Потому он принял решение в последний раз провернуть совместную сделку с Эскилаче и выкупить свою независимость. Обещанного вознаграждения хватит не только чтобы расплатиться с долгами и переехать с семьей в Европу хотя бы на пару лет — сменить обстановку, отдохнуть, — но затем и вернуться, возобновить адвокатскую практику, если не в собственной конторе, то в какой-нибудь фирме. Другого выхода он не видел.

Трудность заключалась в том, что у него не было верного плана. И дело не в сомнениях по поводу надежности Марко Тулио как партнера — родственная связь с Каталиной давала определенную гарантию. Тревожило то, что все рычаги управления находились в чужих руках, а Эскилаче ему не доверял. С другой стороны, Варгас Викунья тоже наседал со своими соблазнительными предложениями. Барраган уже получил от него два солидных чека за оформление передачи в его пользование участка на Сисге и теперь дрожал от страха при мысли, что ему придется рассказать об этом Эскилаче, либо тот дознается из других источников. Если советник уже пообещал землю «Гран-Капиталу», то дело добром не кончится, поскольку Баррагану придется рассчитываться с Варгасом Викуньей и терять такого выгодного клиента. Адвокат не знал, какой суммой ссудил «Гран-Капитал» советника, но если участок перейдет к Варгасу Викунье, Эскилаче, вероятнее всего, обанкротится и тогда уж точно отомстит Баррагану. Да-а, положеньице! Он снова прислушался к ровному дыханию жены и задумался, стараясь найти правильное решение.

Однако в голову ничего не приходило. Барраган приподнялся было, чтобы встать с постели, но его остановила сонная рука Каталины. Он снова лег и замер в неподвижности. Может, есть смысл подождать, подробнее узнать о договоренности Эскилаче с «Гран-Капиталом» и сравнить с тем, что еще пообещает ему Варгас Викунья? Да, так и надо поступить! Он взял Каталину за руку, смежил веки и, наконец, смог уснуть.

Для семиэтажного здания гостиницы «Эсмеральда» лучшие дни уже миновали, однако в фасаде и полотняных маркизах над входом сохранились те благородный дух и таинственность, какими все еще обладают немногие старые строения в центре Боготы, остатки давно минувшей эпохи. Если несколько минут постоять в сторонке и молча понаблюдать за «Эсмеральдой», то поневоле вообразишь, что за ее стенами происходят необычайные события.

Силапна остановился перед гостиницей и задрал голову в попытке разглядеть окна кабинета Элиодора Тифлиса. И снова Гусман оказался прав: все следы приводят к территории на берегу Сисги, и раз ее владельцем числится Тифлис, начинать расследование надо именно здесь. «Все-то у меня получается шиворот-навыворот», — с досадой подумал Силанпа, однако тут же решил себе в утешение, что, видимо, где-то и он попал в точку, если ему искорежили автомобиль и устроили засаду в его квартире. Неужели это вредительство действительно связано с делом убитого на Сисге, а не с малопочтенным занятием по сбору компромата на неверных супругов?

Он вошел в гостиницу и миновал стойку регистрации, прикрывая лицо развернутой газетой «Эль тьемпо». Бросил взгляд из-за страницы, направился к лифту и поднялся на последний этаж. Ступив в коридор, увидел несколько дверей и стал соображать, что делать дальше. Тем временем одна из дверей отворилась, и, к его удивлению, в коридоре возникла элегантная фигура Сусан Кавьедес. Прежде чем она успела заметить его, Силанпа шагнул обратно в лифт и нажал кнопку шестого этажа. А ей-то что здесь понадобилось? В его представлении Сусан и Тифлис принадлежали к противоборствующим группировкам. Теперь уж точно ничего не понятно! Что дальше? Может, стоит проследить за ней, хоть это и небезопасно? Он все же решился и поехал на лифте вниз.

Сусан пересекла вестибюль, даже не глянув на портье, уверенным шагом вышла на улицу и сразу свернула за угол на автостоянку. Силанпа постоял в сторонке, дождался, когда голубой «мицубиси» вырулил на проезжую часть, и сердце тревожно забилось у него в груди. Взмахом руки остановил такси и сказал водителю:

— Вон за тем джипом!

Тот хмуро посмотрел на него в зеркало заднего обзора, и Силанпа поспешно отвел взгляд.

По кольцевой автодороге доехали до Девяносто второй. У Силанпы болело горло, немного лихорадило, а когда свернули на Седьмую, начался сильный приступ кашля. Этого еще не хватало, подумал Силанпа и достал из кармана баллончик с лечебным оросителем, купленный утром. В тот же миг его швырнуло вперед от резкого торможения, а когда он поднял голову, прямо в лицо ему смотрело дуло револьвера в правой руке таксиста.

— А ну-ка брось это, козел поганый! Бросай, говорю, а то я в тебе дыру проделаю! — Рука у него дрожала. Остановившиеся сзади машины начали сигналить.

— Осторожно, сеньор, вы не так поняли, — забормотал Силанпа срывающимся голосом. — Это совсем не то…

— Брось, сволочуга, дерьмо вонючее, бросай сейчас же на пол, не то нос отстрелю!

— Но это всего лишь лекарство для горла, смотрите! — И он с шипением выпустил в рот половину содержимого баллончика. — Вот, видите?

Перекошенное от напряжения лицо таксиста немного смягчилось и постепенно приобрело удивленное выражение, глаза перестали метать молнии.

— Фу ты черт! Так это у вас не газовый баллончик?

— Какой еще газовый, мужик, я же только что залил из него себе глотку у тебя на глазах!

Одиночные автомобильные гудки переросли в нестройный хор. Водитель неуверенно опустил пистолет.

— Простите, сеньор, я думал, вы собираетесь меня ограбить… Должен признаться, вы мне с самого начала внушали беспокойство, очень уж видок у вас подозрительный…

«Мицубиси» Сусан скрылся из виду.

— Поехали, иначе те, что сзади, сделают нам обрезание! — сказал Силанпа, все еще дрожа от испуга. — И остановите у первого же магазина, угощу вас пивом.

— Лучше пройтись, так быстрее придем в себя!

Они выпили пива, и дело закончилось смехом под байки водителя о приключившихся с ним ограблениях. Перед тем как возобновить поездку, он спросил:

— Простите, разбирает любопытство: вы следили затем джипом?

— Да.

— В этом, конечно, ничего такого, но все-таки, согласитесь, довольно необычно. В наше время всякое случается, и… Клянусь, мне профессиональная интуиция подсказывала: тут что-то не так, и потому я все время разглядывал этот «мицубиси» и сеньору, что сидела за рулем. А сам думаю — рога она ему наставила, что ли? Или шпионит за ней по заданию мужа? — Таксист пальцем рисовал в воздухе круги. — Вы меня понимаете?

— Я журналист, готовлю репортаж. — Он показал свое удостоверение.

— Еще раз прошу прощения! Но и вы меня поймите, кто же подумает, глядя на вас… Я думал, журналистской зарплаты по крайней мере хватает на покупку бритвы!

Силанпа не нашелся, что ответить, и только провел рукой по заросшим щекам. Потом попросил таксиста отвезти его обратно к «Эсмеральде».

По дороге Силанпа подумал, что преследование Сусан вряд ли принесло бы пользу. Опять он отвлекся на пустые глупости. А вот что действительно важно, так это установить, какого рода отношения существуют между Сусан и Тифлисом.

— Хотите, я подожду вас, сеньор журналист? — предложил водитель. — Я зайду в знакомый кафетерий перекусить, поэтому можете задержаться сколько надо, так или иначе время обеденное, а готовят там прекрасно.

— Не беспокойтесь из-за меня. Сколько я вам должен?

— Достаточно угощения пивом. Это компенсация за страх, который я на вас нагнал.

Силанпа снова вошел в гостиницу. В лифте, посмотревшись в зеркало, пугающее своими размерами, он попытался разгладить руками пиджак и, поплевав на пальцы, отчистить запачкавшуюся на груди рубашку. Потом кое-как пригладил волосы. И все равно выглядел он довольно жалко.

Выйдя из лифта на седьмом этаже, Силанпа сразу направился к номеру в конце коридора, из которого появилась Сусан. Из-за двери не доносилось ни звука, не пробивалось ни полоски света. Он решил войти. Достал отмычку, которой пользовался в мотелях, повернул два раза в замке, и тот открылся. Силанпа заглянул в номер, осмотрелся, шагнул внутрь и сразу закрыл за собой дверь, очутившись в кромешной тьме. Убедившись, что в комнате никого нет, снял пиджак, положил под дверь, чтобы прикрыть щель, и включил свет.