— Послушайте, Юсон. Когда вы начнете жить своим умом? — Выражение лица Чо Гёнгу не обещало ничего хорошего.

Дин Юсон недоуменно посмотрел на Чо Гёнгу.

— Почему вы, лечащий врач, довели больного Ли Сунпхара до такого состояния? — Чо Гёнгу, видимо, с трудом справлялся с охватившим его раздражением.

— Но я же не принимал участия в этой операции.

— Я хочу знать, почему вы не протестовали против нее. Вы лечащий врач, и прежде всего вы несете ответственность за больного. Если вы не принимали участия в операции, значит, вы считаете, что не несете ответственности за его здоровье? Это по меньшей мере наивно. Поймите меня правильно. Ваша пассивность равносильна отказу от метода трансплантации губчатой кости, которым вы оперировали Сор Окчу.

— Но ведь до сих пор мы не выяснили, по какой причине у Сор Окчу держится высокая температура.

— А вы ее выясняли?

— Право, я не знаю… к тому же и профессор… — промямлил что-то невразумительное Дин Юсон.

— И вы подняли лапки кверху. Видели, что делается не то, и промолчали!

— В конце концов…

— Вы трус! — Чо Гёнгу стукнул по столу кулаком и встал. Его глаза метали молнии.

Чо Гёнгу, как закончилось совещание, скорым поездом выехал домой. Несколько дней, пока шло совещание, он провел в беспокойстве. Как там без него в отделении? И он прямо с вокзала отправился в клинику. От дежурившей в пятой палате Гу Бонхи он узнал о тяжелом состоянии Ли Сунпхара. Чо Гёнгу был возмущен до глубины души.

«Ладно, с Хо Герима и Рё Инчже нечего взять, — думал Чо Гёнгу. — А Дин Юсон? Неужели он снова отступил?»

Чо Гёнгу пытался подавить душившую его злобу и, наконец взяв себя в руки, сказал:

— Вы потеряли веру в себя, смолчали, пошли на поводу у Рё Инчже. Хотите вы того или нет, но вы проявили трусость. Вы собственными руками задушили у больных веру в нас, врачей…

Дин Юсон молчал, он как-то весь сжался.

— Неужели вы забыли о девушке, которая легла на операцию, чтобы доказать вашу правоту? Вам не стыдно перед ней?

— Прошу вас… Не надо… Мне и так тяжело… — пробормотал Дин Юсон.

— Как по-вашему, какова цена молчания в споре с рутинерами? — продолжал возмущаться Чо Гёнгу. — Это капитуляция перед наукой! Больше того, идеологическая капитуляция! Сами того не ведая, вы поддержали профессора Хо Герима, ратующего за так называемую «передовую медицину», и тем самым растоптали первые ростки нашей новой медицины, выращенные с таким трудом.

— Я растоптал нашу медицину? Это уж слишком!

— Слишком? Нет, это факт. Скажите, пожалуйста, разве профессор Хо Герим и его приверженцы не выступили против вашего метода? И что же? Вы в конце концов капитулировали.

Дин Юсон не пытался оправдываться. Действительно, он не восстал, смолчал, не подумал, что пассивность в данном случае равноценна соучастию.

— Совсем недавно, слепо веря своему учителю, вы отказались от продолжения исследований. А как вы ведете себя сейчас? — Чо Гёнгу подошел к Дин Юсону и положил ему руку на плечо. После беспощадной критики он, видимо, решил немного успокоить своего молодого коллегу. — Так-то, дорогой Юсон.

— Вы правы, я вел себя беспринципно, — с трудом произнес Дин Юсон. Он тоже встал. — Если говорить откровенно, я растерялся, я до сих пор не пойму, почему у Сор Окчу держится такая высокая температура.

— Человек должен уметь сохранять спокойствие и уверенность в себе. Этому принципу необходимо следовать и в науке. Я был у Сор Окчу. Уверен, что температура не связана с произведенной операцией. Причина кроется в другом.

— В чем же? — встрепенулся Дин Юсон.

— Мне кажется, температуру вызвал неизвестный пока вирус гриппа, который активизировался в ослабленном организме больной после оперативного вмешательства. О том, что делать, я дал нужные указания Гу Бонхи. Пойдемте в пятую палату. На месте подумаем, что еще следует предпринять.

Чо Гёнгу очень просто разрешил сомнения Дин Юсона, и тот, совершенно обессиленный, некоторое время ничего не мог сказать. «Какой Чо Гёнгу удивительный человек, — подумал Дин Юсон, — и прекрасный специалист, и крупный исследователь, и замечательный товарищ».

— Операционное поле по-прежнему чисто, — продолжал Чо Гёнгу. — Я думаю, температура скоро спадет. Нам непременно нужно добиться выздоровления Сор Окчу. А вам, товарищ Юсон, следует уяснить, какой путь ведет к истинному коммунистическому гуманизму. И наконец перестаньте чувствовать себя учеником профессора, действуйте так, как велит вам ваша совесть.

Прошло больше месяца, рана на плече Ли Сунпхара зажила. Шов, временно наложенный Чо Гёнгу, зарубцевался. Настало время для третьей операции. Теперь, когда стало ясно, что операция, сделанная Сор Окчу, завершилась успешно — девушка выздоравливала, Ли Сунпхара наверняка надо оперировать тем же методом, размышлял Дин Юсон, и, скорее всего, Чо Гёнгу эту операцию поручит ему. А это, безусловно, приведет к ухудшению взаимоотношений между ним и Рё Инчже. Ведь Рё Инчже дважды терпел поражение в лечении Ли Сунпхара, и, если на этот раз операцию сделает он, рядовой врач, самолюбие заместителя заведующего отделением будет сильно задето и их взаимоотношения еще более ухудшатся. А Дин Юсону совсем не хотелось усугублять распрю, он жаждал одного: в обстановке дружеского взаимопонимания сосредоточиться на лечении больного Хван Мусона, вылечить его и тем самым претворить в жизнь свою заветную мечту.

На следующий день Дин Юсон зашел в кабинет Чо Гёнгу.

— Мне кажется, Ли Сунпхара уже можно оперировать.

— Как рана?

— Затянулась полностью. И больной спокоен.

— Тогда давайте оперировать.

— Только я хотел просить вас не привлекать меня к этой операции.

— Это еще что такое? Почему? Ваша позиция мне не понятна. — Чо Гёнгу с осуждением посмотрел на Дин Юсона.

— До сих пор больным занимался ваш заместитель. Зачем же мне переходить ему дорогу? — откровенно признался Дин Юсон.

— Вот что вас беспокоит! Во-первых, вы чрезмерно все преувеличиваете. А во-вторых, вопрос нужно решать с принципиальных позиций. Вы, я вижу, собираетесь работать с оглядкой на Рё Инчже? Так, что ли? — весело заключил Чо Гёнгу.

— Вы, конечно, правы. Разумеется, надо руководствоваться принципиальными соображениями, однако в жизни многое мешает этому.

— Юсон, в нашем деле эмоции должны отойти на задний план. Так что не стесняйтесь. Лучше ступайте и готовьтесь к операции. Покажите, на что вы способны. Профессор сейчас в командировке, и этот вопрос мы решим без него.

Дин Юсон не стал спорить. На следующий день он еще раз тщательно изучил историю болезни Ли Сунпхара и начал готовить больного к операции. И вдруг его срочно вызвали к Чо Гёнгу. В кабинете у заведующего отделением он застал Хо Герима. Профессор вернулся из командировки.

— Что же это такое? По-вашему, с моим мнением уже не стоит считаться? Вопрос об операции больного Ли Сунпхара требует серьезного обсуждения. Как это вы решили обойти меня?! — возбужденно говорил профессор, обращаясь к Чо Гёнгу.

— Но вы были в командировке, поэтому решение мы приняли без вас.

— Но почему так поспешно? Ли Сунпхара оперировать буду я. Я доведу лечение больного до успешного завершения.

Было ясно — профессор решил взять ответственность за судьбу Ли Сунпхара на себя, раз Рё Инчже дважды потерпел поражение, а он был как бы к этому причастен.

— Превосходно, сонсэнним. При обсуждении кандидатуры хирурга мы не осмелились назвать ваше имя, — сказал Чо Гёнгу. — Тогда на завтра и назначим операцию.

— Не возражаю. Только хочу предупредить. Поскольку безоговорочных доказательств, подтверждающих успех метода, которым оперировали больную Сор Окчу, пока нет, я буду оперировать прежним методом.

— Но зачем? — удивился Чо Гёнгу. — Больной Сор Окчу значительно лучше, температура уже спала.

— Пока она не встала на ноги и мы не убедились, что нога выдерживает вес ее тела, вопрос об успехе операции остается открытым.