Ответ был неожиданный:

— Тебе явно повезло, когда сдавал геохимию! Такой метод поиска спасает сейчас человечество от минерального голода, это верно, но, в отличие от многих других металлов, к золоту он почти неприложим. Слишком низко обычно его содержание. Ведь если на десять тысяч песчинок приходится одна золотая, это уже месторождение! Поэтому следовало бы тебе знать, что практически для поисков золота пока пригоден только прапрадедовский способ шлихового опробования: отбор больших проб и их промывка. Много таких проб взять не под силу, и в каждом случае приходится думать, как лучше их расположить! — Помолчав, Сергей Степанович добавил: — Из всего этого побочный вывод: прежде чем приступить к проекту, тебе следует пополнить свои знания!

Щелчок был чувствительный, и возразить нечего.

Борис, ругая себя, раскрыл толстый том «Геологии полезных ископаемых», но тут его вызвал зам по кадрам.

Он поздравил Бориса и заверил, что к выдвижению молодых специалистов относится положительно, но при соответствии их деловым и морально-политическим качествам.

— В данном случае, — сказал он, — учитывая особые обстоятельства, я не стал задерживать приказ, но предупреждаю — выезд в поле разрешу только после сдачи экзамена по технике безопасности, который установлен для начальников, ответственных не только за себя, но и за весь коллектив: людей, животных, имущество!

Он достал толстый том и, шелестя страницами, начал перечислять то, что обязан начальник отряда знать и лично уметь:

— Располагать лагеря в местах, наименее опасных в отношении возгорания, наводнения, лавин, камнепадов и других стихийных бедствий;

— сооружать молниеотводы и защитные полосы, аварийные убежища, а также площадки для посадки вертолета;

— обеспечивать бесперебойную работу полевой радиостанции и выход на связь в установленное время;

— отличать здоровых людей и животных от больных, оказывать первую помощь (уметь делать искусственное дыхание, накладывать шины и т. д.), транспортировать больных, раненых и покойников в населенные пункты с установленным оформлением документов;

— организовывать розыск заблудившихся, применяя ракетно-дымовые сигналы;

— определять пригодность пищевых продуктов, составлять ежедневный рацион на основе расчета калорийности, снимать пробы пищи, не допускать использования ядовитых грибов и ягод;

— владеть приемами, обеспечивающими безопасность при преодолении водных преград;

— проверять на вшивость, обустраивать палаточные бани, а также сушилки для одежды и обуви;

— контролировать правильность навьючивания и ковки лошадей, их лечения при обезноживании и потертостях;

— принимать решения о пристреливании лошадей, собак и других животных, с составлением акта и сдачей шкур в Заготживсырье.

Навеял этот перечень на Бориса тоску, а зам монотонно продолжал:

— Обучать сотрудников отряда правилам безопасности и охраны окружающей среды от возгораний, эрозии почв, нарушений экологического равновесия;

— рационально организовывать не только труд, но и отдых сотрудников, проводить коллективное чтение и слушание радиопередач, участвовать в самодеятельности;

— знать и уметь использовать психологические факторы, способствующие преодолению трудностей.

И так далее…

Наконец-то закончив ознакомление со всеми разделами толстого тома, зам передал его Борису в постоянное пользование с напутствиями, что только строгое соблюдение правил, без самодеятельности, обеспечивает начальнику безопасность во всех отношениях.

Убедившись в том, что Борис оценил шутку, вероятно повторяемую на всех собеседованиях, зам сказал уже совсем иным тоном:

— Выдвижение младшего, наверное, не обойдется без кривотолков, поэтому советую подготовиться основательно…

Он посмотрел так, что Борис даже покраснел и пробормотал, что благодарен и постарается выполнить его совет.

На том и закончилось собеседование.

Возвращаясь, Борис заметил у стенгазеты некоторое оживление. Все тот же младший мерзлотовед поманил его рукой и показал в юмористическом разделе «Держись, геолог!» новый рисунок: некто с усиками, верхом на медведе, взбирается по лестнице с надписью «служебная».

Борис улыбнулся искренне, но после этого весь вечер бродил по улицам, ничего не замечая, в каком-то смятении. То ощущал он страх — не справлюсь, опозорюсь, знаний мало, опыта нет, времени латать пробелы нет! То вдруг начинал храбриться — справлюсь, докажу и увижу в этой стенгазете о себе совсем иное… И снова он жалел о том, что свернул со своей дороги и кончилась спокойная жизнь младшего! И тут же, это опровергая, бормотал: «Покой нам только снится!..»

Закончил он воспитательную работу над самим собой твердым выводом: «Рубикон перейден, не боги горшки обжигают, и надо делом, не щадя сил, это доказать».

И, придя в общежитие, он сказал соседу, что теперь все дни будет работать до 23.00.

Не дымом вулкана и солью моря, как мечталось, а пылью архива была теперь пропитана грудь. Надев халат, извлекал Борис с полок пожелтевшие от времени тома предшественников — геологов, топографов, ботаников, географов.

Кадарская зона большого внимания не заслужила, но все же за полтора столетия, с тех пор как Иван Черский первым пересек это «белое пятно», материалов накопилось немало.

О том, что архивные разыскания — основа основ и нередко новое оказывается забытым старым, не раз студентам напоминали на ярких примерах. Борис этого не забыл и старательно выписывал все, что казалось существенным.

Поиск золота на архивных страницах успеха не принес, но появилось ясное представление о природе края, обо всем, что сделано предшественниками, да и сами они, казалось, ожили. Особенно запомнился автор первой топографической карты района («масштаб 5 верст в 1 дюйме»), который подписался так: «Корпуса военных топографов шнапскапитан Петров Второй». (Слово «шнапс» он вывел особенно четко.)

Главы проекта «История исследования» и «Географические и экономические сведения о районе» Борис по архивным данным сочинил так, что Сергей Степанович сказал:

— Вопросов не имею! А теперь, — добавил он, — тебе следует провести геоморфологический анализ строения поверхности и на основе теории вероятности рассчитать количество проб, необходимое и достаточное, для заданной детальности поиска.

Обо всем этом Борис знал гораздо меньше, чем следовало, и он попросил помощи, ожидая не впервые услышать: «Сам не маленький». Но Сергей Степанович сказал: «Дело важное» — и засел вместе с Борисом. Всю неделю они кропотливо, квадрат за квадратом, прослеживали извивы горизонталей, строили разрезы и, «читая» рельеф, оконтуривали вершины, склоны и котловины различного типа, выделяли террасы — нагорные, речные, оползневые, — подсчитывали занятые ими площади, намечали вероятные пути каменных потоков, площадных и линейных. И на основе всех данных, подлежащих в дальнейшем проверке, намечали места для отбора, где проба будет «представительной».

При этой работе Борис явно ощутил, что, в сравнении с Сергеем Степановичем, он «что плотник супротив столяра» — так быстро и безошибочно находил тот в каждом месте лучшее решение.

Когда все листы карты, которые еле помещались на столе, покрыло разноцветье значков, приступили к составлению плана и графика работ.

На примерах различного расположения промежуточных баз, ориентировки маршрутов с потерей высоты или без нее и многих других Сергей Степанович показал, как можно создать немалые «резервы главного командования».

Поначалу Борис совсем было утонул в расчете человеко-часов, коне-дней, тонно-километров и кубометров дров, в начислениях амортизации и прочих премудростях, но постепенно, с помощью Сергея Степановича, он сумел «осметить» перевозку грузов во вьюках, устройство каркасно-засыпных аварийных убежищ, заготовку сена, проходку закопушек и канав в мерзлых грунтах с оттаиванием на пожог и заготовкой дров и многое другое, так что Сергей Степанович сказал с одобрением: