– Друзья! – начал он. – Я хорошенько подумал и понял, что поспешил. Работайте над проектом, я возобновляю субсидии. Прошу меля простить, я был не прав!

Компаньоны недоверчиво переглянулись. Должно было произойти что-то чрезвычайное, чтобы такой осмотрительный бизнесмен, как Матеус, переменил решение. Но как это было прекрасно: они снова были на коне, снова были готовы сражаться, с трудностями и побеждать их!

Алехандро немедленно позвонил Марте и пригласил ее поужинать.

Альберто Эрнандес получил гонорар и повел всю компанию отмечать в ресторане знаменательное событие: начало битвы за справедливость. Пока рассаживались за столиком, смотрели меню, Исамар отвела Хулио в сторону.

– Я давно хотела попросить тебя, Хулио: не вмешивай в эту историю Алехандро. Он безусловно честный и порядочный человек.

– Пусть суд разберется, какой он там человек. А раз честный, чего ему опасаться? – непримиримо заявил Хулио.

– Нечего, согласна, – подхватила Исамар, – но у него маленький сын, а сыну разобраться труднее, к тому же он недавно приехал, все ему чужие, для него все может кончиться настоящей трагедией.

Хулио ни в чем не мог отказать Исамар, насупился и пробурчал:

– Будь по-твоему!

Исамар на радостях бросилась его обнимать.

– Какое, однако, неприличие! — сказала Марта. — Ты видишь, как она счастлива, затеяв этот скандал!

Алехандро повернул голову и увидел улыбающуюся Исамар в объятиях Хулио Сесара. Кровь бросилась Алехандро в голову: хорошенькое место они выбрали с Мартой для ужина! Но он воспользуется случаем и выскажет негодяю все, что думает, постоит за честь своей семьи!

– Ты еще горько пожалеешь, что опорочил имя моей семьи! – рванулся он к Хулио Сесару.

– Семья воров и убийц должна получить по заслугам! — с ненавистью выпалил Хулио.

Алехандро уже лез в драку, и Хулио не остался бы в долгу, если бы между ними не встал Альберто, а Марта не вцепилась бы в Алехандро, а Исамар в Хулио. Марте удалось увести Алехандро.

– Вы все решаете насилием, – выкрикнул вслед Алехандро Хулио.

Обе стороны были крайне возмущены. Обе стороны возмущались низостью противника.

Дон Фернандо тем временем навестил Сакариаса. Большое смуглое лицо Сакариаса с узкими темными глазами посуровело при виде благодушно улыбающегося Фернандо.

Поздоровались, и улыбающийся Фернандо намекнул Сакариасу, что, как старший, тот должен удерживать свою неразумную молодежь от опрометчивых шагов, они приведут их к гибели, дон Фернандо сумеет отстоять честь своей семьи.

– Опрометчиво действуешь, ты, Фернандо, – сурово ответил Сакариас. – Я знаю много честных и порядочных семей, чью честь и жизнь растоптала власть богатства, которой ты так гордишься. На свете не одна твоя семья, и Божья кара рано или поздно настигнет грешника, Мальдонадо.

Фернандо сгреб Сакариаса за воротник.

– Что, кончился твой запал? – усмехнулся он, – задыхаешься? Посмотри, что бывает, когда плохо говоришь о ближних!

– Умираю, – прохрипел, обмякая, Сакариас. Вот-вот, на смерть я и намекал, Сакариас! Все под Богом ходим, и лучше бы нам помнить о смертном часе!

Фернандо и не взглянул на распростертого на полу Сакариаса, он был препятствием, а может, средством, и Фернандо постарался обратить это средство себе на пользу. Похоже, тут больше толку не добьешься, Фернандо заторопился к другим делам, которых у него было в преизбытке.

Неизвестно, чем кончился бы визит Фернандо для Сакариаса, если бы не Гильермо. Он пришел уговаривать Исамар помочь Эстефании повидаться с Хулио Сесаром. Она, бедняжка, места себе не находила, извелась, ночей не спала. Как-никак, она его похоронила, а тут вдруг он нежданно-негаданно воскрес. И еще ей хотелось услышать правду о семье Мальдонадо из его собственных уст. Она не считала безоговорочно, как Элисенда или Каролина, что обвинение – просто грязная клевета, она верила Хулио Сесару. Когда она сама приходила к Исамар, то Исамар с Гойо объяснили ей, что положение Хулио слишком опасно, чтобы дать его адрес даже ей. Хулио Сесар мог выйти из подполья только после суда. Эстефания не поверила Исамар, она сочла ее нежелание проявлением женской ревности и умолила Гильермо ей помочь.

Дверь была открыта, Гильермо вошел, и вместо Исамар увидел лежащего на полу Сакариаса, срочно вызвал «скорую», и Сакариаса тут же увезли в больницу.

А Фернандо продолжал свои труды по защите чести своего семейства. Он вместе с Пайвой пошел на встречу с Альберто Эрнандесом. Пайва затверженными словами повторил версию о контрабандистах, Альберто выразил недоверие: во-первых, не справиться троим с целым отрядом до зубов вооруженных контрабандистов, которые, как известно, идут на все. Во-вторых, префект полиции, получив сведения о прибытии контрабанды, обязан по инструкции вызвать на подмогу национальную гвардию. Почему Пайва нарушил инструкцию? Пайва затруднился с ответом, и тут ему на помощь пришел дон Фернандо.

– Вы нам не верите потому, что встали на сторону контрабандиста Аройо.

– Я всегда на стороне истины и справедливости, – без всякого пафоса буднично и убедительно сказал Альберто.

– Не меньше справедливости я уважаю власть. У меня власти много. Может, стоит задуматься, с кем вам быть? – спросил с лукавой улыбкой дон Фернандо. — Может, имеет смысл выбрать сторону власти, которой наделяют деньги?

– Я – журналист и не продаюсь ни за какие деньги, – глаза Альберто за очками гневно сверкали.

– А ведь я могу позаботиться, чтобы вы больше не были журналистом, – мягко, с широчайшей улыбкой, пообещал дон Фернандо.

Альберто счел, что его наградили орденом. Еще бы! С утра в редакции побывал Рсйнальдо Мальдонадо и без околичностей пообещал пристукнуть Альберто, теперь дон Фернандо сулил ему профессиональную смерть. Альберто от души поздравил себя: мы на верном пути, раз противник так суетлив и неразборчив в средствах.

Рей успел побывать с угрозами и у Хулио Сесара. Ушел он со словами:

– Слушай, ты, мразь! Забери свое заявление! Алиби у меня железное. А если не заберешь, смотри внимательно себе под ноги, потому как непременно провалишься, и с треском!

Фернандо убедился, его семья держится единым фронтом. Элисенда и Каролина не сомневались, что обвинение – грязная клевета. Сомнения, а точнее недоумение, мучило Эстефанию, но она его не высказывала. Гильермо и Алехандро, где только могли, вступались за честь семьи. Правда, настал день, когда Гильермо заявил, что больше он в университет не пойдет, поскольку беспрестанно драться он не может, а безмолвно слушать поносные слова тоже не желает.

В общем, Фернандо был доволен своим семейством, и, отозвав Рея, попросил заняться вплотную журналистом Альберто Эрнандесом, покопаться в его прошлом, а там уж семейство Мальдонадо сделает свои выводы.

Исамар казнилась, что предала Алехандро: В конце концов она написала ему письмо и опять не подписалась. Письмо – крик любящей взволнованной души, души, не омраченной ни единой тенью, полной безоглядной, щедрой любви, ничего не требующей для себя, счастливой своим богатством.

Письмо растрогало Алехандро, но он тут же забыл о нем, занятый своими неприятностями. Марта винила в случившемся одну Исамар, Алехандро ей не перечил, ему было слишком тяжело, чтобы винить или оправдывать, он хотел одного: забыть о ней. Кике он сказал, что Исамар предала их всех, но Кике ему не поверил:

– Нет, папа, Исамар хорошая, и ты никогда не говори о ней плохо!

С помощью ума и логики судили обо всем взрослые, Кике жил сердцем, а сердце ему подсказывало, что Исамар не умеет предавать.

Алехандро вспомнился отзыв Авроры об Исамар:

– Я видела ее, она тебя любит. Когда она на тебя смотрит, у нее лицо невесты в канун свадьбы. Как я была счастлива, выходя замуж!

– А ты была замужем, тетя? – удивился Алехандро. – Расскажи, за кем?

– За безумием! – резко оборвал разговор вошедший Фернандо.

– Не подходи ко мне, у тебя на руках кровь! Кровь!