А через сутки отряд вернулся в лагерь.

Черные тучи плыли над Прагой. Холодный ветер гнал по улицам порыжевшие листья, обрывки объявлений, на которых мелькало слово «расстрел». Обергруппенфюрер Франк стоял возле окна в своей резиденции, заложив руки за спину. Невесело было на душе у министра. На днях фюрер потребовал увеличить выпуск продукции на военных заводах Чехословакии, а тут что ни день, то новые сообщения о диверсиях партизан. Часть предприятий простаивает из-за отсутствия сырья. Многие дороги разрушены, перевозки по ним затруднены. Некоторые заводы выведены из строя в связи с нехваткой электроэнергии: взорваны линии электропередач… Вчера руководители гражданской администрации Праги жаловались, что город остался практически без топлива. Они не знают, что делать и как выйти из этого положения. Безобразие!… Дожили, что высший руководитель СС и полиции, германский государственный министр и государственный секретарь должен думать, где и как достать топливо!…

- Герр обергруппенфюрер!

- Что вам нужно, гауптман? - Франк повернулся к адъютанту.

- Начальник оперативного отдела…

- Он был у меня утром… Что там у него случилось?

В кабинет вошел встревоженный полковник.

- Чем порадуете? - хмурая улыбка скользнула по губам Франка.

- Провал, герр обергруппенфюрер, - встревоженно заговорил полковник. - Сорвана операция «Д».

- Присаживайтесь, полковник. Давайте выпьем сначала коньяку… - Франк прошелся по кабинету, сел за стол.

Ошарашенный неожиданным спокойствием обергруппенфюрера, полковник присел на стул против шефа, не сводя с него глаз. Франк молча курил сигару, ожидая пока гауптман нальет в стопки коньяк.

- Герр обергруппенфюрер… - попытался было снова заговорить полковник.

- К дьяволу, полковник! К дьяволу все операции хоть на пять минут!… - яростно выкрикнул Франк. - Я устал от сплошных провалов, кошмара диверсий и этих банд, с которыми не может справиться даже армия!… Гауптман! Какого черта вы льете мне «мартини» в стопку?! Что я вам, семнадцатилетняя девица?!

- Герр обергруппенфюрер!… Профессор просил вас воздержаться. Ваше сердце…

- К дьяволу вашего профессора!… Не все ли равно, лопнет сердце от коньяка или нас повесят эти бандиты?! - На лбу Франка выступили капельки пота, лицо покрылось бледными пятнами.

Залпом выпил он стопку коньяку, бросил в рот ломтик лимона и, затянувшись сигарой, откинулся на спинку кресла:

- Пейте, полковник, и рассказывайте…

Полковник отпил из стопки и, глянув на порожнюю бутылку, заговорил:

- Только что наши агенты сообщили, что отряд разоблачен, захвачен партизанами, а командир расстрелян…

- Кто виновен в провале?…

- Установить не удалось, герр обергруппенфюрер… Думаю, что произошло какое-то недоразумение, случайность, иначе бы чекисты не раскрыли наш отряд, - сказал полковник.

- Случайность?! - Франк встал из-за стола, бросил в пепельницу окурок сигары. - Вы же разведчик, полковник! Ваш учитель, кажется, штурмбаннфюрер Скорцени?…

- Так точно, герр обергруппенфюрер, - поднялся полковник.

- Как же вы, разведчик, не знаете, что в нашем деле случайностей не бывает? - Франк подошел близко к полковнику и испытующе посмотрел на него. - Вы слышали когда-нибудь об ученом Пастере?… Он пришел к выводу, что случай помогает только людям с подготовленным умом… Помните, как Морской и его начальник штаба одурачили офицеров эсэсовской дивизии? Случай?… Да!… Но его можно объяснить тем, что офицеры этой дивизии оказались людьми без фантазии, с тупым умом… Иначе бы они заметили, что машина идет со стороны повстанческой зоны и сейчас бы мы уже забыли думать об этом Морском… Взять командира и его начальника штаба - это же обезглавить часть!…

Выслушав, не мигая, эту пространную речь, полковник хрипло сказал:

- Агент, находящийся в отряде Морского, передал, что командный состав пользуется авторитетом партизан и бдительно охраняется ими. Поэтому убрать офицеров пока не представляется возможным…

- Боится за свою голову?… Передайте агенту, что от него ждут решительных действий… И пусть уточнит местонахождение лагеря Морского.

- Хорошо, герр обергруппенфюрер.

- Передайте все ваши новости штурмбаннфюреру Скорцени…

Вечером следующего дня в резиденции Франка появился высокий широкоплечий штурмбаннфюрер, с лицом, изуродованным шрамами, что придавало ему мрачный вид, так соответствующий его жестокой натуре и всей его страшной славе «личного палача фюрера», «черного демона». Это был Скорцени.

Скорцени вылетел в Прагу, как только получил сообщение о последних событиях в Словакии. Войдя в кабинет Франка, сходу заявил, что имперское управление службы безопасности весьма обеспокоено положением дел в этой оккупированной стране, через которую проходят коммуникации великой армии фюрера, имеющие жизненно важное значение для восточного фронта Германии.

- Кейтель уже дважды упоминал об этом на ежедневных докладах в ставке фюрера. - Скорцени говорил скрипучим голосом, от которого у Франка подступал комок к горлу. - Рейхсфюрер Гиммлер рассчитывает, что мы наведем здесь порядок. По его указанию я лично займусь акциями против этих банд… Сегодня же вылетаю в Братиславу. Какой сувенир привезти вам оттуда?

Обергруппенфюрер усмехнулся:

- Лучшими сувенирами из Словакии, штурмбаннфюрер, были бы для меня головы этих бандитов…

- Вам стоило, герр обергруппенфюрер, назначить за них более подходящую цену, и они давно уже были бы вашими, - съязвил Скорцени.

- Что делать?! Я распоряжаюсь не своими деньгами, а фюрера, - предпочел отделаться шуткой Франк. - Сто тысяч крон - для обывателя это целое состояние…

Штурмбаннфюрер улыбнулся одними губами, а взгляд его по-прежнему был ледяным.

- Стоимость головы нашего противника, как стоимость акций на бирже, поднимается или падает в зависимости от ее обеспечения… Акции обеспечиваются рудниками, заводами, головы же противника - теми неприятностями, которые они доставляют нам… Поэтому головы командиров партизанских отрядов Асмолова, Величко, Морского и десятка других сейчас котируются высоко… Для этого, как нам известно, имеются солидные основания - бездействие коммуникаций, простаивание военных заводов, провал отряда, который должен был выполнить операцию «Д»… Стоит ли все перечислять? Мы с вами хорошо это знаем…

- О, штурмбаннфюрер, я и не знал, что вы экономист!

- Слова насчет акций принадлежат не мне, герр обергруппенфюрер, а фюреру… Он произнес их, провожая меня в Италию…

Франк стушевался, поняв, что этот любимец фюрера мечет в него стрелы далеко не собственного остроумия и, как щитом, прикрывается именем высокого покровителя. Министр почти физически ощутил разницу между своим положением и положением собеседника. Ему трудно было соперничать с этим офицером, которого Гитлер осыпал орденами за выполнение особо секретных и так называемых «деликатных» заданий. Поняв это, Франк изменил тон.

- Фюрер, как всегда, прав и дальновиден, - убежденно произнес он. - То же самое я говорю вашему ученику…

- Начальнику оперативного отдела?…

- Да… Не жалейте крон, говорю ему, они все равно не из нашего банка… Но и за повышенную награду никто не выдает этих бандитов…

- Все продается в этом подлунном мире… Разрешите закурить? - Скорцени потянулся к коробке с сигарами. - О! Настоящая «Гавана» в Праге!… Это стало редкостью даже в ставке фюрера… Да, герр обергруппенфюрер, за деньги все можно купить. Не продается лишь то, за что предложили плохую цену…

- Это сказал… - Франк предусмотрительно помолчал.

- Рейхсфюрер Гиммлер, когда скупил австрийскую полицейскую агентуру… На это надеюсь и я…

- Деньги, хитрость и сила, - сказал Франк, - это те карты, которыми еще можно играть. Вы правы, штурмбаннфюрер.

- Благодарю. - Скорцени козырнул и быстро вышел из резиденции.

В стоявшем у подъезда «мерседесе» его ждал начальник оперативного отдела службы безопасности. Вместе со Скорцени он вылетал в Братиславу…