Видимость улучшилась, белый туман водяной пыли отступил на пятьдесят ярдов от носа тральщика. Чуть левее по борту в черных волнах двигалось что-то красное.
Ветер тут же развернул «Кайн». Красное пятно, длинное и узкое, поднесло ближе. Волны перекатывались через него, вздымая пенные фонтаны.
— Святый Боже, это же днище корабля! — воскликнул Кифер.
В ужасе приникли они к иллюминаторам. Днище перевернувшегося корабля, бесконечно длинное, ярко-красное, медленно скользило мимо левого борта.
— Эсминец, — вздохнул Хардинг.
— Сделаем круг! — решил Марик. — Вилли, все машины полный вперед.
— Есть, сэр, — вахтенный офицер дернул ручки машинного телеграфа на нужные деления. В горле стоял комок.
Марик включил микрофон громкой связи.
— Всей команде! Начинаем поиск оставшихся в живых. Мы дважды обойдем перевернувшийся корабль. Смотрите в оба. Обо всем, что увидите, сообщайте на мостик. Сохраняйте хладнокровие. Следите, чтобы никого не смыло за борт, у нас и так хватает хлопот.
— Если вы так заботитесь о безопасности корабля, — подал голос Квиг, — как вы можете заниматься спасением утопающих.
— Сэр, мы не можем просто пройти мимо и…
— О, я не об этом. Разумеется, надо искать оставшихся в живых. Я даже приказываю вам начать поиски. Я просто указываю на непоследовательность ваших поступков.
— Лево руля, — скомандовал Марик.
— Я также отмечаю, — продолжал Квиг, — что за двадцать минут до того, как вы незаконно сместили меня с поста капитана, я приказал сменить рулевого, а вы ослушались меня. Стилуэлл — отъявленный смутьян. Выполняя ваши команды, а не мои, он стал соучастником бунта, и его за это повесят…
Ревущая волна обрушилась на «Кайн», завалив его на левый борт. Квига сбило с ног. Остальные офицеры успели ухватиться друг за друга. Вновь корабль тащило бортом по ветру. Марик манипулировал двигателями, одновременно отдавая команды рулевому. Повернув на юг, «Кайн» догнал перевернувшееся судно. Днище уже полностью ушло под воду. Лишь во впадинах между волнами оно показывалось на поверхности. Офицеры негромко переговаривались между собой. Квиг, держась за нактоуз компаса, смотрел в иллюминатор.
«Кайну» потребовалось сорок минут, чтобы сквозь ветер и волны описать полный круг, его болтало так же невыносимо, как и утром. Не раз корабль укладывало на борт. Каждый раз Вилли охватывал страх. Но теперь он мог отличить честный испуг от животного страха. Первый можно было перенести, осознать, он не лишал человека разума, второй действовал деморализующе. Вилли уже не впадал в панику, чувствовал, что ничего страшного не произойдет, даже если их корабль и пойдет ко дну, при условии, что рядом с ним будет Марик.
Старпом стоял на левой стороне мостика, обеими руками прикрыв глаза от летящих брызг, всматриваясь в тяжелые темные валы. Теперь «Кайн» шел курсом на север.
— Сделаем еще один круг, — объявил Марик. — Я думаю, он ушел под воду. Его больше не видно… Лево руля.
Вилли снова добрался до барометра. Тот поднялся до 29.10. Подойдя к Марику, вахтенный офицер прокричал тому на ухо показания барометра. Старпом кивнул. Вилли потер лицо, раскрасневшееся от уколов брызг.
— Почему не утихает шторм, Стив? Давление же растет.
— О Боже, Вилли, мы же в тридцати милях от центра тайфуна. Тут надо ждать чего угодно, — старпом усмехнулся. — Мы еще можем угодить в ад… Прямо руль! — крикнул он через открытую дверь Стилуэллу.
— Руль прямо, сэр! — отозвался тот.
— Устал, Стилуэлл?
— Нет, сэр. Если нужно, могу бороться с этим чертовым ураганом хоть целый день, сэр.
— Отлично.
Приоткрылась дверь радиолокационной рубки и в проеме показалась голова Грабнекера, телефониста.
— Что-то похожее на плот с правого борта. Позвонил Беллисон.
Марик в сопровождении Вилли через рубку прошел на другую сторону мостика, по пути отдав команду: «Право на борт!»
Поначалу за пеленой водяной пыли они не увидели ничего, кроме череды волн. Затем, когда «Кайн» взлетел на гребень, разглядели черную точку.
— Кажется, там три человека… — начал Вилли, но резкий порыв ветра бросил его на гнезда для флагов. Распластавшись на брезенте, он успел схватиться за сигнальные фалы, но ветер сорвал с него брюки и утащил в море. Вилли поднялся, не обращая внимания на непорядок в одежде.
В дверях появился Квиг.
— Ну, мистер Марик, чего же вы ждете? Начните спускать грузовую сеть с правого борта и приготовьте спасательные круги.
— Благодарю вас, сэр. Я сделаю это, как только вы позволите мне пройти.
Квиг отступил в сторону. Старпом подошел к микрофону громкой связи и отдал необходимые распоряжения. «Кайн» начал сближаться с плотиком. На нем сидело трое. Рядом над водой виднелись еще две головы.
— Вам будет интересно узнать, господа, — обратился Квиг к офицерам, пока Марик поднимал и опускал ручки машинного телеграфа и руководил действиями Стилуэлла, — что я собирался приказать залить цистерны и лечь на курс против ветра, когда мистер Марик перетрусил и совершил преступление. Я решил для себя, что буду действовать по своему усмотрению, если не получу приказа по флоту до 10.00.
— Правее, Стилуэлл. Право руля…
— У меня не было оснований посвящать в свои планы мистера Марика, который, как видно, принимает меня за слабоумного идиота. Я собираюсь заявить об этом перед трибуналом, и у меня есть свидетели, которые…
— Не раздави их, Стилуэлл! Прямо руль! — Марик застопорил машины и подошел к микрофону. — Бросайте круги! — приказал он палубной команде.
Спасенных подняли на борт. Беллисон привел на мостик бледного, с выпученными глазами, перепачканного мазутом матроса. На его щеке кровоточила глубокая царапина.
— Это Мортон, сэр, старшина-рулевой с «Джорджа Блэка». Остальные отправлены в лазарет, сэр.
Мортон рассказал короткую жуткую историю о том, что произошло. «Джордж Блэк» развернулся бортом к ветру. Ни сочетания режимов работы машин, ни повороты руля не привели к изменению курса. Вентиляторы, ящики с боезапасом, шлюпбалки срывало с палуб и уносило в море. Вода начала заливать машинные отделения, остановились машины, погас свет. Беспомощный корабль дрейфовал десять минут, все сильнее кренясь на правый борт, матросы кричали или молились, а затем огромная волна перевернула его. Мортон оказался под водой, вынырнул, доплыл до спасательного плотика.
— Будем искать еще. — Марик оглядел море. Видимость заметно улучшилась. — Уведи его вниз, Беллисон.
— Так я беру командование на себя, мистер Марик, — заявил Квиг, — и мы вернемся к этому вопросу после того, как утихнет шторм.
Марик повернулся к капитану.
— Нет, сэр. Командую теперь я. Я прошу вас спуститься с мостика в свою каюту. Противоречивые приказы угрожают безопасности корабля.
— Вы гоните меня с моего мостика, сэр?
— Да, капитан.
— Вы, господа, согласны с решением мистера Марика? — Квиг смотрел на офицеров. На их испуганные, мрачные лица. — Вот вы, мистер Кифер?
Писатель пожевал нижнюю губу, взглянул на Марика.
— Не надо их впутывать, — вмешался старпом. — Пожалуйста, уйдите с мостика, капитан… или прекратите командовать.
— Я останусь на мостике, — ответил Квиг, — потому что являюсь капитаном этого корабля. Бунт не освобождает меня от ответственности за него. Я буду молчать, если только ваши действия не покажутся мне опасными для корабля. В этом случае я заговорю даже под дулом пистолета.
— Никто не держит вас под дулом пистолета, сэр. Пусть будет по-вашему, — старпом кивнул офицерам. — Вы свободны. Мы все обсудим, как только позволит погода.
Офицеры потянулись из рубки, Кифер подошел к Вилли, отдал честь, улыбнулся.
— Готов сменить вас, сэр.
Вилли изумленно взглянул на часы. Без четверти двенадцать. Для него-то время давно остановилось.
— Хорошо, — слова, сопровождающие передачу вахты, привычно всплыли из подсознания. — Шли переменными курсами с разными скоростями, спасли оставшихся в живых после крушения «Джорджа Блэка». Под парами котлы один, два и три. Глубинные бомбы на предохранителях. Барометр поднялся до 29.10, когда я в последний раз смотрел на него. Курс флота 180, но мы потеряли контакт с эскадрой из-за ослепших радаров, и я не знаю, где мы сейчас находимся. Вероятно, в 150 милях к востоку от Улити. Точное местоположение определялось в 8.00. Капитан смещен со своего поста в соответствии со статьей 184, но находится на мостике. Командование взял на себя старший помощник. Вот, пожалуй, и все.
