— Да. Чашку горячего шоколада. И, посмотрите, пожалуйста, что там снаружи. Там был какой-то шум, мне кажется.
— Сейчас выясним, — сказал бармен и, обращаясь, видимо, к своему помощнику, который находился позади стойки, у второго выхода, крикнул что-то на местном креольском.
Оттуда раздалась пара ответных фраз тоже на креольском. Хэнк поблагодарил бармена коротким кивком, и снова повернулся к Дейву Поллаку.
— О вашей угрозе мы поговорим через пару минут. А пока, хотелось бы знать: вы какую контору представляете? Ведь ваши полковничьи пехотные значки — явный фэйк.
— Вы слишком подозрительны, — все так же добродушно заметил Поллак.
— Нет, не слишком. Было бы забавно, если бы я принял приглашение приехать на Диего-Гарсия-Чагос. Вот оттуда я действительно так просто не ушел бы. Подозреваю, что мне промыли бы мозги чем-нибудь вроде «микс-чоппер». Ого! Джентльмены. Вы оба очень заметно отреагировали. Отсюда вывод: адмиральские значки мистера Дорсета тоже не отражают его действительной служебной принадлежности. Так что, мистер Поллак и мистер Дорсет, мой вопрос относится к вам обоим. Какую контору вы представляете?
— Никто бы не стал применять к вам «микс-чоппер», вы же понимаете, — сказал Дорсет.
— Да, я понимаю. Охранников и чернорабочих, обработанных этим препаратом, у нас на гипер-лайнере называли «каменноглазыми» за характерную безмятежность взгляда. И, конечно, вы не собирались делать меня управляемым дебилом. Если бы я вернулся на Футуриф вот таким, последствия для вашей миссии были бы даже хуже, чем если бы я сгинул бесследно. Я назвал «микс-чоппер», чтобы увидеть вашу реакцию. И увидел. А теперь, пожалуйста, ответьте на мой вопрос. Это условие продолжения переговоров.
Оба гостя — будто бы, реар-адмирал, и будто бы полковник, задумались. Тем временем, подошел бармен, поставил перед Хэнком чашку горячего шоколада, и сообщил:
— На улице была заварушка. Спецназ полиции сцапал нескольких террористов с целым арсеналом оружия. Пистолеты с глушителями, снайперские винтовки, все такое. Черт! Напрасно наше правительство пустило сюда исламский банкинг десять лет назад. Вот, теперь и террористы будут. Я не против мусульман, сэр. Но, лучше бы они оставляли терроризм и шариат дома, когда едут сюда. Хорошо, что у нас теперь есть спецназ.
— Да, это своевременная реформа полиции, — согласился Хэнк, — и, включите в мой счет информационную услугу по цене двойной дозы рома. Роль информации прочти та же: поднять настроение и внушить уверенность. Верно?
— Ха-ха! Верно! Спасибо, сэр! А у вас юмор, что надо!
С этими словами, бармен удалился за стойку. Хэнк проводил его дружеской улыбкой, повернулся к двум своим собеседникам и выразительно развел руками:
— Вот как бывает. Террористы недооценили новый уровень локальной полиции острова Родригес. На этот раз можно отделаться легким испугом. Террористов допросят, затем этапируют на остров Гранд-Маврикий, а оттуда их вытащит американская дипломатия. Гораздо хуже будет при попытке повторения этого. Следующую вашу группу силовой поддержки увезут в пластиковых мешках. А теперь, я жду ответа на мой вопрос.
— BIAR, — лаконично ответил Поллак.
— NMIC, — буркнул Дорсет.
— Допустим, что вы сейчас сказали правду, — произнес Хэнк (который, в силу эмпатии — побочного эффекта веритации — почувствовал, что собеседники не солгали), — Итак, вы представляете Бюро разведки и исследований Госдепа и Национальный центр морской разведки. Все серьезнее, чем я думал, значит, переговоры будут более серьезными. Для начала — о силовых решениях. Ясно, что при ваших возможностях, не составит особой сложности подтянуть силовой ресурс, более, чем достаточный, чтобы закопать меня. В порядке фантазии, оценим последствия такого шага. Меня нет. Опорной точки нашего сообщества на этом острове тоже нет. Но, штамм «Ондатра» никуда не пропал, а у вас больше нет контакта с сообществом. И происходят чудеса. Начнем, пожалуй, с такого эпического феномена, как сомалийское пиратство. Пресс-служба Седьмого флота уже сообщила репортерам, что находка на дне банки Норд-Родригес, это не пакистанская термоядерная торпеда, а иранская сверхмощная неядерная торпеда, переданная в руки сомалийских пиратов с целью дестабилизации региона. Как это дальновидно! Теперь заинтересованные персоны могут загадочно уничтожать корабли в Аравийском море, например — танкеры выходящие из Аденского или из Персидского залива, а вся слава достанется иранским аятоллам и прикормленным ими пиратским бандам Харгейсы. Я склоняю голову перед будущими жертвами, особенно, если завтра аятоллы передадут пиратам грязное ядерное оружие. У аятолл оно есть, ведь об этом говорили по CNN…
— К чему вы клоните? — перебил реар-адмирал Дорсет.
— Мир не рухнет от терактов ваших сообщников, — добавил полковник Поллак.
Хэнк беззвучно похлопал в ладоши и ответил:
— Конечно, мир не рухнет. И экономика самой большой демократии в мире не рухнет. Рухнет только карьера нескольких десятков высших офицеров и чиновников в сфере разведки этой самой большой демократии. Скажу больше: их просто растерзают, как только выяснится, что они могли бы с легкостью решить проблему, но вместо этого спровоцировали ее раздувание до масштабов, измеряемых триллионами долларов. Я подозреваю, что англо-американский консорциум VUGI, вложивший полмиллиарда долларов в проект добычи оловянной руды в центральной области плоскогорья Норд-Родригес, мобилизует свое лобби на Капитолии. А новый эмир эль-Обейда на тусовке официоза в Абу-Даби поинтересуется у президента США: посажены ли уже в тюрьму реальные виновники национальной трагедии, из-за которой прервался род, идущий от самого Абу-Бакра, сподвижника Пророка? Вы знаете, эмир Феззан Ар-Рашид погиб со всеми домочадцами, поэтому эмиром стал Сувейд-Али Ар-Фаджи из боковой ветви. Виновники — это те самые офицеры и чиновники разведки, участвовавшие в проекте «Гипер-Лайнер». Мы затронули эту тему с новым эмиром, общаясь по SKYPE. Я ведь некоторое время был офицером персональной охраны эмира Феззана Ар-Рашида. Мы вспоминали жизненный путь этого неординарного арабского лидера…
— …Которого, — перебил Дорсет, — вы же и убили путем теракта на гипер-лайнере!
— Думать так ваше право, — невозмутимо парировал Хэнк, — но я очень сомневаюсь, что Сувейд-Али Ар-Фаджи расстроен, получив трон эль-Обейда. Вряд ли он будет на меня обижаться, даже если вы угадали. Кстати, «Гипер-Лайнер», как предприятие, не исчез.
— То есть, как это не исчез? — изумился реар-адмирал.
— А вот так. Остались, знаете ли, не только обломки самого гипер-лайнера, но и проект «Футуриф»: плавучие АЭС, плюс бытовая и рабочая инфраструктура, плюс несколько разведанных месторождений с оформленными лицензиями. А в секторе, который был зарезервирован Феззаном Ар-Рашидом, есть крупное месторождение циркона, и почти рекордное месторождение иттриевого силиката. Не позднее ноября, жюри в Монровии выпустит билль о распределении имущественных прав компании «Гипер-Лайнер», и у Сувейд-Али Ар-Фаджи будет возможность пастись на этой геологии — но при условии добрых отношений с народом нйодзу. Так что этому новому эмиру гораздо выгоднее и понятнее бизнес со мной и с моими товарищами, чем с вашими мутными конторами, которые инспирировали аферу с гипер-лайнером, втравили в нее толпу миллиардеров, запутались в своих интригах, и просрали все на хрен, извините за солдатский термин.
Над столом повисла тишина, и стало слышно, как жужжит одинокая муха. Полковник Поллак пощелкал ногтем по ободку своего стакана и поинтересовался:
— А какие выводы из такого разбора ситуации, мистер Торнтон?
— Выводы — это ваша область, — ответил Хэнк, — но я думаю: мы можем договориться к обоюдной выгоде нашего сообщества и вашей фракции в спецслужбах.
— Как именно договориться? — спросил Дорсет.
— Вы начали с проблемы штамма «Ондатра», — напомнил «вождь акваноидов», — но вы уклонились от объяснений, в чем тут проблема, и чего конкретно вы хотите избежать. Вероятно, у вас были гарантии от администрации гипер-лайнера, что штамм не будет передан чужим военным структурам в течение какого-то времени, пока это актуально. Понятно ведь, что лет через пять эта генетическая технология будет воспроизведена в других странах. Я думаю, мы можем договориться о том, что в течения пяти лет такой передачи не будет. Конечно, если ваша сторона проявит добрую волю.
