— Благодарю вас, у меня есть деньги. Я куплю себе.

Потомок левия отхлебнул виски из прозрачного пластикового стаканчика:

— Но ведь тайские монахи берут пожертвования…

— Только от истинно верующих.

Звеллингер хмыкнул. Crescendo его благородства не могло быть бесконечным. Он сменил тему:

— А что, если не секрет, святой отец, вы собираетесь делать в Лондоне?

Всегда говорить правду, или не говорить ничего, — так учил Учитель.

— Я послан братией своего монастыря разыскать в Лондоне некоторые рукописи, связанные с нашей верой.

— Вот как? — удивленно поднял брови избранный. — Забавно! Я тоже, представьте, лечу в Лондон для того, чтобы узнать содержание одной рукописи. Да только ту рукопись, о которой Я — Говорю, — его большие глаза хитро прищурились, — вы не найдете в Лондонской библиотеке.

Он опустил взгляд, мусоля в руках стаканчик.

Вот как? Что же это за рукопись?

Долгая история, — махнул пухлой веснушчатой рукой бородач, — да и вообще, забудьте, я пошутил. На самом деле я лечу в Лондон на научную презентацию. Американские ученые создали робота, который умеет предсказывать будущее. Стоит посмотреть, не правда ли?

— Не ври! — Мила вынырнула из-за Звеллингера и злыми глазами посмотрела на Ли-Ваня. — Этот робот ничего не умеет предсказывать! И вообще это не робот! Американцы нашли древние египетские тексты и по ним восстановили алтарь какой-то секты…

— Мила! — в ужасе воскликнул Звеллингер. — Я же просил!..

— Да — какой-то секты! А тексты были написаны на золотых пластинах! — злорадно выкрикнула Мила на весь самолет.

Звеллингер надулся и опустил нос в бороду.

Мила удовлетворенно замолчала; потом сложила руки на груди и отвернулась к окну.

Несколько секунд Звеллингер тяжело дышал; потом дернул плечом, отпил еще виски и неожиданно объявил:

— А вот теперь я вам все расскажу, святой отец. И не только расскажу, — он слегка повысил голос и покосился на спину Милы, — а еще и приглашу пойти со мной на презентацию в школе, вместо кое-кого! И на бал Сандерсона!

— Идиот, — сказала Мила, не поворачиваясь, — я бы с тобой не пошла даже на прием к королеве!

Рыжий сумрачно помолчал, потеребил пальцами бороду, потом с решительным видом повернулся к Ли-Ваню.

— Эта презентация, — сказал он, — может быть вам интересна. Даже если Мила и права, и она не научна, — она вовсе не дешевый трюк. То есть, может быть, она и трюк, но совсем не дешевый. То есть — как вам сказать? Это такой научный эксперимент, наподобие строительства в наши дни кораблей по Древним чертежам. В основе технологии робота американцев, Действительно, лежат инструкции, полученные из одного древко текста…

Ли-Вань молчал, спокойно глядя на избранного.

— Это удивительная история, — задумчиво продолжил тот проводя рукой по рыжей бороде. — Хотите послушать?

Ли-Вань кивнул. Звеллингер отпил из стаканчика.

— Вы знаете, кто такой был Ховард Картер?

— Это имя мне ничего не говорит.

— Ну что вы! Ховард Картер был египтолог, который в 1922 году обнаружил в Долине Царей гробницу фараона Тутанхамона. Впрочем, интересовался сначала египетскими древностями по-настоящему не столько он, сколько граф Карнарвон, его современник, богатый аристократ из Англии. Он и нанял Картера в качестве художника в одну из своих экспедиций. Когда гробница была обнаружена, большую часть добытых из нее сокровищ граф отправил в каирский музей, но некоторые предметы, особенно первые, найденные на «диких» этапах раскопок, он оставил себе.

Довольный начатым рассказом, Звеллингер отхлебнул еще виски.

— Может быть, вы не слышали и о проклятии сокровищ Тутанхамона?

Ли-Вань покачал головой.

— Многие участники экспедиции Карнарвона вскоре после вскрытия гробницы умерли, причем умерли при загадочных обстоятельствах. Сам граф скончался от пневмонии всего через семь недель после открытия гробницы, — причем его смерти предшествовал ряд мрачных предзнаменований, а в самый момент его смерти во всем Каире отключился свет и рядом с его кроватью завыла и умерла его любимая собака Сюзи. Пять месяцев спустя после смерти графа скоропостижно скончался его младший брат. Писатель Конан Дойл, объявил все эти смерти результатом «проклятья фараона», — после этого газеты наперебой начали цитировать найденные на стенах гробницы надписи, якобы предупреждающие непрошенных гостей о возмездии. Все в Англии тогда поверили, что на найденных в древней могиле предметах лежит проклятье. Близкие граф3 не стали долго раздумывать — все предметы из его египетской коллекции скоро были распроданы на аукционах или переданы в музеи.

— И вот, — продолжил Звеллингер, выливая в стаканчик очередную маленькую бутылочку, — по прошествии многих лет, а именно в 1980 году, во время ремонта, проводившегося в поместье графа в Гемпшире, из разных тайников замка посыпались спрятанные когда-то Карнавроном от суеверных родственников сокровища. Потомки графа за прошедшие с его смерти годы не избавились от суеверий — они опять стали спешно избавляться от нехороших сувениров. И вот среди попавших в частные колонии предметов, оказалась одна странная вещь, — вернее несколько вещей…

Звеллингер сжал губы, слегка приподнял бороду и с торжествующим видом человека, подходящего к главной части рассказа, посмотрел на Ли-Ваня.

— Это были рукописи?

— Рукописи — да, но какие! Пять больших золотых пластин, инкрустированных драгоценными камнями и с обеих сторон покрытых иероглифами; текст был исключительно мелкий…

Ли-Вань затаил дыхание.

— Все пластины были проданы вместе, отдельно от других найденных в доме предметов, неизвестному частному коллекционеру. О золотых пластинах никто из официально занимающихся египтологией в мире ученых так никогда и не узнал…

Звеллингер отпил еще глоток. Ли-Вань, не отрываясь, смотрел в эти теперь уже основательно пьяные, круглые навыкате глаза.

— Коллекционер, приобретший пластины, естественно, захотел узнать, что на них написано. Для этого он нанял одного из ведущих специалистов по древнеегипетским иероглифам, американца. Специалист прибыл и за несколько месяцев сделал перевод. То, что было описано на табличках, совершенно поразило 11 его, и хозяина пластин.

Председатель стер стекавшую по рыжей бородке каплю.

— — На пластинах оказалось запечатлено послание жреца к членам неизвестной ранее древней секты. Название секты с древнеегипетского сложно переводимо, в нем есть какая-то связь с защитой, передачей чего-то — не то защитники, не то связные…

Ли-Вань молчал.

В послании жрец учил тому, как устроено мироздание и им управлять. Причем текст, в отличие от сходных древних записей, не содержал ритуалов колдовства или заклинании В нем удивительно подробно, почти в современных научных терминах, оказался изложен механизм устройства Вселенной и инструкция по созданию машины-алтаря, которая позволит любому желающему заглянуть в свое будущее. И не только за_ глянуть. Как пишет жрец в послании, машина может при правильном обращении с ней помочь человеку сформировать свое будущее, «осветлить во тьме» его совесть и разум, и вывести к счастью.

Сердце Ли-Ваня забилось.

— Как, — спросил он, стараясь не выдать дрожью в голосе волнения. — Как узнали обо всем этом вы?

— Дело в том, — с готовностью ответил избранный, — что специалист по египетским иероглифам, которого позвал коллекционер, был мой отчим. Еще в восьмидесятых годах, когда состоялась тайная покупка пластин, он перевел тексты на них. Много позже, когда моя мать и отчим познакомились, отчим рассказал нам о пластинах и даже обещал дать почитать некоторые части текста; он говорил, что учение секты было настолько интересным… Видите ли, — взгляд огромных глаз под очками затуманился, — в известной людям древней истории не было государства более могущественного, чем древний Египет, и путь, которым его цари обретали и удерживали власть…

Звеллингер на миг остановился, сообразил что-то, потом продолжил: