававших на поверхности воды, советские моряки подобрали неповрежденную сигнальную книгу.

Бывали и другие эпизоды, которые, имея все шансы стать трагическими, приобретали комический характер благодаря случайному стечению обстоятельств. Подобный момент описывает в своей книге «Записки подводника» Ярослав Иоселиани, командир подводной лодки М-111 типа «Малютка», действовавшей в акватории Черного моря: «День выдался пасмурный и с плохой видимостью. Я решил всплыть и идти для скорости в надводном положении. Около десяти часов сигнальщик обнаружил идущую контркурсом подводную лодку, однотипную „Малютке“. Я вышел на мостик и взялся за бинокль. Судя по всему, это была лодка, которой командовал мой добрый приятель — капитан-лейтенант Прокофьев. Меня смущало только одно: почему меня не предупредили по радио о выходе Прокофьева в море?

Подводные лодки шли друг другу навстречу, и по мере их сближения и я, и все находившиеся на мостике „Малютки“ приходили к единодушному выводу: быстро идущий на нас корабль может быть только хорошо знакомой лодкой Прокофьева.

Когда лодки сблизились настолько, что могли быть различимы сигнальные флажки, я приказал приготовить сигнал „Желаем счастливого плавания!“.

Цветные флажки готовы были взвиться на нашей небольшой мачте, когда встречная подлодка начала погружаться, и сигнальщик различил на ее мостике флаг со столь ненавистной свастикой. Оказалось, что это немец, возвращающийся с боевой позиции у наших берегов.