Последней в альбоме была фотография в овальной рамке. Роберт и Кейти, улыбаясь, смотрели перед собой, застенчиво и чуть-чуть испуганно; всего несколько минут назад они поклялись любить друг друга, хранить верность и почитать, что бы ни случилось. Кейти вспомнила, как возмущалась ее мама, узнав, что во время брачной церемонии Кейти не станет произносить слово «повиновение».

Невзирая на то, что Роберт неоднократно нарушил каждое из своих обещаний, она продолжала его любить и заботиться. Но вот продолжает ли она его почитать, она не была уверена.

В отличие от него, за время их совместной жизни она ни разу его не предала; ни разу не позволила себе посмотреть на другого мужчину.

Кейти захлопнула альбом. Нет, она не станет осуждать Роберта за отношения со Стефани Берроуз. В этом есть и ее вина.

Но последнюю строчку в письме — Я люблю тебя — она ему простить не могла.

Необходимо хотя бы выбросить ее из головы. Я люблю тебя — в последнее время эта фраза не имела отношения к истинным чувствам. Словами «люблю», «с любовью», люди подписывают свои электронные послания, письма, не задумываясь об истинном значении этих слов…

Я люблю тебя, написанное Робертом, лишило ее последних иллюзий. Он любит Стефани. И все же у нее оставалась последняя маленькая надежда. Она запомнила, как Стефани, повернувшись к Роберту, сказала:

— Я люблю тебя, Роберт, так же сильно, как и Кейти. Но мы не можем быть вместе.

Возможно, Роберт продолжает испытывать к Стефани прежние чувства; но Кейти была уверена, — нет, почти уверена, — что Стефани больше не захочет иметь с ним ничего общего.

Суббота, 28 декабря

Открыв дверь, Кейти стояла на пороге кабинета и смотрела на мужа. Он сидел на провисшей под его тяжестью маленькой кровати. Ей показалось, что за последние несколько дней он сильно постарел. А может быть, она просто начала смотреть на него другими глазами. Они познакомились, когда ему было далеко за двадцать. Вчера, рассматривая фотографии в альбоме, она ощутила, как удивительно быстро промчалось время: они уже начали стареть, незаметно приблизившись к так называемому среднему возрасту. Но для нее Роберт все это время оставался таким, как в день их свадьбы. Застегивая свое черное шерстяное пальто, Кейти мягко сказала:

— Нам пора идти.

Подняв голову, Роберт посмотрел на Кейти отсутствующим взглядом.

— Я думаю, мы еще не опаздываем, — тихо проговорил он.

— Ты, наверное, забыл, какой сейчас на дорогах гололед. Необходимо выехать пораньше. Дети решили остаться дома, — добавила она, сделав небольшую паузу. — Они совсем не помнят Джимми. — Это было неправдой. Кейти пришлось убеждать детей остаться дома из-за страха, что они могут стать свидетелями неприятной сцены, если на церемонию придет не только жена Джимми, но и его бывшая любовница. Но была еще одна причина, которую ей также необходимо было учесть. Она предполагала, что кое-кто из присутствующих знает о романе ее мужа со Стефани. Кейти не хотела, чтобы дети случайно что-нибудь услышали.

— Да-да, конечно, — растерянно проговорил Роберт. — Несколько часов назад я разговаривал с Ллойдом, братом Джимми из Австралии. Он сказал, что не приедет на похороны, сославшись на занятость.

— Как ему не стыдно, — произнесла Кейти равнодушно.

— Хорошо, что, по крайней мере, Микки и Тедди смогут приехать. Я думаю, Джимми был бы этому рад.

Кейти, остановив его в дверях комнаты, провела щеткой по воротнику его черного пиджака, затем поправила галстук.

— Я думаю, Джимми был бы тебе очень признателен за все то, что за последние два дня ты сделал для него, — сказала она. Затем, повернувшись, начала спускаться по лестнице. Посмотрев на детей, сказала: — Мы уходим. Думаю, вернемся скоро.

Выйдя из дома, они направились к стоящей неподалеку машине. Кейти, увидев, что Роберт открыл для нее дверцу, улыбнулась: это был Роберт, которого она когда-то знала. Может быть, все еще будет хорошо.

Сев в машину, Роберт завел двигатель и, включив обогреватель, стал ждать, когда переднее стекло очистится от наледи.

— Спасибо. За кровать… за костюм… — неожиданно сказал он, чем немало ее удивил.

— Я подумала, что у тебя и без этого хватает забот. — Кейти, конечно, промолчала о том, что вчера, когда ставила в кабинете кровать, она еще раз проверила его почту. Ящик оказался пуст…

— И тем не менее спасибо. А еще спасибо за то, что согласилась поехать вместе со мной.

— В этом нет ничего странного. Я знала Джимми, мне он нравился, несмотря на то, что был настоящим негодяем. Я хочу отдать ему последний долг уважения. Кроме этого, мне хочется поддержать тебя.

Доставая солнечные очки, Роберт молча кивнул, но Кейти видела, что ее слова его тронули. Она тоже достала очки из своей маленькой черной сумочки. Кейти любила неяркое зимнее солнце, ей нравились россыпи отражений на снежной поверхности, нравились ярко очерченные тени. Вместо Австралии они могли бы на следующий год съездить в Австрию; она уже давно об этом мечтала.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Я чувствую себя немного растерянным, — ответил он после небольшой паузы. — Ты знаешь, — неожиданно сказал он, — вчера я понял… или, может быть, днем раньше, что знал Джимми более двадцати лет. Почти половину своей жизни.

— Он был на нашей свадьбе, — напомнила ему Кейти. — На ней мы с ним и познакомились.

— Я этого не помню.

— Я помню.

— Бывало, мы встречались с ним почти каждый день, и так могло продолжаться целый месяц… а затем не виделись много недель. Но стоило встретиться, как тут же начинало казаться, что и не было этих длительных перерывов.

— А ты знаешь, когда-то я даже завидовала вашей дружбе; и меня успокаивало лишь то, что он был мужчиной, — сказала Кейти и тут же резко замолчала.

— Тебе не кажется забавным, — тихо начал Роберт, — что близкие отношения между мужчинами мало кого волнуют; но стоит появиться женщине — сразу возникает много разных вопросов.

— Когда-то я верила в платонические отношения между мужчиной и женщиной, — сказала Кейти. — Сейчас… сейчас я в это уже просто не верю. — Мысленно Кейти согласилась с тем, что сказал Роберт, и в свою очередь, продолжила его мысль: отношения двух женщин тоже чаще всего остаются без внимания. Но стоит мужчине и женщине оказаться вместе, как тут же многозначительно поднимаются брови и начинают чесаться языки.

— Между прочим, за Джимми тянулся длинный шлейф женщин, с которыми его связывали только дружеские отношения. Однажды он мне сказал, что настоящая дружба между мужчиной и женщиной может возникнуть только в том случае, если обе стороны понимают, что секс в их отношениях никогда не будет играть главной роли.

Кейти была уверена, что Джимми, говоря это, позволил себе некое лукавство. Насколько ей было известно, он не пропускал ни одной юбки. Хотя она была вынуждена признать, что с ней он всегда вел себя удивительно корректно.

— А что ты думаешь по этому поводу? — спросила Кейти.

— Я не знаю, — честно признался он. — Я не могу позволить себе делать подобные обобщения, потому что у меня не так уж много знакомых женщин вне бизнеса.

— А как насчет твоей любовницы? Ты исключаешь ее из их числа? — резко спросила Кейти, испугавшись своего вопроса. — Извини, я не хотела говорить об этом сегодня. У тебя горе, и я с уважением отношусь к твоим чувствам.

Некоторое время они продолжали ехать молча. Роберт первым нарушил молчание, и, когда он заговорил, старательно подбирая каждое слово, она услышала в его голосе настороженность.

— Я знаю, что за последние несколько дней у нас не было возможности поговорить о том, что случилось.

— Мы обязательно это сделаем, как только все закончится, — решительно сказала Кейти. — Я думаю, нам не обойтись без консультации специалиста.

— Я не хочу посвящать посторонних людей в то, что произошло в нашей семье…