— Потерпи, он поймет, — сказал Алекс.

— Но даже если не поймет, ты доказала, что можешь быть настоящим предпринимателем, — заметила Джуно. — И ведь всего достигла собственными силами Кто бы подумал, что на очаровательных хрупких плечиках нашей актрисы такая умная головка? Как говорят, деньги к деньгам, да?

— Я, пожалуй, выпью за это. — Подняв бокал, Алекс вдруг добавил— А помните, как мы ездили в Довиль завтракать? Может, махнем сейчас туда, плюнув на условности?

— Потрясающе! — воскликнула Джуно. — Только мы все навеселе, кто же поведет машину? Не лучше ли поехать на такси в «Холл»?

— А зачем люди держат шоферов? — гнул свое Алекс. — К тому же я хотел бы заняться любовью с вами обеими на пляже.

— В это время года? — рассмеялась Лидия. — Мы отморозим себе задницы.

— Впрочем, зачем куда-то уезжать, если здесь так хорошо и уютно? — Алекс говорил шутливым тоном, но в глазах его был вызов.

Джуно тревожно взглянула наверх:

— Там Стефан.

— Он крепко спит. — Алекс присел рядом с Лидией, расположившейся на диване, посмотрел ей в глаза. Его рука медленно поползла к ней под юбку.

Лидия не отвела взгляда и не шевельнулась, только поманила пальцем подругу:

— Иди сюда.

— Вы спятили! — бросила Джуно, однако опустилась на колени рядом с Алексом.

Он поцеловал Джуно. Лидия начала постанывать под его ласковой рукой. Алекс почувствовал, как спадает напряжение, которое всегда овладевало ими, когда они бывали вместе. Его другая рука скользнула за вырез блузки Джуно, прикоснулась к ее груди и уже затвердевшим соскам. Лидия приподняла бедра, помогая снять с себя трусики, и издала гортанный звук.

Наверху открылась дверь, и в коридор упала полоска света из комнаты Стефана. Они затаили дыхание, и вскоре услышали шаги Стефана.

— Боже мой! — Джуно бросилась к креслу и застегнула блузку. Алекс одернул юбку Лидии и непринужденно расположился в кресле.

Потом открылась другая дверь, а через несколько секунд Стефан снова проследовал в спальню.

Лидия с облегчением вздохнула:

— Он ходил за книгой.

— Надеюсь, что-нибудь захватывающее, — пошутила Джуно, и они рассмеялись.

— Я на какое-то мгновение снова почувствовал себя шестнадцатилетним, — сказал Алекс, покачивая головой. — А ведь думал, что такое никогда не повторится.

— Что ж, похоже, тем дело и кончилось. А, пропади все пропадом! — усмехнулась Лидия.

— Боюсь, ты права, — вздохнула Джуно. — Если существует рука судьбы, то сегодня она нас предостерегла.

— Ладно, — сказал Алекс. — Хотите позавтракать в кафе на Центральном рынке? Уж там нам никто не помешает.

Милт Марш положил ноги на полированный стол в конференц-зале и откинулся на спинку кресла.

— О'кей… как я понимаю, задача в том, чтобы создать новый имидж продукции, не меняя ее названия.

Перенести, так сказать, пиво «Янки Рут» в восьмидесятые годы, минуя шестидесятые и семидесятые.

— И почему бы им не стать спонсорами концертов рок-музыки в Парке? — проговорила Мэри Престон, младший составитель текстов, умная девочка, год назад окончившая колледж и совсем недавно пополнившая их команду.

— Не получится. Старый Янки не зайдет так далеко. — Милт обвел взглядом присутствующих. — Ты что-то молчишь, Алекс. Есть какие-нибудь мысли?

Алекс Сейдж оторвал глаза от блокнота, где рисовал варианты новой кухни для их с Тори ранчо. Сидевший рядом Дейв Латтимор нетерпеливо вертел в пальцах карандаш, всем своим видом показывая, что пора поскорее найти какое-нибудь решение. Мэри Престон оживилась, готовая ловить на лету новые мысли, она раздражала своим стремлением скакать через три ступеньки по служебной лестнице. Джим Керр и Брайан Макдугал, ветераны агентства, прослужившие здесь в общей сложности сорок лет, явно испытывали напряжение. Стареющие сотрудники рекламы были нынче не в моде.

Алекс решил бы проблему, но последние двадцать минут не слушал, о чем шла речь. Он все чаще и чаще отключался от работы, утратив к ней всякий интерес. Вообще-то особого интереса к рекламе Алекс не питал и раньше, но, ухаживая за Тори, и в самом начале их семейной жизни он старался играть по правилам. Милт Марш все еще ждал от него ответа. Поэтому Алекс сделал то же, что и всегда, в трудных обстоятельствах, — выдал ответ:

— А почему бы нам не подчеркнуть, что это продукт натуральный? И в его основе вода из подземного источника? Вроде перрье?

Все вопросительно уставились на него.

— О… я поняла! — Мэри Престон засмеялась. — Это забавно, Алекс, и напоминает пародию на все эти натуральные продукты.

— Да уж… — Впервые подал голос Брайан Макдугал. — Именно юмора нам и не хватает.

— Не пойдет, — возразил Джим Керр. — Даже с юмором мы не можем утверждать, что пиво «Янки Рут» черпают из подземного источника. Помните: реклама должна быть правдивой.

— Можно сделать обходной маневр, — уступил Алекс, — и использовать мультипликацию. А в конце дать такую надпись: «Самый лучший продукт после натурального». А что, если взять старикашек из вестерна, бредущих через пустыню? Увидев впереди оазис, они устремляются к нему, убеждаются, что это мираж, но тут появляется шикарная красотка и протягивает им две запотевшие бутылочки холодного пива «Янки Рут». Они его жадно пьют…

Алекс так разошелся, что заинтересовал даже Дейва Латтимора.

Полчаса спустя вопрос о презентации пива «Янки Рут» был решен. Дейв Латтимор похлопал Алекса по плечу:

— Тебе снова удалось всех обскакать. А я уж подумал, что ты выдохся. Не хочешь пойти со мной выпить?

— В другой раз, Дейв. У меня свидание.

— С женой, надеюсь?

— С кем же еще? До завтра.

Тори, отправившись на выездную съемку, поручила мужу купить продукты. Сегодня она пригласила на ужин Картера и Пенни Дженнингс. Пенни и Тори жили в одной комнате, учась в колледже. Когда-то Картер получил небольшое наследство, но теперь ему пришлось поступить на работу в строительную компанию тестя.

Ничего не делая, только отсиживая положенные часы, Картер злился на весь мир. Тори опасалась, что брак ее подруги под угрозой. По ее мнению, семейные ужины помогали.

— Я витаю в облаках, — заявил Картер, — а Пенни — существо приземленное. Я мечтатель и, боюсь, не очень практичен.

— О да, — рассмеялась Пенни, с обожанием глядя на мужа. Эта некрасивая, но пышущая здоровьем молодая женщина до сих пор не могла поверить, что ей удалось заарканить Картера Дженнингса, который казался ей красивым и возвышенным. Алекс считал его напыщенным сопляком и занудой. — Все в доме я делаю своими руками — от прочистки раковины до оплаты счетов. Мне неприятно обременять Картера подобными мелочами.

— Очень мило с твоей стороны, — заметила Тори и улыбнулась Алексу:

— Но ты, дорогой, даже не мечтай об этом.

— Картер пишет книгу, — восторженно сообщила Пенни. — Дорогой, расскажи им о ней.

— Эта книга, — самодовольно напыжившись, начал Картер, — не для широкого круга читателей в отличие от твоих бродвейских тру-ля-ля, Алекс. — Он улыбнулся, давая понять, что это шутка. — Я написал биографию одного малоизвестного американского поэта девятнадцатого века Артура Торнтона.

Алекс расхохотался:

— Цикл стихов «Боярышник»! — Он с удовольствием заметил кислую мину Картера.

— Да… это наиболее известный его сборник, — нехотя согласился Картер.

— Кто бы подумал — Артур Торнтон, старая задница из Плезентвиля! Однажды в Йеле мы устроили вечер под девизом «Самые худшие американские поэты читают свои худшие стихи». Я играл роль Торнтона.

Как там у него: «Принеси мне свежего навоза, я удобрю им свои поля. На них появятся нежные всходы…»

Так, что ли, Картер?

— Алекс, — оборвала мужа Тори, — не подашь ли сыр и яблоки?

— Сию минуту. Я потрясен известием, что Картер эксгумировал труп старика Торнтона.

— Он все-таки заметная фигура. — Картер едва сдерживал раздражение. — Однако никто еще не писал его биографию.

— Почему бы это? — Алекс рассмеялся, хотя прекрасно видел, какие испепеляющие взгляды бросали на него Тори и Пенни, и знал, что поплатится за свое поведение. Остановиться он не мог: это доставляло ему огромное удовольствие. В последние годы ему приходилось слишком часто терпеть общество Картера и Пенни, он был сыт ими по горло. — Картер, на сей раз ты увяз по уши.