И сказав это, он приказал отрубить голову царю кхмеров. Затем он велел приблизиться кхмерскому министру и сказал ему: „Я желаю вознаградить тебя за то, что ты поступал как настоящий министр. Ибо я знаю, как ты мудро советовал своему государю, но он не послушал тебя. Найди теперь кого-нибудь, кто может стать хорошим царем, вместо этого дурака и посади его на трон“.
И в тот же час Махараджа отправился в свою страну. И ни он сам, и никто из его людей не взяли себе ничего в кхмерской стране. Когда же он вернулся в свое царство, он сел на свой трон, который возвышается над озером, и приказал принести голову царя Кхмера на блюде. Затем он созвал высших чиновников своего царства и рассказал им все, что произошло и что побудило его отправиться в поход против царя Кхмера. И услышав все это, люди Забага стали молиться за своего царя и желать ему всех благ.
Затем Махараджа приказал обмыть и набальзамировать голову царя Кхмера, положить ее в сосуд и отправить к царю, который заменил на троне Кхмера обезглавленного. И вместе с этим Махараджа направил новому царю Кхмера такое послание: „Я был вынужден поступить так с твоим предшественником из-за ненависти, которую он проявлял ко мне, и чтобы дать урок всем, кто захочет ему подражать. Я поступал с ним так, как он хотел поступить со мной. Я решил теперь отослать тебе его голову, так как мне в ней нет больше нужды. Я не хочу гордиться победой, которую я одержал над ним“
Когда весть об этих событиях достигла царей Индии и Китая, Махараджа вырос в их глазах. С этого времени цари Кхмера каждое утро, вставая, обращают лицо в сторону страны Забаг и, склонившись до земли, приветствуют Махараджу как своего сюзерена»
[561, с.56—61].
Эта история, как бы выхваченная из сказок 1001 ночи, отражает реальный исторический факт: в 80-х годах VIII в. верховная власть в Камбодже перешла к царям Явы Шайлендрам (царям Горы), которые, по мнению Ж.Седеса, были потомками царей Бапнома. Имя марионеточного царя, которого царь Забага (это, скорее всего, был махараджа Вишну, умерший около 782 г.) посадил на трон Нижней Ченлы, неизвестно. Существует гипотеза, что это был малолетний Джайяварман II, сын царя Индрапуры Джайявармана I бис.
При этом царь Забага забрал его к своему двору, чтобы воспитать в соответствующем духе, а обязанности царя в Камбодже стал исполнять регент Джайендрадхипативарман, дядя по матери Джайявармана II, принц из дома Аниндитапура [465, с.64]. Влияние Явы в Камбодже в этот период проявляется как в некоторых памятниках архитектуры и искусства, так и в распространении религии победителя. В провинции Сиемреап найдена надпись, датированная 791 г., в которой говорится об установлении статуи бодхисаттвы Локешвары. Это самое древнее эпиграфическое свидетельство существования махаяны в Камбодже [521, с.94].
Ангкорская Камбоджа в IX—X вв.
Юный Джайяварман II возвратился с Явы в Камбоджу около 800 г. Страна в это время находилась в состоянии полного хаоса. Молодой царь, назначенный яванцами, видимо, не пользовался никаким авторитетом за пределами собственного княжества Индрапура. Из надписей мы знаем, что в 803 г. в княжестве Самбхупура правила царица Джайештхарья, правнучка царя Индралоки-Пушкаракши [521, с.94]. В 813 г. в Китай прибыло последнее посольство из Водной Ченлы. Кто его направил, неясно. Может быть, это были наследники Махапативармана, не признавшие переход царской власти к Джайяварману II. Поскольку следующее посольство из Камбоджи в Китай прибыло только через 313 лет, при Сурьявармане II, а после смерти этого царя дипломатические отношения с Китаем не возобновлялись еще более 200 лет, можно уверенно сказать, что отношение ангкорских царей к Китаю было стабильно неприязненным, а начало такой политике положил Джайяварман II.
Раздробленность Камбоджи сделала ее легкой добычей воинственных соседей после того, как мощь Шайлендров пошла на убыль и флот Забага уже не мог в случае надобности прикрыть Камбоджу от внешней агрессии. В 817 г. в страну вторглись войска Тямпы под командованием сенапати (генерала), имя которого начиналось на Пар. Тямская надпись сообщает:
«Сенапати Пар... разорил города Камбуджи18 до середины страны»
[465, с.91].
Эта катастрофа, очевидно, как-то подтолкнула сторонников объединения страны, и они стали действовать энергичнее. Джайяварман II, который все эти годы постепенно собирал земли Западной Камбоджи19, стал всерьез претендовать на роль национального лидера. Развитие международных связей этому благоприятствовало. В 818 г. в Китай прибыло последнее посольство из царства Хэлин. В 820 г. туда впервые, после почти четырехвекового перерыва, прибыло посольство царства Шэпо (Явы). В период между этими двумя датами (наиболее вероятно, в 819 г., когда к власти на Яве пришел царь Гарунг из династии Санджайя) гегемония Шайлендров над Индонезией была утрачена, а новая династия, очевидно, была еще слишком занята внутренними делами, чтобы заниматься проблемами далекой Камбоджи.
В этой обстановке Джайяварман II совершает решительный шаг — избирает своей четвертой столицей гору Махендрапарвата20 в горном массиве в 50 км к северу от озера Тонлесап. Махендрапура, столица на горе, представляла много неудобств в бытовом отношении, но много выгод в смысле обороны. Кроме того, Махендрапарвата издавна считалась в этих краях священной горой, а это было тоже важно для того магико-политического акта, который Джайяварман II совершил около 822 г. [465, с.22]. Как сообщает надпись более позднего времени, Джайяварман II и его главный советник шиваитский жрец Шивакайвалья пригласили в Махендрапарвату самого авторитетного специалиста по индуистской магии, какого могли только найти. Этот специалист
«...знаток в области тайных наук, брахман по имени Хираньядама, пришел из своей страны по приглашению царя, чтобы совершить обряд, который освободит Камбоджу от Яванской зависимости и после которого будет только один государь, и он станет Чакравартином (повелителем Вселенной)»
[241, с.67].
Заявка, как мы видим, была серьезной, и автор надписи обстоятельно рассказывает, как она была осуществлена:
«Этот брахман (Хираньядама) совершил обряд, согласно священным шастрам Винашикха, Найоттара, Саммоха и Шираччеда. Он пересказал их от начала и до конца, чтобы записать и обучить им господина Шивакайвалью. И он приказал господину Шивакайвалье совершать обряд бога-царя (в дальнейшем)»
[241, с.67-68].
Как отмечает Ж.Седес, эти четыре текста тантрического происхождения, по представлениям индуистов, изрекались первоначально четырьмя ртами четвероликого Шивы. При этом заключительный, четвертый текст назывался Шираччеда («обезглавливание») [521, с. 191]. Это сразу заставляет вспомнить рассказ арабского путешественника, в котором фигурирует отрубленная голова царя на блюде. По-видимому, в ритуал культа девараджи входил обряд символического обезглавливания вышестоящего царя.
Ритуал девараджи («царя-бога») превращал царя из человека в живого бога, посредством установления его непосредственной связи с главным богом — Шивой. Идеологическое обоснование и магическое обеспечение царской божественности, естественно, осуществляли жрецы, которых в Камбодже, как и в Индии, называли брахманами, хотя их организация не была вполне идентична брахманской. Контроль над этим важнейшим государственным культом давал огромные властные возможности, поэтому группа жрецов, первой связавшая свою судьбу с основателем Ангкорской Камбоджи, позаботилась о том, чтобы закрепить свою монополию в этой области. Надпись продолжает:
«Царь и брахман Хираньядама дали клятву, что служителем культа бога-царя будет род господина Шивакайвальи, который не позволит никому больше служить богу-царю. Господин Шивакайвалья, ставший жрецом (пурохитой), назначил всех своих родственников служителями этого культа»
[241, с.68].
И действительно, род Шивакайвальи и еще несколько родов, получивших руководящие посты при Джайявармане II, продолжали входить в правящую верхушку общества несколько столетий. Отдавая своих дочерей в жены царям и вступая в браки с женщинами царского рода, эти несколько родов довольно скоро переплелись в некий «суперклан». Младшие отпрыски царского рода, породнившиеся с этими «брахманами», сами иногда переходили в «брахманское» сословие и становились профессиональными жрецами. В сильно идеологизированном обществе Ангкорской Камбоджи идеологическая (магическая) функция была первичной, а административная и хозяйственная — вторичными21.
