Какой прок устраивать на языческий лад поминки на кладбище или заваливать цветами гроб с телом, уже подверженным тлену! Ученики Иисуса Христа даже не присутствовали при его погребении, возможно памятуя слова Учителя: «…предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф. 8:22).
Не перед незрячими очами и неслышащими ушами следует расточать слова любви и приязни. Таков важнейший принцип теории эвтелии, а прощальный ритуал Тайной вечери Иисуса может служить образцом достойного завершения бытия.
Именно с точки зрения эвтелии особое значение приобретает свидетельство Иоанна о последнем вечере, проведенном Иисусом с учениками. В отличие от синоптиков, сосредоточенных на описании ритуала пасхального застолья в духе иудейских традиций, Иоанн в ста семнадцати стихах четырех глав приводит слова прощания Иисуса со своими учениками и Его молитву. Там есть несколько таких положений, глубокий смысл которых, похоже, не сумели постичь Его последователи. Быть может, потому и не зафиксировали синоптики текст этой прощальной беседы, что некоторые части ее показались им чересчур радикальными. Они намного превосходили тогдашний уровень мышления, и их провидческий смысл стал понятен лишь в свете наших сегодняшних знаний в области эволюционного развития, молекулярной генетики и психологии, а также недавно оформившейся в самостоятельную науку танатологии.
Многие считают, что учение Иисуса Христа, собранное в Евангелиях, отличается от столпов веры Моисеева Пятикнижия с двух точек зрения: в нем подчеркивается благая, искупительная сила любви (прежде всего любви к ближнему) и проповедуется бессмертие души, ее воскресение после загробной жизни.
Проведение подобного различия между двумя этими учениями отчасти основывается на превратном толковании слов Иисуса, приписываемых Ему евангелистом Матфеем: «Вы слышали, что сказано: „люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего“. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас, и гоняющих вас» (Мф. 5:43–44). Между тем Тора учит тому же: «Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего; но люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев. 19:18). Следовательно, и в книгах Моисеевых нет речи о ненависти к врагам.
Решающее отличие заключается в том, что в учении Иисуса Христа акцент сделан на взаимной любви людей. Когда Иисуса спросили: «Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?» (Мф. 22:36), — Он ответил: «„возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим“: сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: „возлюби ближнего твоего, как самого себя“. На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22:37–40).
Однако не следует забывать, что вопрос был задан фарисеями, намеревавшимися загнать Иисуса в ловушку. Стало быть, Иисус и цитировал по Торе обе важнейшие, с Его точки зрения, заповеди и в духе учения Моисеева выдвинул на первый план любовь к Богу. Однако из слов Его, обращенных к ученикам, вырисовывается иная картина: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою», — приводит Иоанн напутствие Учителя, произнесенное на Тайной вечере (Ин. 13:34–35).
Словом, последователей учения Христова можно распознать не по тому, носят ли они на себе крест, уменьшенную копию чудовищного римского орудия казни, или кладут ли поклоны перед золочеными алтарями в храмах. И не по тому, что взамен Его великого учения о любви и взаимопонимании принимают одно из толкований этого учения. Не следует забывать, что все христианские конфессии ссылаются на Него и лишь свою веру считают истинно правильной и благой. Однако единственный путь к искуплению, завещанный нам Христом, не нуждается в теологических толкованиях и не зависит от конфессиональной принадлежности верующего.
А вот каким образом в течение жизни обогатить душу любовью и как под конец жизни раздать накопленные запасы этой любви — этому должно учиться на примере Спасителя. Вспомним слова Иисуса, по свидетельству Иоанна прозвучавшие на Тайной вечере: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13). Здесь снова акцент ставится на любовь в первую очередь не к Богу, а к друзьям, к ближним. Долг каждого из нас как можно глубже осмыслить эти слова о всепоглощающей жертвенной любви, произнесенные на пороге добровольно избранной смерти. Тогда яснее станет и смысл, который мы вкладываем в понятие эвтелии.
Теперь, две тысячи лет спустя после евангельских событий, можно ли трактовать эту ключевую фразу так, что Иисус имел в виду лишь свою близящуюся гибель и открывал перед учениками богатый мир собственных чувств, думая лишь о самом себе? Возможно, но маловероятно. Себялюбие и выпячивание своего «я», присущее фарисеям, было совершенно чуждо Иисусу, который почти всегда говорил обобщенно, обращаясь ко всем нам. Даже в последующих разделах прощальной беседы (Ин. 14:15–17:26), где слова Иисуса приводятся от первого лица и подчеркивается местоимение «я», смысл сказанного относится к каждому из нас и обращен к нам. Из контекста этой ключевой фразы о любви и смерти и из непосредственно предшествующих ей — цитированных выше — строк («Сие есть заповедь моя…») следует со всей непреложностью, что это и есть прощальное напутствие Иисуса всем нам.
Стало быть, в приведенной фразе «…как если кто…» под коротким словом «кто» следует подразумевать любого из нас.
Нет никаких оснований предполагать, что прощальная беседа, которую, в отличие от синоптиков, приводит Иоанн, прозвучала не тогда и не так, как описывает евангелист. Ведь возможно, Иоанн был единственным из четверых подлинным очевидцем событий. Именно он был самым юным и любимым учеником Иисуса (упоминаемым под именем Иоанна), кто во время последней совместной трапезы находился подле Учителя, преклонив голову на Его грудь. А прощальная проповедь Иисусова не вошла в остальные три Евангелия, поскольку составитель общего для них источника не счел важной эту длинную речь. Или не уловил ее глубинного смысла. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить прощальные слова самого Иисуса о том, что слышавшие Его слова вряд ли сумеют понять все, чему Он хотел бы наставить их. «Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить», — приводит Иоанн слова Учителя (Ин. 16:12), а из попыток евангелиста истолковать их явствует, что Иисус молил Отца своего о пришествии Духа истины, когда и нам, простым смертным, откроется подлинный, сокровенный смысл провозвестий Его (Ин. 16:13). Надеемся, что эти времена настают.
Итак, будем считать подлинными — и доступными нашему пониманию — слова прощальной беседы Иисуса и в том числе ключевую фразу о готовности пожертвовать жизнью как наивысшее проявление любви. Эта заповедь особенно актуальна для нас, людей двадцать первого века, алчущих вечной молодости; она важна и с точки зрения пересмотра наших представлений о смерти, и с позиций христианского толкования благой смерти. Евангелист Иоанн явно отдавал себе отчет в том, что величайший проповедник любви в последние часы жизни не мог не задаваться вопросом, как при кончине нашей поступить с запасами духовной любви, накопленными за жизнь. Эта фраза очень важна для каждого из нас, жаждущих благого конца, и столь емко включает в себя основные принципы эвтелии, что заслуживает детального анализа.
Пожалуй, легче будет постичь глубокий смысл этой фразы, если начать с последнего слова. Итак, за кого следует отдать жизнь, тем самым выказав наибольшую любовь?
За друзей своих.
Кого же считать друзьями?
Следуя истинному смыслу Иисусовых слов — не только узкий круг особенно близких нам людей, но ближних, то есть таких же людей, как мы сами.
Ну а как понять ключевые слова «положить душу»? В старину говорили: «положить живот», то есть отдать жизнь. Эти слова лишены смысла, если не предположить: согласно учению Иисуса, жизнь наша принадлежит нам самим, и мы вправе распорядиться ею — ведь отдать можно лишь то, что имеешь. Значит ли это, что мы вольны прожигать жизнь, растрачивать как вздумается? Нет, никоим образом! Учение Христа, весь подвиг Его земного служения свидетельствуют о том, сколь высоко ценил Он жизнь. В отличие от аскетов ессеев, Иисус не отвергал радости, дарованные природой, наслаждался общением с людьми. Жизнь Он почитал самой высокой ценностью, поэтому пожертвовать ею во имя ближнего и есть величайшее проявление любви.
