Допив пиво, Алекс попросил официанта принести еще одну кружку и задумчиво покачал головой. Ему всего тридцать лет, а он сидит в парижском кафе и оплакивает старые добрые времена! Алексу вдруг показалось, что из-за угла вот-вот появится Джуно с альбомом для эскизов под мышкой или…

— Алекс! Не может быть!

Он поднял глаза: перед ним стояла Джуно, только без альбома под мышкой. И все же это была она — высокая и изящная, в сногсшибательном золотистом жакете и черных вельветовых бриджах! Ее завитые волосы локонами рассыпались по плечам, как у сказочной красавицы.

— О Боже, Джуно! А я сидел тут и думал о тебе. — Алекс вскочил и обнял ее. — Невероятно!

— Я совершала ностальгическую прогулку, как всякий раз, когда бываю в Париже, и вспоминала тебя… Ты всегда сидел здесь и писал в школьной тетрадке. И вдруг я увидела тебя.

— Только я больше не пишу. — Не выпуская рук Джуно, он отступил на шаг и внимательно оглядел ее. — Мне нравится твой новый стиль… Ты великолепна! Впрочем, ты и всегда была великолепна. Садись. Что будешь пить?

— Пожалуй, бокал красного вина. Надо настроиться на соответствующий лад перед презентацией вин Лидии. А где Тори?

— В Пуэрто-Рико. Снимает коммерческую рекламу для одной авиакомпании. А как поживает Шеп?

— Старается выбить из пьяницы-писателя последнюю главу романа. Шеп передает привет.

— А как продвигается оформление нового шоу?

— Неплохо. Все как обычно, но жизнь подорожала.

Господи, подумать только, какие чудесные декорации из картона изготавливали мы в Йеле! А вот декорации для этого шоу обойдутся более чем в сто тысяч фунтов.

Алекс присвистнул:

— Чтобы стало еще смешнее, я добавлю, что израсходовал значительно больше этой суммы на телерекламу, которая длится всего тридцать секунд.

— Кстати, поздравляю тебя с новым званием. Это замечательно. — Джуно сделала глоток вина. — Скажи, а тебе не хочется вернуться к драматургии? Я давно мечтаю сделать декорации для твоей новой пьесы. Помни: бесплатно!

Алекс серьезно посмотрел на нее:

— Знаю, Джуно. Черт возьми, а вдруг я больше не смогу писать? Поздно вечером, когда я прихожу домой, у меня нет никакого желания садиться за машинку и вымучивать из себя свежие мысли. У меня их нет, мне нечего сказать… Может, я еще не соскучился по этому занятию?

— Ну что ж, — улыбнулась она, — не спеши выбрасывать пишущую машинку. Просто скажи себе, что твоя муза ненадолго уехала в отпуск. Ты еще соскучишься, уверена. А не пора ли нам двинуться к Лидии?

«Виваруа», один из самых роскошных трехзвездочных ресторанов Парижа, был полон гостей, когда Джуно и Алекс добрались до него. Лидия заметила их, едва они вошли, и, извинившись перед собеседниками, поспешила к друзьям. Увидев ее напряженное лицо и огонек в глазах, Алекс понял, что она ими недовольна.

— А вот и вы! И опоздали всего на сорок пять минут.

— Не сердись, Лидия, прости нас. Ты не поверишь, но мы случайно встретились в «Двух обезьянах»… совсем как в старые времена.

— Совсем как в старые времена, — передразнила Лидия. — Ну ладно, входите уж. Сейчас сядем за стол.

Лидию осенила блестящая идея провести презентацию вин за ужином, не устраивая обычной церемонии дегустации. Она и супруги Буле пригласили парижских и международных ценителей вин и гастрономии, благоразумно добавив к обществу несколько знаменитостей, владельцев ресторанов, а также близких друзей, таких, как Джуно, Алекс, Мишель и Мэриэл Жюльен, для моральной поддержки.

— Я посажу вас за отдельные столы, чтобы вы шпионили. Джуно, за твоим столом — Майлз Сазерленд, главный эксперт; Алекс, а ты следи за Огюстом Дютером и Эми Шонклер. Потом доложите мне обо всем, что услышите.

— Джуно, Алекс, рад вас видеть! — Стефан поцеловал Джуно и обменялся рукопожатием с Алексом. — Как мило, что приехали ради великого события в жизни Лидии.

— Стефан не теряет надежды, что я потерплю фиаско, — горько усмехнулась Лидия. — Разве не так, дорогой?

— Бог с тобой! — обиженно и чуть смущенно воскликнул Стефан. — Я очень горжусь тобой.

— Ладно уж, извини, я превратилась в комок нервов. — Она взяла сигарету, и Стефан услужливо поднес спичку. — Я жалею, что затеяла все это.

— Ошибаешься, дорогая, ничуть не жалеешь.

— Пожалуй, ты прав. Не жалею. Что ж, пора за стол.

Лидия и Натали Буле просидели несколько дней над составлением меню, и их старания не пропали даром. Представленные ими красные вина «Шенен» превосходно сочетались с такими чудесами кулинарного искусства, как трюфели в слоеном тесте, барашек с баклажанами, свежими томатами и шпинатом и мусс из черной смородины.

Алекс насторожился, увидев, что Огюст Дютер взял в руки бокал с вином, изготовленным Лидией. Тучный француз, выпятив губы и прищурившись, долго рассматривал на свет светло-красную жидкость.

— Цвет неплох, — словно нехотя проговорил он. — Может, несколько бледноват, но… неплох.

Эми Шонклер, похожая на птицу американка, — главный гастрономический эксперт и критик, чья чрезмерная худоба заставляла предполагать, что в ходе работы ей приходилось сталкиваться чаще с недостатками, чем с достоинствами пищи, согласилась с Дютером.

— Букет тоже неплох, Огюст, — заметила она. — Вино молодое, однако уже обладает всеми основными качествами, присущими винам «Шенен».

«Пока все идет хорошо, — подумал Алекс и невольно сложил пальцы крестиком под столом. — Ну а теперь попробуйте его».

Дютер поднес бокал к пухлым губам, легонько качнул его и чуть пригубил. Закрыв глаза, он подержал вино во рту, потом проглотил. Все окружающие, включая Эми Шонклер, затаили дыхание.

Дютер улыбнулся:

— Отлично! В нем есть шарм. Очень приятное на вкус.

Алекс с облегчением вздохнул.

— Знаете, Огюст, — сказала Эми Шонклер, — а ведь оно выше обычного уровня вин «Шенен». У него есть будущее.

Алекс встретился глазами с Лидией и незаметно поднял большие пальцы. Она просияла и подмигнула ему.

Джуно сидела к нему спиной, и он не мог ни переглянуться с ней, ни наблюдать за реакцией на вино Лидии за другим столом.

Алекс видел, что Лидия постепенно успокаивается, хотя она почти не притронулась ни к пище, ни к вину. А вина были действительно превосходны. Алекс решил, что они ничуть не уступают знаменитым винам Луарской долины, в том числе и винам Стефана. Не такие насыщенные, как бордо или бургундское, они обладали жизнеутверждающей свежестью, букетом и чрезвычайно приятным вкусом. Усилия Лидии и супругов Буле не пропали даром. Им было чем гордиться.

Алекс жалел, что сидит не за одним столом с Джуно и Лидией, но чего не выдержишь ради дружбы? Он жалел также, что им не удастся побыть втроем после ужина, хотя и понимал, что это, как и его занятия драматургией, и их парижские дни, стало частью прошлого. Ему вспомнилось, что однажды в его комнате в Бренфорде они читали вслух книгу «Будь здесь сейчас». Да, самое трудное — быть здесь сейчас и совершенно отрешиться от прошлого. Но он должен с этим справиться. Что толку мучиться воспоминаниями о двух прекрасных женщинах, которые больше ему не принадлежат?

После ужина Алекс, Джуно, супруги Буле и Жюльен заехали к Лидии и Стефану на авеню Клебер. Возбужденные и веселые, все единодушно сошлись на том, что вечер удался на славу. Лидия сияла, однако из деликатности не давала понять мужу, что одержала триумф. Стефан, как всегда, любезный и обаятельный, хотя немного расстроенный, вскоре извинился перед гостями и ушел наверх. После этого уехали супруги Буле, а за ними и Мишель с Мэриэл.

— Ну что ж, нам тоже, наверное, пора последовать их примеру, — сказал Алекс.

— Нет, прошу вас, давайте выпьем еще по рюмочке. — Лидия улыбнулась. — Я слишком долго ждала этого вечера и совсем не хочу, чтобы он так быстро закончился. — Она взяла за руку Алекса и Джуно. — Спасибо вам за то, что вы здесь. Мне это очень помогло. Стефан относится к моему бизнесу как джентльмен, однако это по-прежнему остается яблоком раздора. Мне так и не удалось убедить его, что мое современное оборудование лучше, чем его традиционные методы.