[560, с.14].

Еще один вариант этой же истории звучит так:

«Однажды мятежники У Мань (Наньчжао, — Э.Б.) выступили в поход с кавалерией против Куньлунь. Люди Куньлунь оставили дорогу открытой и пропустили их. Затем они отрезали дорогу за армией, соединили ее с рекой и затопили. Наступая или отступая, мань были беспомощны. Свыше десяти тысяч умерло от голода. Тем, кто не умер, кунь-лунь отрубили правые кисти и отпустили домой»

[706, с.92].

Таким образом, в отличие от похода Голуфэня на Бирму в период между 757 и 763 гг., который закончился покорением царства Пью, его поход на Ченлу кончился катастрофой, поэтому о нем и говорится так глухо в истории Наньчжао.

История Водной Ченлы в VIII в. известна нам не многим лучше, чем история Сухопутной Ченлы. Немногие датированные надписи и очень скудные упоминания китайских летописей дают фрагментированную картину сильно фрагментированного общества будущей Камбоджи. В первой половине VIII в. Водная Ченла представляла собой конгломерат небольших независимых княжеств, из которых наиболее крупными были Индрапура, Самбхупура, Аниндитапура и Вьядхапура.

Индрапура находилась на северо-западе современной Камбоджи. В 598 г. некий Нарасимхагупта получил ее как феод от Бхававармана I и продолжал управлять ею при Махендравармане I (600—611) и Ишанавармане I (611—635). После распада Ченлы около 706 г. Индрапура оказалась иерархически подчинена Самбхупуре, но позже отделилась от нее. Около 770 г. царем (князем) Индрапуры был Джайяварман, которого историки обозначают Джайяварман I бис. Судя по всему, он был отцом Джайявармана II, которому суждено было основать Ангкорскую Камбоджу [465, с.64].

Самбхупура была расположена на северо-востоке Камбоджи. Ее одноименная столица находилась в районе современного города Самболь на восточном берегу Меконга.

Княжество Аниндитапура находилось в юго-западной части Камбоджи, к западу от Меконга. Столицей ее был город Баладитьяпура, расположенный в районе Ангкор Борей.

В руках потомков Джайявармана I сохранилась лишь небольшая часть территории на юго-востоке Камбоджи, прилегающая к древней столице Бапнома Вьядхапуре. Однако они продолжали носить титул верховного царя адхираджа [465, с.64].

Реально ведущее место среди княжеств Камбоджи в начале VIII в. занимала Аниндитапура, во главе которой стоял царь (князь) Нрипатиндраварман. Его сын Пушкаракша женился на дочери царя Самбхупуры и унаследовал от него это княжество, а после смерти своего отца (после 716 г.) объединил под своей властью Аниндитапуру и Самбхупуру. По мнению некоторых историков, здесь имело место завуалированное завоевание [521, с.85].

Сын Пушкаракши — Самбхуварман сначала был царем Самбхупуры, затем, женившись на наследнице царя Вьядхапуры, присоединил царский домен к своим владениям. А после смерти Пушкаракши стал царем трех четвертей Камбоджи. Столицей своей он, однако, сделал не Вьядхапуру, а Баладитьяпуру — удел своих предков по мужской линии. Сын его Раджендраварман I правил в третьей четверти VIII в. Он перенес свою резиденцию в традиционную столицу страны — Вьядхапуру 1465, с.64].

Между 766 и 780 гг., т. е., очевидно, в царствование Раджендравармана I, ко двору императора Дай-цзуна (762—780) прибыло посольство Водной Ченлы. Его возглавлял вице-царь по имени Бо-ми (в китайской транскрипции), которого сопровождала жена (случай редкий, если не уникальный в дипломатии того времени; может быть, это была дочь царя). Бо-ми привез 11 слонов в дар императору. Польщенный даром Дай-цзун пожаловал Бо-ми высокий титул гость императора [717, с.484].

Раджендраварман I, видимо, послал такое представительное посольство в Китай, потому что не был в состоянии отражать набеги яванцев из островной империи Забаг, которые в течение 20 лет (767—787) терроризировали прибрежных жителей Ченлы, Тямпы и Вьетнама. Китай, озабоченный защитой своих южных (вьетнамских) провинций от набегов тех же яванцев, вряд ли мог оказать Раджендраварману I какую-либо существенную помощь. Скорее всего, тот уладил свои отношения с Забагом дипломатическим путем. Положение Водной Ченлы существенно ухудшилось, когда в конце 770-х — начале 780-х годов Раджендраварман I умер и царем стал его сын, молодой и неопытный Махапативарман. Он перенес свою столицу назад в Баладитьяпуру (Ангкор Борей) и, не ограничившись переменой столицы, решил переменить и политический курс выжидательно-оборонительную тактику в отношении Забага сменить на наступательную. Это решение, принятое совершенно без расчета сил, имело для Водной Ченлы самые катастрофические последствия. История этой катастрофы в беллетризованной форме была рассказана в IX в. одним арабским путешественником:

«Согласно летописям страны Забаг, был некогда кхмерский царь. Кхмер — это страна, откуда привозят кхмерское алоэ... Нет царства с более многочисленным населением, чем Кхмер. Все кхмеры ходят пешком. Разврат и все опьяняющие напитки у них запрещены. В их городах, да и во всей державе не найдешь человека, приверженного разврату или опьяняющим напиткам. Кхмер расположен на той же долготе, что и царство Махараджи, т. е. остров Забаг. Между этими двумя странами 10—20 дней пути по морю (10 дней при хорошем и 20 — при среднем ветре).

Итак, рассказывают, что был некогда кхмерский царь юный и порывистый по натуре. Однажды он сидел в своем дворце, который возвышается над рекой, подобной Тигру в Ираке (а от дворца до моря был день пути по реке), и его министр стоял перед ним. Он беседовал со своим министром, и в этой беседе зашел разговор о царстве Махараджи, о его славе, о многочисленности населения и островов, которые ему подчинены. „Есть у меня одно желание — сказал царь. Министр, который был искренне предан своему повелителю и знал его порывистый характер, спросил: „Какое желание, о царь!" А тот ответил: „Я хотел бы видеть перед собой голову Махараджи, царя Забага, на блюде“. Министр понял, что эту мысль его монарху подсказала зависть, и он ответил: „Мне не нравится, о царь, что мой повелитель высказал такое желание. Люди Кхмера и люди Забага никогда не проявляли вражды друг к другу ни в словах, ни в делах. Забаг никогда не причинял нам зла. Этот отдаленный остров не находится по соседству с нашей страной. Его правители никогда не выражали желания завладеть Кхмером. Не следует никому повторять то, что царь сейчас сказал“

Кхмерский царь рассердился на министра, не послушал совета, который дал ему этот умный и верный советник, и повторил свои слова перед генералами и придворными. Эти слова стали передавать из уст в уста, пока они не распространились повсюду и дошли до ушей Махараджи. Этот Махараджа был энергичным и опытным царем. Он уже достиг зрелого возраста. Он призвал своего министра и сообщил ему о том, что узнал. Затем он сказал: „После того как этот безумец публично выразил свое желание (видеть мою голову на блюде), я вынужден заняться им. Если бы я игнорировал это оскорбление, я был бы унижен перед ним. Затем царь приказал министру хранить в тайне этот разговор и повелел снарядить тысячу кораблей средней величины и погрузить на них оружие и отважных воинов столько, сколько туда вместится. Затем он объявил, что желает совершить объезд островов своего государства. И он написал губернаторам подвластных ему островов, извещая о своем намерении. Слух об этом распространился повсеместно, и губернаторы всех островов стали готовиться принять царя подобающим образом.

Когда же приказы царя были исполнены и военные приготовления закончены, он взошел на корабль и вместе со своим флотом и войском направился в сторону царства Кхмер. Царь и его свита имели зубочистки. Каждый из них пользовался зубочисткой много раз в день. Каждый из них носил зубочистку при себе, не расставался с ней и не давал ее на хранение своим слугам.

Царь Кхмера ничего не подозревал, поэтому, когда Махараджа со своим флотом появился на реке, ведущей к столице, и возглавил атаку своих войск на нее, это было для него полной неожиданностью. Войска Махараджи внезапно ворвались в столицу, окружили дворец и захватили кхмерского царя. Кхмерские воины бежали перед натиском врага. Затем Махараджа приказал объявить через глашатаев, что он гарантирует всем жителям полную безопасность. После этого он сел на трон кхмерского царя, взятого в плен, и приказал привести его вместе с его министром. И он сказал царю Кхмера: „Что же тебя побудило высказать желание, которое ты не в силах исполнить, желание, исполнение которого не принесло бы тебе счастья, желание, которому не было бы оправданий, даже если его было бы легко исполнить?“ Царь Кхмера ничего не ответил на это. Тогда Махараджа сказал: „Ты высказал желание видеть мою голову на блюде. И если бы ты высказал также желание овладеть моей страной и моим царством или хотя бы разорить часть его, я так же поступил бы и с Кхмером. Но ты не высказал таких желаний. Поэтому я поступлю с тобой так, как ты хотел поступить со мной, и вернусь в свою страну, не присвоив ничего в Кхмере, будь то великая или ничтожная вещь. Пусть моя победа послужит уроком твоим наследникам. Никто не должен браться за задачу, которая ему не под силу, и желать того, что ему не суждено. Каждый должен считать себя счастливым, (потому) что он находится в добром здравии, пока оно у него есть“.