— Вестман! — неожиданно вмешалась баронесса. — Это же совсем другая проблема. Каким образом во всей этой истории замешан Вестман?

— Вообще-то, это один из светлых моментов всей истории, миледи, — ответил коммандер Чандлер. — Согласно полученной информации, Вестман сложил оружие и принял предложенную президентом Саттльзом амнистию.

— Отлично, хвала Господу, хоть что-то хорошее! — выдохнул Хумало.

— Прошу прощения, адмирал, — произнёс О'Шонесси, — но если этот торговец — вы, кажется, сказали, что его название "Копенгаген"? — Хумало кивнул и штатский разведчик продолжил. — Так вот, если "Копенгаген" зайдёт в систему Моники и благополучно её покинет, не подвергнувшись перехвату или досмотру, то в чём же проблема?

— В чём проблема? — переспросил Хумало. — В чём проблема? — Он пронзил O'Шонесси взглядом. — Я вам скажу, в чём тут проблема, мистер О'Шонесси. Капитан Терехов не просто похитил принадлежащее Лиге торговое судно — в конечном итоге это обязательно станет известно, уж будьте уверены — и использовал его для незаконного вторжения в территориальное пространство суверенной звёздной нации, он ещё и приказал всем кораблям Южного Патруля, находившимся в Тиллермане, Талботте и Дрездене, отправляться на Монтану и присоединиться к нему. Он собрал вокруг себя целую эскадру — где-то от восьми до пятнадцати кораблей Флота, в зависимости от того, кто из их находился в системах, а кто на переходе — и, при условии, что он придерживался графика, который так любезно довёл до нашего сведения, капитан Терехов ушел с этой эскадрой с Монтаны десять дней тому назад.

— Куда ушёл? — О'Шонесси стал намного бледнее, чем секунду назад, и это изменение, похоже, доставило Хумало некоторое мрачное удовлетворение.

— Он направился в точку, расположенную на расстоянии примерно ста тридцати световых лет от Монтаны — и тридцати восьми от Моники — где он намеревается встретиться с "Копенгагеном" где-то в следующие десять-четырнадцать дней.

— Боже святый, — молитвенно произнёс О'Шонесси, — пожалуйста, скажите мне, что он не собирается?..

— Грегор, это единственное объяснение того, почему он вообще избрал такой оригинальный способ направить адмиралу своё послание, — угрюмо заметила Шоуп. — Он сделал так, что мы просто физически не в состоянии ему помешать.

— Да он просто псих долбанутый! — испуганно воскликнул О'Шонесси. — Какого чёрта Флот позволяет командовать своими кораблями подобным людям?

Шоуп уставилась на него пылавшим яростью взглядом, своих тёмно-карих глаза. Даже Хумало посмотрел на О'Шонесси с неприязнью. Контр-адмирал собрался было что-то возразить, но его остановила поднятая рука дамы Эстель. Временный губернатор строго посмотрела на О'Шонесси и резко наставила на него вытянутый пистолетом указательный палец.

— Грегор, не позволяйте себе высказывать ваши личные предубеждения прежде, чем дадите себе труд подумать. — Она даже не повысила голос, но её слова прозвучали щелчком бича. О'Шонесси вздрогнул, и губернатор окинула его холодным, бесстрастным взором. — Капитан Терехов сознательно организовал дело таким образом, чтобы при его необходимости можно было сделать единственным козлом отпущения. В прежние времена я знавала другого капитана Флота, которая поступила бы точно так же, если бы пришла к таким же как он умозаключениям. Терехов может ошибаться, однако он совсем не сумасшедший и сознательно поставил свою карьеру на кон. Не просто для того, чтобы подтвердить свои подозрения, но и для того, чтобы королева могла с лёгкостью отдать его под трибунал, если ей придётся доказывать всей галактике, что её кабинет не имел ни малейшего отношения к этому полностью несанкционированному налёту.

— Я… — О'Шонесси сделал паузу и откашлялся. — Прошу прощения, адмирал. Лоретта. Абмроз. — Он поочерёдно поклонился всем присутствующим офицерам. — Временный губернатор права. Я сказал не подумав.

— Поверьте мне, господин О'Шонесси, — тяжело произнёс Хумало, — я очень сомневаюсь, что вы можете сказать о разуме капитана Терехова нечто такое, что ещё не приходило мне в голову. Однако это совершенно не значит, что временный губернатор хоть в чём-то не права. Просто сама идея кажется мне настолько абсурдной, настолько противоестественной, что я даже не могу поверить в её возможность.

— Пожалуй… Пожалуй, я всё-таки могу, — после мгновенной паузы произнёс О'Шонесси.

— Прошу прощения? — Хумало сморгнул.

— Если — я подчёркиваю, если — в Лиге существуют некие силы, преднамеренно организующие и вооружающие субъектов вроде Нордбрандт и Вестмана с целью дестабилизации Скопления, и если те же самые некие силы готовы перевооружить флот Моники, то это может и в самом деле иметь смысл, — медленно произнёс штатский.

— Если они хотят, чтобы Моника смогла справиться с нами, то это должно быть чертовски широкомасштабным перевооружением! — фыркнул Хумало.

— Согласен. Но, возможно, совсем не таким, как вам кажется, адмирал.

Хумало быстро начал было что-то возражать, однако О'Шонесси покачал головой.

— Я ничуть не повергаю сомнению вашу компетенцию в флотских вопросах. Но если раскрытая Тереховым и Ван Дортом операция представляет собой именно то, что я думаю, то это по сути дела политическая операция, в которой просто присутствует силовая компонента. О, — он всплеснул руками, — всё это слишком сложно и требует самоуверенности практически на грани безрассудной самонадеянности, но, Бог свидетель, солли и раньше демонстрировали массу примеров самонадеянности. Мне кажется, что тому сорту людей, которые могут попытаться провернуть нечто подобное, практически невозможно представить себе возможность утраты контроля над ситуацией — или, по крайней мере, утраты возможности направить ход событий в нужную им сторону — поскольку они всецело уверены, что за ними стоит вся мощь Лиги.

— Может быть и так, но это всё равно просто смешно, — отозвался Хумало. — Путь они утроят боевую мощь Флота Моники. — Он хрипло рассмеялся. — Чёрт возьми, пусть они увеличат её в десять раз! Ну и что? Мы всё равно сможем играючи стереть их в порошок единственным дивизионом СД(п) или эскадрой НЛАКов!

— Возможно. Ну, хорошо, скорее всего, — поправился О'Шонесси, под сердитым взглядом контр-адмирала. — Однако вполне возможно, что организаторов совершенно не заботит дальнейшая судьба мониканцев. Их может интересовать только организация предлога — вооружённого столкновения в Скоплении — для чего мониканцам достаточно поначалу одержать победу-другую. Вы гарантируете, что перевооружённый Флот Моники неспособен нанести поражение имеющимся в вашем распоряжении силам? Особенно если внезапно застигнет их врасплох, разрозненными, и проведёт серию отдельных нападений, сконцентрировав в них все свои корабли?

Хумало снова полоснул его взглядом, однако на этот раз был вынужден, хотя и с неохотой, мотнуть головой.

— Тогда представьте себе, что мониканцы это сделали, а затем помчались жаловаться Пограничной Безопасности, утверждая, что это мы первые на них напали, и прося о присылке миротворческих сил Лиги. Как вы думаете, что тогда будет?

Хумало стиснул зубы и О'Шонесси кивнул.

— На мой взгляд Терехов вроде бы уже нейтрализовал террористические движения, которые должны были дестабилизировать положение с гражданской, политической стороны, — произнёс он. — Если мониканцы или их партнёры в Лиге выискивают жареные факты, которые они могли бы подсунуть СМИ Лиги, то у них уже есть всё, что нужно, однако положение, по крайней мере, не будет ухудшаться. И если Терехов сможет нейтрализовать Флот Моники — предполагая, что Моника действительно принимает участие в скоординированной операции — то он сможет сорвать всю операцию.

— То есть вы полагаете, что Терехов прав? — поинтересовалась Шоуп.

— Абсолютно не представляю, прав он или нет, — отрезал О'Шонесси. — Честно говоря, я молюсь, чтобы он был совершенно не прав. Однако я полагаю, что остаётся возможность, что он не ошибся и, если в его подозрениях имеется хоть капля истины, то я молю Бога, чтобы Терехов смог осуществить задуманное.