…Еще три года назад на два соседствующих близ Одессы села — Семихатки и Садовое (Березовский район) приходилась всего одна достопримечательность — Дом культуры. Вернее, не сам дом, а регулярно проводимые в нем культурные мероприятия — дискотеки, на которых окрестная молодежь культурно знакомилась, культурно потребляла принесенный из дома самогон, после чего культурно отмокала в ставке. Так было и вечером 3 июня 2001 года, когда на дискотеку пожаловали разнорабочие из Семихаток Паша и Эдик. Последний был больше известен как Витас — история умалчивает, почему сельчане приклеили к нему такую кличку, может, потому что напившись, он любил попеть, но в отличие от своего эстрадного прототипа, Витас из Семихаток имел серьезный физический изъян — горб.

Биографии Паши и Витаса пестрели пробелами — в том смысле, что никто из соседей точно не знал, откуда они взялись и чем занимались до того как поселиться в Семихатках. Известно было лишь то, что когда-то оба присмотрели в этом селе доверчивых доярок, благополучно поселились у них, а Витас даже успел дважды стать отцом.

Судя по бутылке с мутной жидкостью, которую они приволокли в Дом культуры и с удовольствием наливали ее всем желающим в обмен на закуску в виде лука, а также лихим пляскам, вечером 3 июня ребятам хотелось праздника.

На дискотеку за ними прибегали жены, вежливо намекали, что пить с обеда нехорошо и приглашали пройти домой, но все бес толку — какой «домой», если они уже и спутниц себе на вечер выбрали — 14-летних Юлю и Свету. Правда, последние ничего об этом не знали. На дискотеке к ним действительно подходили двое поддатых мужиков — спрашивали, как зовут, предлагали выпить, но девушки от них только шарахались. А как, спрашивается, они должны были реагировать на субъектов, которые мало того, что вдвое их старше (Витасу было под 30, а Павлу за 30), так один еще и горбатый. В общем, предложение «весело провести время» девушки категорически отвергли, поэтому Паша с Витасом решили еще раз повторить его, но уже более конкретно и без свидетелей, чтоб неповадно было чертовым малолеткам перечить старшим (тем более что для Витаса с его уродством и постоянными насмешками в свой адрес отказы противоположного пола всегда были больным вопросом). Но для этого им требовалось узнать, каким маршрутом Юля и Света будут возвращаться домой…

— Ну что — выяснила?

— Да. Они пойдут грунтовой дорогой через поля. А вам это зачем?

— Ну, как зачем — поздно, а проводить-то их кому-то надо.

… И они побежали готовиться к свиданию: один прихватил с собой из дома плащ-палатку, другой — кухонный нож. Вот с таким «романтическим» набором, больше гармонирующим с определением «изнасилование», нежели «свидание», они и спрятались в поле, выбрав место, где пшеница пониже, чтобы хорошо видеть дорогу, ведущую из Семихаток в Садовое. Но то, что они увидели, никак не вписывалось в их планы — вместе с девушками шли двое парней.

Юля и Света… Да так, ничего особенного: с детства дружили с Витей из соседних Семихаток и Артуром, который каждые летние каникулы приезжал в Семихатки к бабушке.

Всякий раз, когда в Доме культуры намечалась очередная дискотека, Артур с Витей заходили за девушками и вместе отправлялись на дискотеку, а потом провожали их домой. Это переросло уже в своеобразный ритуал, к которому родители всех четверых давно привыкли. Не стало исключением и 3 июня.

Около трех ночи, когда дискотека закончилась, ребята, как всегда, двинулись в сторону Садового. Свернули с асфальтированной дороги на грунтовую и… увидели в пшенице чьи-то ноги.

— Может, перепил кто? — предположил Витя. — Может, помочь надо?

— Пойдем глянем, — согласился Артур. — Если что, то уж дотащим как-нибудь до дома.

Из показаний Светы: «…в пшенице лежали Павел и Витас. Когда ребята подошли к ним, они стали грубо возмущаться тем, что их якобы побеспокоили. Витас потребовал, чтобы Артур подошел к нему и присел рядом. Когда Артур сделал это, Витас взял его руками за голову и трижды своей головой ударил его в лицо — в переносицу. Артур заплакал и попросил, чтобы его отпустили. Павел в это время позвал к себе Витю и также потребовал, чтобы тот присел рядом. Он схватил его за шею, а нам с Юлей сказал, чтобы мы немедленно уходили домой, а ребята нас догонят. Мы сняли обувь и побежали, так как подумали, что на самом деле Павлу и Витасу нужны именно мы — ведь они приставали к нам еще на дискотеке, — что они догонят нас, а мальчиков отпустят. Мы еще долго ждали Витю и Артура, когда добежали до дома, но не дождавшись, уснули».

4 июня.

— Не смотри на меня так, — поучал жену Витас, вернувшийся домой около пяти утра, — это грязь — я в лужу пядял.

— Грязь?!

— Да грязь!

— И на руках грязь? И на брюках? А почему красная?..

Чтобы избежать скандала, Витас в срочном порядке, не умывшись и не переодевшись, ретировался на работу. Но и там назойливые коллеги не давали ему покоя — все интересовались природой возникновения на его руках и одежде странных пятен красно-бурого цвета. И только после этого он догадался помыться… в ставке.

Павел тоже добрался до дома около пяти утра и тоже озадачил свою гражданскую супругу: принадлежавшие ему плащ и рубаха были чуть ли не насквозь пропитаны кровью.

Жена собрала его немногочисленные пожитки и выставила за дверь. Павел привязал чемодан к багажнику, сел на велосипед и уехал в направлении лесопосадки. А ближе к обеду жители Семихаток увидели валивший из лесопосадки дым — это Павел сжигал на костре свой чемоданчик. Вечером, когда его жена вернулась с работы, то обнаружила Павла повешенным в сарае за домом. Она сразу же вызвала милицию, и тут — оп-па! — выяснилось, что человек, с которым она жила, оказался вовсе не Павлом, а Афанасием Собором (это фамилия), несколько лет находившимся в розыске за совершение в Одессе тяжкого преступления — убийства.

— Артур не у вас? — руки у пожилой женщины тряслись — валерианка перестала действовать еще с утра, когда в поисках внука она обегала все село.

— Нет.

Сегодня и она, и родственники Вити Марьянова слышали это «нет» десятки раз. Единственное, что им удалось узнать, — это то, что в последний раз ребят видели на дискотеке вместе с подружками из Садового. Старший брат Вити — Артем поехал за Юлей и Светой. Но выяснилось, что после ночного инцидента в поле девушки их больше не видели.

Вечером Артем отправился с ними к тому самому месту, где произошла потасовка, нашел в пшенице Витину туфлю. А дальше… Дальше стемнело, и поиск оказался бессмысленным, поэтому он решил отложить его до завтра.

На обратном пути все трое заехали к Витасу, но тот, несмотря на просьбы девушек (уже не сомневающихся в том, что произошло что-то страшное) рассказать правду, отрицал даже сам факт своего присутствия ночью в поле — где эти ваши малолетки, мол, не знаю, и вообще вы меня с кем-то путаете.

5 июня.

Артем приехал в поле ранним утром. Теперь он мог уже четко рассмотреть место, где лежала туфля, и обнаружил там капли крови. Рядом он увидел еще пятно, и еще — кровавая дорожка вела в глубь поля, где он нашел сначала труп Артура, а в нескольких шагах от него труп брата…

14 июня.

Когда Витаса привезли на следственный эксперимент, милиционерам пришлось окружать его плотным кольцом, иначе жители двух сел — Семихаток и Садового, собравшиеся вокруг, просто разорвали бы его на части. «Пустите! — то и дело слышалось из толпы. — Пусть все будет по справедливости — мы сделаем с ним то же, что он сделал с мальчиками!»

Так что же все-таки случилось после того, как Юля со Светой убежали домой? При допросе подозреваемого, а также на основании целого ряда экспертиз выяснилось следующее. Когда девушки скрылись из вида, Павел (он же Афанасий Собор) повалил Витю на землю и принялся душить. Затем подскочил к Артуру, которого держал Витас (он же Эдуард Андриеш) и несколько раз ударил его ножом в спину, после чего таким же образом стал душить Витю. Витас же поднял с дороги камень что побольше и нанес им несколько ударов по голове Артура, а потом этим же камнем добил Витю («до этого он еще издавал какие-то хрипы» — спокойно пояснил убийца в суде). Убедившись, что их жертвы не дышат, Собор и Андриеш перетащили трупы подальше от дороги в глубь поля.