В политическом отношении Боспор в определенной степени зависел от Рима. Об этом свидетельствуют, в частности, слова «друг римлян», входившие в титул Аспурга, и портреты императоров на золотых боспорских монетах. Эта зависимость оставалась в силе и в более позднее время. В 39 г. н. э. власть Аспурга, вопреки желанию римлян, унаследовал его сын Митридат III (39–45). Римляне, опасаясь, что Митридат в случае военного конфликта сможет поднять против империи местные племена, были вынуждены смириться с его властью. Признавая официально зависимость от Рима, Митридат III в то же время стал готовиться к тому, чтобы отделиться от него. Об этих тайных планах донес императору Клавдию брат Митридата III Котис. В Северное Причерноморье были направлены римские легионы. Митридат III бежал; вместо него престол занял Котис I под именем Тиберия Юлия — в честь римского императора, установил культ римских императоров и стал его жрецом. Вслед за Котисом I имя римского императора носили и другие боспорские цари. Но Рим это не могло удовлетворить. При Нероне, когда разрабатывались планы завоевания Кавказа и выхода к Каспийскому морю, была сделана попытка превратить Боспор в римскую провинцию. В Боспорское государство ввели войска, боспорских царей стали утверждать императоры, на монетах Боспора 60–х годов н. э. чеканились изображения Нерона (позднее — последующих императоров), его имя или монограмма без каких — либо упоминаний о боспорском царе.
После смерти Нерона положение несколько изменилось. Возобновился в общих чертах статус, существовавший ранее. Так, боспорские цари проводили самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику, но признавали покровительство и главенство римских императоров, в знак чего носили династическое имя Тиберий Юлий и титул «друг кесаря и друг римляне Практически это означало признание вассальной зависимости от Рима. Заинтересованный в сохранении системы, обеспечивавшей существование в этом районе оплота рабовладельческого мира против варварских племен, Рим предоставлял Боспору даже субсидии для содержания армии, что полностью отвечало интересам рабовладельческой верхушки Боспора, которая всегда помнила об угрозе восстаний рабов и других слоев угнетенного населения. В этих условиях она не могла полностью отказаться от поддержки со стороны Римского государства. Однако боспорские цари пользовались любой возможностью, чтобы свести к минимуму свою зависимость от Рима. При Рескупориде II (68–92), сыне Нотиса I, возобновилась чеканка монет, на которых с одной стороны помещалось изображение боспорского царя с его именем и титулом, а на другой — портрет римского императора. Политическое положение Боспора стабилизировалось и оставалось неизменным до середины III в. н. э.
По своему происхождению и родственным связям боспорские цари были тесно связаны с верхушкой местных племен. Об этом говорят фракийские имена Нотиса, Рескупорида, Реметалка, сарматские имена Савроматов и др. Отношения Боспора с местными объединениями племен, входивших в его состав, развивались по — разному. Во время борьбы за боспорский престол определенные группы племен поддерживали того или иного претендента. Так в борьбе Котиса I против Митридата III союз сарматских племен аорсов поддерживал Нотиса I и римлян, сираки — Митридата III.
В I–III в. н. э. Боспор настолько окреп, что смог начать наступление на значительную часть Крыма. Успешные походы против скифов осуществлялись не только при Аспурге, но и позднее, при Котисе II (123–132) и Савромате II (174(?)—210). В надписи первой половины III в. н. э. один из Рескупоридов уже называется царем не только Боспора, но и тавро — скифов. В составе Боспорского государства среди других племен, как и раньше, оставались синды и меоты.
Частично также изменился и состав племен, входивших в Боспорское царство. В первые века нашей эры значительную роль в жизни скифских племен, а также античных государств Северного Причерноморья, в частности Боспора, стали играть сарматские племена. Этот период характеризуется увеличением в боспорских городах прослойки туземных элементов. На Боспор, в частности в Пантикапей, переселялись также жители малоазийских городов. В то же время римский элемент в Пантикапее был незначительным.
Укрепление политического положения Боспора в последний период его существования совпало с экономическим подъемом. В Пантикапее и на периферии развернулось большое строительство. В I в. н. э. был построен город — крепость Илурат и ряд других укрепленных пунктов. На большой сельской территории, главным образом на новых местах, возникло значительное количество укрепленных поселений.
В целом сельское хозяйство — земледелие, животноводство, виноградарство, ремесла — керамическое, металлообрабатывающее, деревообрабатывающее, строительное и т. д., виноделие, рыболовство и рыбозасолочное производство, торговля, постепенно возродившиеся после кризиса во второй половине II и в I в. до н. э., достигли значительного развития. Основой экономики оставалось сельское хозяйство. Увеличивался экспорт хлеба и других видов сельскохозяйственной продукции преимущественно в южнопонтийские города. Особенно оживленные торговые связи поддерживались с Синопой. Продовольствием снабжалась и римская армия.
Емкий рынок представляли собой племена Приазовья, Подонья, Прикубанья. В торговых операциях с ними значительную роль играл, в частности, Танаис, откуда вывозились рабы, кожа, скот, рыба и т. д., а ввозились вино, оливковое масло и ряд предметов домашнего обихода античного производства.
Боспор, как и раньше, оставался рабовладельческим государством. Но в его социально — экономической жизни прослеживаются новые черты, особенно усилившиеся в III–IV вв. н. э. Так, наряду с широким использованием рабского труда растет роль сельского полузависимого населения, занимавшегося земледелием, животноводством, рыболовством. Одновременно происходил распад рабовладельческого хозяйства, началось освобождение рабов (манумиссия), что было связано с недостаточной эффективностью рабского труда,
Значительно изменились по сравнению с временами Спартокидов и формы политической жизни. Автономия и полисные формы управления городов были ликвидированы. Бразды правления полностью находились в руках боспорского царя, который осуществлял верховную власть, командовал войсками, занимался судебными и религиозными делами. Цари окружали себя знатью, из ее среды назначали людей на разные должности.
Царские наместники правили областями, во главе городов стояли политархи (возможно, эта должность была только в Пантикапее). Чиновники ведали определенными отраслями и учреждениями государственного управления. Все эти люди представляли собой верхушку рабовладельческого общества — крупных землевладельцев и купцов, которыми, по существу, были и сами цари. Таким образом, значительно усилилась бюрократизация и аристократизация государственного аппарата.
Определенные особенности имела организация государственной власти в Танаисе: во главе управления стоял посол — легат боспорского царя. Кроме того, эллинскую часть населения — потомков боспорских колонистов, которые основали город, возглавлял элинарх, а туземную — варваров — танаитов — архонт.
Одной из особенностей позднего периода было существование в Боспорском государстве военно — религиозных союзов — фиасов, синодов, объединявших представителей господствующего слоя общества, зажиточных людей, крупных государственных чиновников. Каждый такой союз исповедовал монотеистический культ определенного божества, например, всевышнего бога. По существу это были классовые организации, служившие опорой рабовладельческого строя Боспора в условиях его разрушения. В середине III в. н. э. в Боспорском царстве начался общий кризис, выйти из которого ему уже не удалось. Беспрерывные внутренние раздоры, в частности борьба за власть, привели к тому, что параллельно с Рескупоридом IV некоторое время правил узурпатор Фарсанз. Нашествие во время правления Рескупорида IV (239–261 (?) боранов, герулов и других племен, требовавших у Боспора флот для перехода в Малую Азию, походы в 267 и 275 гг. через Боспор готов — все это не могло не сказаться отрицательно на положении Боспорского государства. В это время прекратили свое существование ряд поселений и городов боспорской хоры. Начиная с первой трети III в. н. э. неуклонно снижалось качество металла, использовавшегося для чеканки монеты, что приводило к обесцениванию денег. Временами монеты не чеканились вообще. Экономический и политический кризис достиг кульминации в 250–275 гг.
