Она часто опаздывала на свидание и даже не считала нужным извиниться. Костя совершенно безропотно все сносил, потому что ему очень-очень нравилась кассирша.

И вот вчера Леночка не пришла совсем… Может быть, это начало конца? Может быть, он надоел? С другой стороны, кто еще будет так безропотно сносить Леночкины капризы, подавлять в себе чувство мужской гордости? Вряд ли найдется в городе такой человек. Нет, определенно что-то случилось…

Несколько раз Костя выходил из комнаты и, возвращаясь, пристально смотрел на Леночку, но та заполняла ведомость (сегодня был день получки) и не поднимала глаз. Раньше Леночка едва заметно улыбалась правым краешком губ, когда Костя проходил мимо. Нет, наверняка что-то произошло, и притом серьезное.

Костя с тоской посмотрел на часы. Стрелки почти стояли на месте. До перерыва оставалось еще один час четырнадцать минут…

Младший бухгалтер Костя Минаков и не предполагал, что через тридцать три минуты произойдет событие, которое полностью перевернет его жизнь, и Косте будет не до Леночки, и вообще не до кого-либо…

Леночка Перова пришла вчера на свидание. Вернее, она почти дошла до клумбы с бюстом Мичурина, но тут произошла встреча… Тут произошла такая встреча… Заполняя ведомость фамилиями, Леночка то и дело зажмуривалась, и события вчерашнего дня отчетлива вставали перед ней… Странные, необычные события… Она даже предположить не могла, что подобное может произойти в этом паршивом городке, где, кроме их заводишка, выпускавшего никому не нужные машины, были одна баня, одна парикмахерская, столовая (вечером — ресторан) и два кинотеатра (один летний), да еще старый, бывший княжеский, парк с единственной клумбой, с бюстом Мичурина посередине, куда она ходила на свидания.

Леночка шла вчера на свидание и думала о Косте. Вообще-то он ей нравился. Во всяком случае, он был порядочнее всех тех людей, которые за ней ухаживали. А ухаживали за Леночкой многие. И женатые и неженатые. И с самыми серьезными намерениями, и просто для развлечения. Ибо Леночка была незамужней (с мужем Леночка Перова прожила пять дней, причем четыре из них она копала картошку, месила кизяки, стирала бельe без стиральной машины, варила еду на семиротовое семейство и делала еще массу других дел после чего на пятые сутки, прямо из кровати храпевшего мужа убежала в одном халатике назад к родной маме); Леночка была красива: талия в ладонях уместится, высокая грудь, стройные ноги, смуглое загадочное лицо. Таких женщин увидишь даже не в каждом номере иностранного иллюстрированного журнала.

Люди с серьезными намерениями делились на две неравные группы. С одной стороны — довольно многочисленные разведенные («Я готов ради вас, Леночка, пожертвовать своей свободой, хотя дал зарок — никогда, никогда…»); морально неустойчивые («Брошу свою стерву, Леночка. Она лахудра по сравнению с вами. Вы женщина — экстра…»); алкаши («Ну, пью я, Леночка, пью, потому что жизнь не удалась. Ради тебя завяжу намертво. Клянусь…»).

Эти люди были почти все обеспеченные. Имели собственные дома, приусадебные участки, огороды, коров, овец, гусей, мотоциклы, у двоих даже водились «Москвичи». Домогаясь Леночкиной руки, они напирали больше на материальную сторону, обещали сытую жизнь, заграничные гарнитуры, цветной телевизор, ванную и теплый туалет. Дальше их фантазия не работала, (Один, правда, предложил во время совместной жизни соорудить фанерный домик — прицеп для «Москвича» и совершить путешествие на Кольский полуостров, прихватив для продажи три тонны яблок.)

Эти люди были скучны и все одинаковы. Кассирша наперед знала, что каждый скажет и сделает.

Меньшей группой ухажеров с серьезными намерениями были зеленые юнцы — выпускники школ, студенты техникума (в городишке недавно открылся ветеринарный техникум), приезжие молодые специалисты (за два года — три человека, и все сразу влюблялись в Леночку).

С ними Перовой было немного интереснее. Эти люди обладали всеми качествами, которыми природа наделила юность: мечтательностью, богатой фантазией, верой в свою исключительность, надеждой на великую будущность.

Под звон гитары они горячо убеждали прекрасную кассиршу разделить с ними их блистательную, удивительную судьбу. Но Леночка знала, что только немногие, наиболее талантливые и упорные, не отступятся от своей мечты и чего-то достигнут в жизни. Остальные же скоро женятся, осядут в этом захолустном городке, построят дом, обзаведутся хозяйством, сбреют модные бороды, забросят на чердак гитары и станут как все. И мечты их сделаются другими: об импортном гарнитуре, о кафеле на кухню, о теплом туалете, о «Москвиче»…

Перова разрешала молодым людям слегка ухаживать за собой, произносить страстные монологи во время танца, но выходить замуж ни за кого не собиралась. Разве узнаешь, кого из них судьба отметила своим перстом? В свои двадцать семь лет рисковать второй раз Леночка не собиралась…

Были у прекрасной кассирши ухажеры и без серьезных намерений. В основном командированные толкачи. Этот озабоченный, задерганный народ днем «толкал», пробивал на заводе свои вопросы, а вечером напивался в маленькой грязной гостинице, которая зазывающе называлась «Тихие зори» (крик, песни, грохот от зари до зари), а потом шел на танцы, приставал к Леночке с плоскими шутками, старыми анекдотами, предлагал зайти в «Тихие зори» отведать местных деликатесов (крабы — прямо с Камчатки, вяленая медвежатина — из Сибири, оленина — с Чукотки, мандарины — с Кавказа, дыни — из Средней Азии, копченое сало — с Украины).

Когда Перова отказывалась, толкачи недоумевали («Но почему? Ведь такие вкусные вещи…»). Они искренне считали, что никто не может устоять перед их фирменными деликатесами.

Этих людей прекрасная кассирша презирала и немного жалела. Что это за жизнь: вечно в разъездах, без семьи, ночевки в «Тихих зорях», водка, танцы, на которых от красных пьяных морд шарахаются девушки…

Так шел год за годом, и вот Перова с ужасом стала замечать, что гимнастические упражнения, которые она делала по утрам для сохранения фигуры, даются ей уже с некоторым трудом, а к вечеру вокруг глаз появляется тонкая сеточка, словно за день досужий невидимый паук заткал эти кусочки кожи прозрачной голубоватой паутинкой.

Неужели она так и не дождется своего принца? Неужели останется одинокой? Или выходить замуж за Костю Минакова? Парень он, конечно, добрый, порядочный и, наверно, будет хорошим семьянином, но до чего он скучен, ординарен. Какой там из него летчик-космонавт… Провалится опять в вуз, вернется в Петровск и начнет строить дом. Как все до него.

Так невесело думала Леночка Перова, идя на свидание. До клумбы с бюстом Мичурина ей оставалось совсем немного, как друг Леночку кто-то окликнул негромким голосом:

— Элеонора Дмитриевна!

Леночка обернулась и увидела, что по центральной аллее к ней приближается группа мужчин. Идущего впереди она узнала сразу. Это был главный инженер их завода Евгений Семенович Громов. Он шагал, как всегда, быстро, энергично, и голос его был, как всегда, властен.

Леночка остановилась недоумевая. Она даже не подозревала, что главный инженер помнил ее имя и тем более отчество.

В лицо он Леночку, конечно, знал, так как в отличие от своего предшественника, который за зарплатой присылал секретаршу, являлся в кассу лично. Правда, получал деньги не через окошечко, а заходил в бухгалтерию, молча всем кивал, совал, не считая, деньги в карман и уходил, ни на кого не глядя.

Главного инженера на заводе уважали и побаивались. Появился он недавно, года полтора назад, и резко отличался от всех прежних главных инженеров. Во-первых, своим внешним видом. Он был молод, строен, недурен собой и увлекался велосипедным спортом. Все свободное время Евгений Семенович проводил на велосипеде. Даже поздно вечером парочки влюбленных, бродившие по проселочным дорогам вокруг городка, в испуге шарахались от бесшумно мчавшегося, как летучая мышь, велосипедиста.