Каменная голова из кельтского святилища в Мшецке-Жегровице. Чехия. II в. до н. э.

В ходе миграций кельты использовали накопленный опыт и знания, свою ловкость и мужество на полях сражений, эффективность железного оружия и мобильность двухколесных боевых колесниц. С V в. до н. э., когда стали исчезать «княжеские захоронения», погребальный обряд с двухколесной колесницей прослеживается почти на всей территории расселения кельтов (Галлия, Средняя Европа, Британия). Серьезные перемены произошли в укладе кельтской жизни, оформилось общество воинов с хорошо организованной военной аристократией, создавались военные дружины, предводители которых аккумулировали реальную власть племени, аристократическая кельтская культура становилась достоянием широких масс. Оружие уже являлось не столько показателем высокого социального положения его владельца, сколько обязательным атрибутом мужчины, и умершего хоронили как хорошо вооруженного воина. В кельтских миграциях V–III вв. до н. э. участвовали, как правило, лишь отдельные племена. В большинстве случаев основной массив кельтов оставался на исконных землях и лишь часть их уходила в поисках новых земель, объединяясь обычно с тем или иным племенем или его частью. Беспорядочные перемещения прерывались периодами затишья. Для античного мира кельтские миграции представляли собой первое проявление сил варваров, пришедших из континентальной Европы, но до недавних пор остававшихся в тени.

Экспансия кельтского варварского мира была остановлена на юге римлянами, на востоке германцами. В III в. до н. э. становится очевидным, что попытка кельтов обосноваться в Северной Италии и некоторых районах Балканского п-ова встречает упорное сопротивление греков и римлян. Во II в. до н. э. римлянам удалось не только остановить кельтов и принудить отдельные племена к возвращению на исконные земли, но и перейти в контрнаступление. Римляне основали Аквилею (181 г. до н. э.), контролирующую «янтарный путь», подавили в Юлийских Альпах мятеж таврисков (129 г. до н. э.), образовали провинцию Галлия Нарбоннская (125 г. до н. э.), первую за пределами Италии римскую колонию Нарбонна (118 г. до н. э.).

В 120–102 гг. до н. э. по всей континентальной Кельтике, от Норика до Испании, прокатилась опустошительная волна нашествия германских племен кимвров и тевтонов, окончательно остановив экспансионистские устремления кельтского мира. Последнее крупное передвижение кельтских племен — приход из зарейнских областей племени белгов, которые утвердились на севере Галлии и в некоторых прирейнских областях Германии.

Встреча с такими сильными противниками, как германцы и римляне потеснила кельтов и фактически определила характер наступившей уже во второй половине III в. до н. э. «эпохи оппидумов», последнего этапа независимости кельтского варварского мира. Из-за разбросанности племен во времени и пространстве, типология кельтских поселений весьма относительна — «викус» (поселение из нескольких домов), «эдифиций» (хутор или ферма) и «оппидум» (укрепленное поселение, своего рода «город»). Беспокойные и динамичные кельты с их мобильной племенной организацией, агрессивным и чувствительным характером не питали предрасположения к размеренной домашней жизни в красивых домах, но предпочитали военный стиль жизни в крепостях и укреплениях. Оппидумы служили видимым свидетельством могущества и власти кельтского мира. Обнаруженные археологами, они были рассеянны по всей Европе, оставляя множество следов в топонимике, в типе названий с формантами — dunum, — magus, — acus: Новиодунум (совр. Дрново), Карродунум (Краков), Лугдунум (Лион), Сингидунум (Белград), Лавриак (Лорх), Габромагус (Виндиш-Гарстен). Их предназначение и функции подробно освещены Цезарем на примере Галлии. Важнейшей частью оппидума являлась его оборонительная система в виде частокола, насыпи, рва, вала и стены из каменных блоков, скрепленных бревнами. Стены подобного типа, названные Цезарем «галльской стеной», впоследствии были заимствованы другими народами, подверглись модификации и успешно применялись в фортификационном деле.

Кельтские оппидумы являлись не только уникальной оборонительной системой, надежным убежищем, но и местом, где проходила повседневная хозяйственно-бытовая жизнь кельтов. Важнейшим источником богатства и процветания оппидумов было ремесло, и кельтские ремесленники достигали вершин мастерства в литье и чеканке металлов, изготовлении специализированных сельскохозяйственных орудий и инструментов, в стеклоделии, кожевенном, гончарном, плотницком и бондарском производствах. По существу, кельтская металлургия стала основой развития всей последующей европейской металлургии. Кузнечный инструментарий кельтов насчитывал более 70 видов. Было создано множество разнообразных орудий (плужные лемехи, косы, бороны, скобели, пилы, молотки и др.) и железного оружия. Европа обязана кельтам дверными замками. Больших успехов кельты достигли в технике бронзолитейного и ювелирного производства, в различных методах инкрустации, позолоты и серебрения. Излюбленным украшением кельтских изделий была красная эмаль. Изготовление уникальных вещей, служивших знати, отошло на задний план, а его место заняло массовое «промышленное» производство для более широких слоев. Любовь кельтов к украшениям и ярким краскам отразилась в роскошной орнаментации оружия, столовой посуды и колесниц. Среди высокохудожественных произведений кельтского ремесла — золотые торквесы с богато орнаментированной гравировкой или инкрустацией, бронзовые кувшины с ручками в виде голов человека или зверей, человеческие маски с двулистными коронами. Могущество оппидумов в значительной мере опиралось на широкую континентальную торговлю. Во многих пунктах кельтского мира со II в. до н. э., преодолев подражание македонско-греческим образцам, чеканились местные монеты из золота, серебра, реже из меди и бронзы. Коммерческие передвижения кельтов сформировали «паутину» дорог, которые представляли собой довольно примитивные рукотворные пути проезда, поддерживаемые в рабочем состоянии.

«Эпоха оппидумов» выявила отличительную, парадоксальную особенность кельтского мира: единообразие материальной культуры с одновременным отсутствием политического единства. Кельтское общество, ориентированное на межличностные отношения, на идею личной верности вождю, делало практически невозможным объединение кельтов в крепкий политический союз. Тройственная структура кельтского общества (аристократы, жрецы, народ) претерпела в разных районах изменения и воплотилась в неодинаковых политических системах. На вершине стоял король, который не мог управлять самостоятельно без жрецов-друидов, после короля шла в высшей степени аристократическая и могущественная знать (жрецы, вожди), чуть ниже стояли неблагородные свободные люди (ремесленники), далее крестьяне и в самом низу общественной лестницы — рабы. К I в. до н. э. племенные общины Средней Галлии (арверны, эдуи, секваны, сеноны, битуриги) находились на стадии зарождения государственности: появились выборные должностные лица (вергобреты), имелись случаи захвата единоличной власти. Племенная форма существования у кельтов преобладала над городской, и кельты, развиваясь в направлении городских форм, двигаясь к городу, не испытывали в нем внутренней потребности, что стало еще более очевидным с приходом римлян в кельтский мир. Также и государство, как инструмент подавления, было чуждо кельтам, привязанным к племенному образу жизни. Временное единство независимых племен на период военной опасности — высшая форма политического объединения кельтов.