— Ну и звонари эти ребята!.. Волшебник!.. Скажут тоже!.. Просто я люблю шить жилеты. Я умею шить жилеты и ничего больше.

Муж и Жена, осторожно ступая, пробирались по узкой тропе между старинными вещами, обступавшими их со всех сторон.

— Ах! — трепетала она от восторга. — Как красиво!

— Тебе нравится? — взволнованно спрашивал он.

Ему очень хотелось выполнить каждое ее желание, и он очень страдал, если не мог сделать этого.

— Смешной! — крепко и нежно сжимала его руку Жена. — Что мы можем разместить на пятнадцати метрах? И потом, все это стоит ужасно дорого. Нет, мы только полюбуемся. Смотри, какой прелестный столик!.. А это...

Она тронула кресло, которое притаилось в пыльном углу.

Это было старое кожаное кресло, глубокое и мягкое. На высокой спинке его виднелись круглые большие вмятины — следы, оставшиеся от голов его прежних владельцев, тех, кто проводил долгие часы в этом ложе уюта и покоя.

Молча стояла женщина, не слыша, как с улицы доносился звон трамваев, гудки машин, суета и шум людного города.

Строгий и вежливый продавец низко склонился перед ней:

— Я вижу, у вас хороший вкус. Вы не ошиблись — вещь редкостная. Ему лет двести, не меньше. Оно попало к нам по случаю и не задержится у нас.

— Мы берем, — поспешно сказала Жена, даже не спросив о цене, хотя была практичной особой.

Муж согласно кивнул головой. Он был еще молодой муж и во всем охотно соглашался с женой.

Гордые и счастливые, везли они драгоценную покупку домой, воображая, что все встречные завидуют им.

Соседи молодоженов дружно расхвалили старое кресло.

— Да, — сказал сосед-столяр, — не сыщешь нынче такого дерева, не сыщешь!.. А выработка какая!..

— Смею вас заверить, — сказал сосед-доктор, — мастер тонко знал анатомию человеческого тела. Не сомневаюсь, он внимательно штудировал медицину.

— Что там говорить, предмет стоящий, — сказал сосед банковский кассир.

И все вместе решительно заявили:

— Не умеют у нас так делать, не умеют!..

Целый вечер Муж и Жена переставляли кресло с места на место, пока не водрузили его у окна, за которым открывался вид на крыши домов и далекую дымку залива.

— Садись, — сказал Муж, — наслаждайся.

Жена удобно расположилась в старинном кресле, и вдруг лицо ее сделалось блеклым, как выцветшая фотография.

— Что с тобой? — испуганно спросил Муж.

— Боже мой, — тоскливо произнесла Жена, — какая унылая картина.

— Позволь, но раньше тебе нравилось. Мы любили отсюда наблюдать заход солнца.

— Где ты видишь солнце? На улице слякоть.

— Не беда, завтра все может перемениться.

— У тебя все завтра, и все может быть.

Муж обиделся, но сдержал свои чувства:

— Милая, ты устала, ложись спать.

— Отправляйся сам. Почему я вечно должна выполнять твои причуды?

— Да нет же, дорогая, просто я думал...

— Некоторым это вредно, — сказала Жена.

В первый раз в жизни они поссорились.

Утром, когда Жена открыла глаза, Муж еще спал.

«Какой он добрый и славный, — подумала Жена, — а я... кажется, вчера я была резка и несправедлива? Что это на меня нашло?»

Стремясь загладить вину, она приготовила вкусный завтрак и, подвинув кресло к столу, позвала Мужа:

— Садись, пожалуйста.

Он плотно уселся в старое кресло, и на лбу у него прорезалась тонкая, злая морщинка.

— Тебе нездоровится? — тревожно спросила Жена.

Муж отодвинул тарелку в сторону:

— От такой еды и умереть можно.

Жена обиделась, но не подала вида.

— Ты же говорил, что это твое любимое блюдо. И я так старалась...

— Напрасно тратила силы, — сказал Муж и ушел на работу, не поцеловав Жену, чего с ним раньше не случалось.

Весь день он корил себя: «Как же это вышло!.. Почему я был груб с моей заботливой Женой? Она может разлюбить и бросить меня!»

Вечером с букетом гладиолусов, полыхавших, как факел, спешил он домой. Задыхаясь от любви и нежности, ворвался он в комнату и упал на колени перед Женой, сидевшей в старинном кожаном кресле.

— Милая, родная, прости... — шептал он, касаясь губами подола ее платья.

— Что тебе нужно?.. Ты надоел!.. Оставь меня, — холодно сказала Жена.

Они опять поссорились. И так теперь было каждый день.

Спустя месяц они решили расстаться.

Об этом узнал старый учитель, у которого они когда-то учились в школе.

— Какой стыд!.. Какой позор!.. — ворчал почтенный старик. — Всему свету известно, что мои воспитанники мирно и счастливо доживают до золотой свадьбы, а эти шалопаи не выдержали и года... Ну хорошо же, я покажу им!..

Надев черный сюртук и вооружившись толстой тростью с серебряным набалдашником, он отправился в путь, не переставая твердить:

— Какой позор!.. Какой стыд!..

Муж и Жена радостно встретили школьного учителя, любезно начали расспрашивать его о делах и здоровье, но старик прервал их:

— Я-то здоров, — сердито стукнул он тростью по паркету, — мне некогда заниматься такими глупостями, как болезни. В жизни у меня не было даже насморка и кори. Я здоров, а вот у вас, кажется, не все ладно... А ну, выкладывайте, что вы надумали?

С этими словами он уселся в старинное кресло и тотчас же застонал:

— Ох, мое бедное сердце!... Ах, моя милая печень!.. Ой, мои славные коленки!.. Слышите, как они скрипят?.. Ах, моя добрая поясница!.. Она раскалывается на части!.. Ой, ой!.. Ох, ох!.. Ай, ай!... Я болен, я погибаю! ..

Муж и Жена раскрыли рты и вытаращили глаза. Никогда они не слышали от своего наставника таких жалких слов, а он продолжал охать:

— Ну, что вы торчите, чурбаны! .. Дайте мне брому, йоду, валерьянки!.. Нет, нет, ничего не нужно! Ничто не спасет меня!.. Помогите мне встать!.. Я пойду домой. Я хочу умереть в своей постели!.. Ой, ой!.. Ох, ох!.. Ах, ах!..

Муж и Жена с трудом подняли учителя из кресла. Ему сразу стало легче, но, все еще кряхтя, он ушел домой писать завещание, позабыв прочесть наставление о вреде разводов и пользе семейной жизни.

— Не понимаю, ничего не понимаю! — удивлялся Муж. — Он же никогда ничем не болел. Врачи считали его чудом природы, и вдруг... Не понимаю!

— Что ты вообще можешь понять? — сказала Жена, усевшись в кресло. — Где тебе?

Муж набрал полную грудь воздуха, но в это время кто-то постучал в дверь.

— Войдите, — сказал Муж.

Дверь отворилась, и в комнату вошел худой мужчина с непроницаемым лицом.

— Добрый вечер, — сказал он так сухо и четко, словно отщелкивал каждое слово на счетах. — Я оценщик. Вы приглашали меня?

— Да, — сказала Жена, — нам нужно разделить имущество, и я не хочу, чтобы меня обманули.

Тут она поднялась с кресла и продолжала гораздо любезнее и мягче:

— Я очень рада, что вы пришли.

Оценщик равнодушным взглядом окинул комнату и вдруг увидел старинное кресло.

— О! — воскликнул он и вприпрыжку подбежал к нему.

Муж и Жена удивленно переглянулись, а оценщик, не обращая на них внимания, стоял перед креслом, молитвенно сложив руки.

— Да, да, — торжественно, нараспев произнес он. — Это его работа!.. Только он один был способен сотворить подобное!.. Он прославил свое имя в веках!.. Он создал сотни великолепных вещей, которые приносили радость... Это он!.. Видите, вот здесь его подпись и год...

На минутку оценщик задумался, а затем тяжело вздохнул:

— В то время мастер был очень несчастен. От него ушла жена, его предал друг. Он перестал верить людям, был раздражителен, тяжело болен... Но у него хватило сил выполнить заказ. Вы посмотрите, как оно прекрасно, это кресло!.. И вы хотите расстаться с ним?.. Нет, я даже не знаю, как оценить его!

Муж улыбнулся и крепко обнял Жену. Она ответила ему улыбкой любви и счастья.

— Возьмите его даром, — сказал Муж.

— Вы с ума сошли! — вскричал оценщик.

— Возьмите его даром, — повторила Жена.

— Нет, нет!.. Я не могу... Это чудо искусства... Оно должно принадлежать всем...