Лашоссе поспешно выпил вино и, бросив на стол деньги, спросил:

— Мореля нет?

— Нет, — ответил хозяин.

Лашоссе снова вышел на улицу.

— Где же я найду эту скотину, этого разбойника? — прошептал он. — Что делать? Где спасение? — продолжал бродяга, снова пускаясь в путь.

Как только Лашоссе вышел из кабачка, цыган встал и, подойдя к хозяину, спросил:

— Сколько с меня следует?

— Ничего, — ответил хозяин, низко кланяясь оборванцу.

Последний поспешил во двор.

— Наконец-то я нашел его!.. — пробормотал цыган, — уже десять дней я выслеживаю его и жду в этом кабаке, где он всегда бывает. Вероятно у него есть причины так скрываться.

Лашоссе со всех ног мчался по грязным улицам, не обращая внимания ни на лужи, ни на проливной дождь, но цыган неотступно следовал за ним.

Лашоссе дошел до улицы Сэнт-Антуан и остановился на перекрестке около большого дома, в котором оборванец узнал особняк герцога Дамарр. Он услышал, что Лашоссе издал особый свист и стал бегать около решетки, а затем попытался перелезть через забор. Когда это ему не удалось, он стал с яростью потрясать решетку и грозить небу кулаком.

Лашоссе прибежал к этому дому, сам не зная зачем; он думал найти или увидеть Сюзанну, хотел проникнуть к ней и предостеречь ее, но не мог найти калитку, так как дом тонул во мраке. Лашоссе еще раз ударил кулаком в стену и, громко крикнув: “Сюзанна, Годэн”, побежал дальше.

Цыган не упускал его из вида; он ясно видел перед собой движущуюся в тумане фигуру Лашоссе, и крик радости вырвался у него, когда последний направился к дому Гюэ.

Бродяга надеялся найти здесь Мореля; цыган не отставал ни на шаг.

Лашоссе дернул звонок, а когда появилась служанка, спросил ее:

— Морель дома?

— Потрудитесь пройти в его квартиру.

Цыгану нужно было узнать, куда пойдет Лашоссе.

— Я должен узнать, куда он денется, — пробормотал он, как вдруг увидел человека, закутанного в плащ, направлявшегося к дому Гюэ.

— Ренэ Дамарр, — позвал цыган.

— Кто там? — спросил Ренэ, так как это был он.

— Шш… — прошептал оборванец, — это — я, Дегрэ.

— Дегрэ? В таком виде? Что случилось?

— Открывайте скорей, Вас послало само небо. Я напал на след важного преступника.

Ренэ отворил дверь. Дегрэ вместе с ним проскользнул в сени и скомандовал:

— Несите скорей лампу!..

Ренэ позвал Аманду, которая принесла лампу. Послышался громкий стук.

— Слышите? Это — он, — сказал Дегрэ. — Спрячемся скорей под лестницу.

Они вошли в тень. По лестнице спускался какой-то человек; остановившись в сенях, он проговорил: “И тут его нет! Мне надо увидеть Годэна! Сама судьба хочет этого!” — а затем открыл дверь и вышел на улицу.

Ренэ и сыщик вышли из засады.

— Это — Ваш преступник? — спросил Ренэ.

— Ну да!

— Господи помилуй! Это — Лашоссе, наш прежний камердинер, он много лет служил у нас и внезапно исчез.

— Герцог, — серьезно проговорил Дегрэ, — я думаю, что мы не должны колебаться ни минуты и отдать этого Лашоссе в руки полиции. Это — мнимый дворянин де Ролатр, который был у Сэн-Лорена перед его смертью. Я видел его в церкви около Вашей матери; сегодня он бродил около отеля Дамарр. Он имеет какое-то таинственное отношение к Вашему семейству.

Ренэ побледнел и с испугом воскликнул:

— Милосердный Боже! Что делать? Моей матери угрожает какая-то опасность. Что предпринять?

— Спешить за этим Лашоссе, схватить его и посадить в тюрьму. Поспешим; он громко крикнул перед Вашим домом: “Сюзанна!”.

— Это — моя мать, — простонал Ренэ.

— Пойдемте, — сказал Дегрэ, осторожно отворяя дверь. — Он идет по площади. Будем красться вдоль стен.

Растерянный Ренэ пошел вслед за сыщиком, и тот, умело скрываясь в тени, скоро нагнал Лашоссе, направившегося в улицу Бернардинов, где и скрылся в старом доме.

— Это — дом Глазера, — прошептал Дегрэ останавливаясь, — отсюда без сомнения много зла расходится по свету.

Разгоряченный и измученный быстрым бегом и душевным волнением, Сэн-Круа вошел в лабораторию. Заперев дверь, он сбросил шляпу и шпагу и зажег лампу. Дрожащими руками он держал бумаги, вырванные у Мореля, который, будучи утомлен своим бегством от Лашоссе, преследовал поручика только до улицы Пердю.

Сэн-Круа положил бумаги на ящик, подошел к печке и стал внимательно рассматривать колбы и реторты. Мрачная улыбка появилась на его губах.

— Я добился цели, — прошептал он, — смесь удалась. Вес вполне точен, пропорции верны. Как поднимаются злые духи в своей стеклянной тюрьме!.. Вот они подают друг другу руки, раздуваются! О, как все шипит и кипит! Удалось! Свершилось соединение убийственных сил; я открыл твою тайну, Экзили! Я мог бы убивать так же быстро и верно, как ты, но ведь эти желтые листки запрещают мне это! Теперь, когда я узнаю, кто те, чьи дорогие руки я хочу целовать, чей ласковый голос я хочу слышать, теперь Вы не будете владеть мной, злые духи! Шипите и бурлите; Вы в последний раз в этой комнате! Вон из тела, породившего вас, адские зелья!.. Я рассею вас по ветру и затем со слезами на глазах прочту имя моей матери.

Он поспешно достал из шкафа стеклянную маску и дрожащими руками надел ее, а затем подошел к печке, где стояли колбы.

— Сгиньте, проклятые! — сказал он, схватив сосуд.

Но — о, ужас! — раздался оглушительный взрыв, реторта с треском разлетелась на куски, удушливый горячий пар наполнил комнату. Стеклянная маска на лице Годэна превратилась в мельчайшие осколки, и ядовитое, смертоносное облако окутало его лицо. Сэн-Круа с криком бросился вперед, его руки судорожным движением стали хвататься за воздух. Ужасное дело погубило своего мастера. Вены на висках Годэна вздулись, невидимая рука с гигантской силой сжала горло; Сэн-Круа прохрипел еще раз и упал на пол. Ученик Экзили был мертв!

В мрачной комнате царила жуткая тишина. Пары, собираясь в густые желтоватые облака, подымались к сводчатому потолку с тихим шипением и свистом; это было надгробное пение отравителю…

Медленно пробили старые часы, а вслед за тем снизу раздался глухой стук в дверь.

Лашоссе явился в лабораторию Глазера и постучал в дверь глухими ударами, неприветливо раздававшимися по всему дому. Глазер что-то писал.

— Дома поручик? — торопливо осведомился Лашоссе.

— Думаю, что дома, — ответил Глазер.

В эту минуту послышались новые удары во входную дверь, раздались людские голоса и шаги на лестнице. Они приблизились к дверям жилища Глазера, и чей-то голос произнес:

— Я должен немедленно переговорить с хозяином этого дома.

Глазер схватил лампу и вышел на лестницу; Лашоссе остался в комнате и потому мог, сам никем не видимый, наблюдать тех, кто находился за дверью. В первом, на кого упал свет лампы Глазера, он к своему ужасу узнал молодого герцога Ренэ Дамарра; поэтому, больше не медля и поспешно выбравшись из лаборатории, он через кухню вышел на двор.

— Вы — лаборант Глазер? — спросил между тем высокий человек, закутанный в коричневый плащ.

— Да, — ответил Глазер.

— Этот дом принадлежит Вам, поэтому Вы должны знать, кто бывает в нем.

Глазер окинул закутанную фигуру презрительным взглядом и возразил:

— Я нахожу этот тон и манеру врываться таким образом в дом по меньшей мере странной. Кто Вы, друг мой? Ах, герцог Дамарр! Признаюсь, Вы находитесь в странной компании!

— Я должен просить Вас ответить на мой вопрос, — возразил человек в плаще. С этими словами он оттеснил Глазера обратно в лабораторию и, прежде чем тот собрался возразить, уже прибавил: — Я — Дегрэ, сержант полиции господина де ла Рейни. Если Вы скажете хоть одно слово о том, что я был здесь, Вы погибнете!..