— Сенсация! — подвел итог обследования Клим.

Лобов непонимающе глянул на него.

— Я хочу сказать, — пояснил Клим, — что скорее всего у метеоровцев стряслось что-то сенсационное. Вот они и отправились разглядывать эту сенсацию, чтобы вскоре вернуться.

— И не вернулись, — хмуро заключил Лобов.

— Не вернулись, — подтвердил Клим и огорченно почесал затылок, — неужели так и не найдется никакой ниточки, за которую можно было бы ухватиться?

— Кто знает? Надо обшарить каждый уголок.

— А сколько уйдет на это времени? Сутки, если не больше. Вряд ли игра стоит свеч. Надо начинать круговой поиск, а осмотр лагеря вести параллельно, в качестве активного отдыха.

— Разумно, — согласился Лобов, останавливаясь возле приземистых помещений чуть выше человеческого роста. Они представляли собой полуцилиндры, поставленные плоской стороной на землю. Складов расходных материалов, синтезированных уже здесь, на Юкке, было четыре. Когда три из них торнадовцы осмотрели, Клим уныло вздохнул, разглядывая дверь четвертого.

— Может быть, хватит терять время? Ну что интересного может быть в этих ящиках? — Он пнул дверь носком ботинка.

— Что ж, отложим, — без особого энтузиазма согласился Лобов, знавший, как тяжело сейчас приходится Кронину без его помощи.

Вернувшись на корабль, Лобов устроил короткое совещание. Результаты начального этапа операции были малоутешительными. Ничего не дало обследование лагеря. Кронин остро нуждался в квалифицированном помощнике, а поскольку по инженерной квалификации Иван заметно превосходил и Клима и Барту, то скрепя сердце он взял эту роль на себя. Барту, успевший детально обследовать Майкла Дивина, невесело сообщил, что психическое расстройство штурмана «Метеора» оказалось более глубоким, чем он предполагал вначале. Необходимо длительное систематическое лечение, а это дело нескольких недель, если не месяцев. В теперешнем же состоянии будить Дивина совершенно бессмысленно, это вредно для его здоровья, а ценность его информации будет практически равна нулю.

— В общем, — подвел итог Лобов, — нам остается надеяться только на себя. На свой опыт и интуицию.

— И на удачу, — ввернул Клим.

— Удача удачей, а без работы в поте лица мы далеко не уйдем, — вздохнул Кронин, разминая затекшие, уставшие пальцы рук.

— Каждому свое, — пробормотал Барту, сдерживая улыбку.

— Каждому свое, — подтвердил Лобов. — Я остаюсь на корабле. Клим и Барту идут на униходе в круговой поиск. Старший Клим, оружие — пистолет, выход из машины с подстраховкой. Детали объяснишь Полю в пути. Вопросы? Тогда по местам.

Проводив товарищей, Иван и Алексей рьяно взялись за работу. Обоим хотелось быстрее покончить с двигателем, чтобы активно подключиться к операции. И двигатель уступил. Часа через два Кронин разогнул усталую спину и обессиленно откинулся к стене.

— Все!

Несколько секунд с блаженной улыбкой на лице инженер отдыхал, потом с трудом поднялся на ноги и деловито сказал:

— Заваривай кожух, а я проверю контрольные цепи с пульта управления.

Лобов уже заканчивал свою несложную, но утомительную и нудную работу, когда сверху, из люка шахты двигателя, послышался возбужденный голос Кронина:

— Иван!

— Ну, что еще? — буркнул Лобов, не отрываясь от работы.

— Клим и Барту возвращаются. Они подобрали юкантропа. Тот тяжело ранен, нужна срочная помощь!

Лобов чертыхнулся сквозь зубы, продолжая сварку. Нельзя прерывать работу в таком ответственном месте. Навалятся дела, забудешь, а потом при старте взлетишь на воздух, не в целом виде, а по частям. Только доведя шов до конца, Иван отложил манипулятор.

В это время униход с раненым юкантропом на борту уже шел на посадку.

Всего километрах в десяти от лагеря униход воткнулся в очередную волну радужного тумана и, казалось, повис в неком нереальном прозрачном пространстве, где не было ни верха, ни низа, ни движения — только цветной полусвет. Потом туман разом оборвался, почти в тот же момент Барту крепко, до боли стиснул плечо Клима:

— Смотри!

Штурман глянул вниз. Степь, самая обычная серовато-зеленая степь с разбросанными по ней купами деревьев-гигантов. Клим было пожал плечами, но в этот момент заметил стадо животных, мчащихся наперерез униходу. Он некоторое время провожал их взглядом, а потом вопросительно обернулся к Барту.

— Это же юкантропы! — проговорил тот возбужденно.

Животные были теперь довольно далеко, но именно поэтому, благодаря перспективе, Клим сразу заметил то, что раньше ускользало от его внимания, — они бежали на двух ногах. Штурман бросил машину на крыло так резко, что Барту судорожно ухватился за сиденье руками. Выведя униход по курсу бегущих, Клим выровнял машину и начал плавно сбрасывать скорость, чтобы не проскочить над юкантропами слишком быстро.

— Только не спугни, — услышал он голос Барту.

Клим кивнул, включил глушители на полную мощность и поднабрал высоты, прижав машину к самым облакам. Бесшумной черной тенью униход плавно сближался с разумными обитателями Юкки. Оставив юкантропов слева, чтобы удобнее было наблюдать за ними, Клим уравнял скорость и покосился на указатель, разглядывая показания прибора, — ему было любопытно, как быстро бегают обитатели радужной планеты. Нахмурил брови, подался вперед. Потом присвистнул и толкнул Барту, который прилип к окну заднего сиденья, не спуская глаз с бегущих юкантропов. Штурману пришлось повторить эту операцию дважды, покуда Барту соизволил недовольно покоситься на него. Клим ткнул пальцем в указатель скорости:

— Полюбуйся!

— Я и так вижу, что бегут здорово, — пробормотал Барту, отворачиваясь и расплющивая нос о стекло.

— Посмотри, тебе говорят!

Понимая, что от Клима так просто не отделаться, Барту шумно вздохнул и, отодвинувшись от окна, посмотрел на прибор. Брови его поползли вверх — стрелка указателя скорости чуть пошевеливалась у деления сто десять километров в час. Не поверив своим глазам, он приник к окну, проверяя, уравнены ли скорости, снова недоверчиво вгляделся в показания прибора и перевел на Клима изумленный взгляд.

— Сто десять?!

Довольный произведенным эффектом, Клим засмеялся и подтвердил:

— Как видишь.

Барту задумался, покосился на окно и убежденно сказал:

— Это невозможно!

Клим усмехнулся и молча кивнул влево, мол, полюбуйся. Барту упрямо помотал головой: «С телосложением, осанкой и ногами юкантропов это невозможно. Скорее всего врет указатель скорости».

В глазах Клима блеснуло сомнение.

— Проверим. Хотя это будет первый случай отказа указателя скорости за всю мою практику. Элементарный приборчик, так отказывать-то нечему.

Воркотня не мешала ему работать. Он сделал серию переключении на пульте и, используя универсальный индикатор, проверил скорость полета по всем дублирующим каналам.

— Осредненные данные по сумме показаний — сто восемь с половиной километров в час. Устраивает?

Барту, не отрывавший глаз от окна, отмолчался. Нижняя кромка облаков постепенно понижалась, прижимая униход, который скользил теперь на высоте всего сорок метров. Теперь и без указателя скорости была отчетливо видна необузданная стремительность бега юкантропов. Еле различимы их мелькающие ноги, грудь широко развернута, а головы откинуты немного назад. Преодолевая препятствия, они совершали мощные прыжки метров по восемь длиной и тогда по-птичьи повисали в воздухе, удерживая равновесие раскинутыми в стороны передними конечностями.

— Н-да! — с ноткой восхищения в голосе протянул Барту.

Клим легонько тронул штурвал, приближая униход к бегущим.

— Осторожно, напугаешь! — забеспокоился Барту.

— Им не до нас. Надо полагать, они и так напуганы, раз несутся как угорелые.

— Непохоже, что они напуганы, — в голосе Барту звучало сомнение.

— Ты что же, полагаешь, что для этих оригиналов такой бег — обыкновенная прогулка? Или спортивное состязание? — Клим хмыкнул. — Если так, то у них есть свои чемпионы. Смотри, во-он там, впереди. Он всех опередил по крайней мере метров на двести.