Скитаясь две недели по кабинетам и коридорам ГБТУ в поисках своей опоры среди должностных лиц, способных оказать мне помощь в утверждении решения у Начальника ГБТУ, я сожалел, что мое прибытие в Москву состоялось после смерти бывшего начальника ГБТУ МО главного маршала БТВ А.Х. Бабаджаняна, скончавшегося в день моего прибытия в столицу. Маршал был убежденным сторонником создания танка Т-72 и вместе со своим аппаратом сотрудников оказывал «Уралвагонзаводу» и УКБТМ всяческую помощь. С того скорбного дня прошло немного времени и вот со мной идти к Ю.М. Потапову дружно отказались начальник отдела В.Н. Кузнецов, начальник НТК ГБТУ В.П. Дикий и, даже, заместитель начальника НТК ГБТУ Л.Н. Карцев — бывший главный конструктор нашего КБ. Потребовалось решительное вмешательство В.Н. Венедиктова в затянувшуюся бюрократическую волокиту с принятием важнейшего решения по повышению защитных свойств танка Т-72, прежде чем Ю.М. Потапов утвердил этот документ.
В начале 1980-х годов после военных событий на Ближнем Востоке в СССР появилась возможность проверить защиту лобовых проекций танков самым могущественным израильским подкалиберным снарядом М111 (лицензионный аналог американского М735). В.Н. Ведениктов в соответствии с приказом Министра оборонной промышленности в срочном порядке организовал масштабные работы по повышению уровня защиты танка Т-72. Непосредственным руководителем работ был назначен заместитель главного конструктора Н.А. Молодняков. Работы проводились совместно с ВНИИСтали в два этапа: первый этап — по ОКР «Отражаемость-2» и второй — по ОКР «Отражаемость-1». Схемные и конструктивные решения по защите повышенной эффективности появлялись в результате кропотливых, настойчивых поисков коллективов двух отделов броневой защиты корпуса и башни, после рассмотрения их у главного конструктора («вытаптывания» — как любил говорить В.Н. Венедиктов).
Поясню, как проходило «вытаптывание» сложных проблемных вопросов в кабинете главного конструктора. Обычно такие вопросы рассматривались после окончания рабочего дня по предварительной договоренности начальника соответствующего отдела с Валерием Николаевичем Венедиктовым. Для того, чтобы вынести на главного конструктора обсуждение своих проблем надо было применить смекалку, как «обойти» начальника отдела силовых установок Э.Б. Вавилонского, для которого пребывание вечером в кабинете Венедиктова стало привычным делом. С заводским вечерним гудком Эрий Борисович вместе со своими сотрудниками (часто с исследователями) занимал место за столом совещания напротив Валерия Николаевича, садился в положение «правая нога перекинута через колено левой ноги», выкладывал на стол сигареты, зажигалку, после чего начиналось многочасовое рассмотрение, обсуждение и решение проблемных вопросов. Часто в таких обсуждениях принимали участие заместители главного конструктора, курирующие тот или иной отдел.
Кроме этого необходимо было спроектировать, изготовить макеты различных вариантов броневых преград, а также организовать и провести стрельбовые испытания. И здесь неоценима заслуга Валерия Николаевича. Достаточно сказать, что в ходе выполнения двух тем «Отражаемость-2» и «Отражаемость-1» под непосредственным его руководством было спроектировано, изготовлено и испытано свыше тридцати макетов по защите корпуса. При этом для минимального увеличения массы, на что постоянно обращал внимание заместитель главного конструктора Н.А. Молодняков, конструкция броневой преграды против средств поражения была выполнена многослойной (металл+воздух) в отличие от преград с различными наполнителями. Насколько важны и срочны были эти работы, можно исходить из следующего. За ходом работ и сроками их выполнения следило зоркое око ВПК при Совете Министров. Поэтому, на конечном этапе работ на Кубинском танковом полигоне, где подводились итоги по результатам всего комплекса исследований, на каждодневных утренних совещаниях заместитель командира Г.М. Козлов требовал от меня — представителя УКБТМ — быстрейшего, окончательного принятия решения по выбору конструкции защиты танка Т-72. Дело в том, что из-за огромного объема испытаний, которые проводило УКБТМ на полигоне института испытания металлов в Нижнем Тагиле, мы действительно сдерживали сроки выполнения работ на Кубинском полигоне. Однако сдерживание работ всем приходилось терпеть из-за высокого авторитета Валерия Николаевича. В комиссии по проведению работ так и витало мнение: «Он что-то придумает!» И он придумал! По завершении комплекса испытаний нам удалось отстоять свои схемные и конструкторские решения по повышению защиты лобовых и бортовых проекций и внедрить их в серийное производство на танках Т-72А, Т-72Б.
Валерий Николаевич требовал от меня оперативно (ежедневно и не по одному разу) освещать ход проводимых испытаний в 38 НИИИ БТТ.
Мне одному из представителей промышленности было разрешено иметь связь по аппарату «ВЧ» из кабинета начальника института генерал-лейтенанта В.М. Антоневича. Это позволяло мне экономить несколько часов времени в сутки, т. к. исключало поездку на главпочтамт в Москву поздно вечером или длительно ожидать связи с главным конструктором на почте железнодорожной станции «Кубинка-1».
Внедрение в серийное производство на танке Т-72А одного из вариантов усиленной защиты верхней лобовой детали корпуса было оформлено соответствующим извещением с назначенным сроком внедрения. Однако, отдел снабжения завода своевременно не заказал необходимый металлопрокат. Это ставило под угрозу срыва внедрение вышеуказанного мероприятия в производство в установленные сроки. Дело в том, что после заказа, необходимый металлопрокат мог поступить на завод только через полгода. Я доложил о состоянии дел Валерию Николаевичу. Он, пригласив меня с собой в кабину, где размещалась связь «ВЧ». Венедиктов убедил Б.А. Комиссарова — заместителя председателя ВПК в необходимости внедрения важного мероприятия на танке Т-72А. Он попросил оформить поручение руководству «Магнитогорского металлургического комбината» о незамедлительном изготовлении необходимого количества нужного металлопроката. Уже через месяц металлопрокат был поставлен на «Уралвагонзавод». Этот случай свидетельствует о том, что среди высшего руководства страны авторитет В.Н. Венедиктова был также очень высоким. От его просьб нельзя было просто отмахнуться.
В это же время на Западе появились новые противотанковые ракетные комплексы, обладающие большой бронепробивной способностью кумулятивными средствами поражения. УКБТМ совместно с ВНИИСтали, в соответствии с приказами Министра оборонной промышленности, была выполнена крупномасштабная ОКР «Контакт». Для УКБТМ эта работа заключалась в оснащении навесным комплексом динамической защиты (ДЗ) танков Т-72А и Т-62, а совместно с омским КБ — и танка Т-55.
Все конструкторские разработки «вытаптывались» в кабинете главного конструктора. Нами был разработан единый для всех основных образцов БТТ Советской Армии унифицированный контейнер ДЗ, который отвечал требованиям быстросъемности, а также живучести при движении техники во всех дорожных условиях.
В ходе выполнения ОКР комплекс навесной динамической защиты был внедрен в серийное производство на танке Т-72Б в 1984 году. Но работа по ОКР «Контакт» на этом не закончилась. Необходимо было поднять уровень защиты не только от кумулятивых средств поражения, но и от бронебойно-подкалиберных снарядов повышенного могущества. Новые пути решения проблемы, как всегда, находились в кабинете главного конструктора.
В результате продолжения напряженной и кропотливой работы, при совмещении результатов ОКР «Контакт» с результатами работ по теме «Отражаемость-1», была разработана конструкция встроенной динамической защиты (ВДЗ). ВДЗ была имплантирована в танк Т-72Б в 1987 году.
Необходимо особо отметить, что проведение этих работ по повышению уровня защиты основных броневых проекций танка Т-72Б позволили обеспечить защиту от 120-мм БПС М829 американского танка М1 «Абрамс», который считался самым грозным по поражающей способности.
