Звонок мобильного телефона заставил его резко проснуться. Открыв глаза, несколько мгновений он пребывал в состоянии полной дезориентации, не понимая, где находится. Увидев перед собой лицо Стефани, Роберт подумал, что происшедшее с ним за последние несколько дней есть не что иное, как приснившийся ему сон, полный отчетливых ощущений страшный сон. Доставая телефон из кармана, он пожалел о том, что не поставил телефон на вибрацию.

— Да, — сказал он; затем, облизав языком пересохшие губы, вновь произнес: — Алло…

Кейти… и в то же мгновение все стремительно вернулось назад: это был не сон; происходящее скорее напоминало непрекращающийся кошмар.

— Кейти… да… я в офисе… — Он знал, что Стефани смотрит на него, смотрит жестким бесстрастным взглядом. — Да, я скоро буду дома, — быстро сказал он, заканчивая разговор.

— Почему ты солгал? — Стефани задала вопрос, который он счел достаточно глупым.

— Да потому, что я не мог ей сказать, где в настоящий момент нахожусь. Все достаточно просто, тебе так не кажется?

— Ты мог сказать, что у нас с тобой остался один нерешенный вопрос.

— Я пообещал Кейти, что больше никогда с тобой не увижусь.

— И ты так быстро нарушил свое слово? — спокойно спросила она.

— Да, я пообещал ей это, но до того… до того, как я узнал… узнал о том, что ты… ты…

— Что я беременна?

— Да. — Шестнадцать лет назад, услышав это слово от Кейти в последний раз, он был уверен, что больше никогда в своей жизни его не услышит…

Стефани встала.

— Я сделаю чай. Послушай, почему бы тебе не пойти и не принять душ? Ты сразу почувствуешь себя лучше, — живо предложила она. — Я хочу, чтобы к началу нашего разговора ты окончательно проснулся и чувствовал себя бодро, а сейчас ты едва держишься на ногах. Наверху есть кое-что из одежды, ты найдешь в ящичке зубную щетку и бритву. Прими душ, сразу почувствуешь себя лучше.

В первую минуту он был готов отказаться, но затем мысль о душе показалась ему удивительно манящей.

— Да, пожалуй, ты права. Спасибо.

Поднимаясь с дивана, он почувствовал исходящий от него запах пота.

— Боже, как от меня пахнет, — с отвращением произнес он.

— Да, — сказала Стефани. И, стараясь скрыть от него усмешку, повернулась и быстро вышла.

Поднимаясь по лестнице, он с трудом передвигал ноги. Последние несколько дней он жил на адреналине, и сейчас за это приходилось расплачиваться. Он быстро примет душ, они обсудят со Стефани вопрос, касающийся ее беременности, а затем он поедет домой. Бросив взгляд на часы, Роберт подумал, что не плохо бы вернуться домой к пяти… в крайнем случае, к шести. Дома он завалится в постель и не встанет, пока не наступит утро понедельника.

— Роберт. Роберт.

Открыв глаза, Роберт Уокер обвел комнату взглядом. Он вспомнил, что находится в постели… своей любовницы, Стефани Берроуз, и улыбнулся лицу, склонившемуся над ним.

— Привет…

— Привет.

Однако все изменилось, как только его глаза скользнули по шторам, которые Стефани обычно задергивала на ночь: улыбка тотчас исчезла.

— Боже мой, сколько же я спал?

— Несколько часов. Сейчас девять.

Девять. Неужели день и вечер так быстро пролетели? Он помнил, как принимал душ: стоя под струями горячей воды, испытывал невероятное наслаждение; как после душа надел халат… Дальше… Он не помнил ни как оказался на кровати, ни как Стефани укрывала его теплым одеялом. Резко сев, Роберт сказал:

— Мне нужно идти…

— Но сначала ты поешь, — твердо сказала Стефани. Она сидела на краю кровати, держа в руках поднос, на котором лежала большая пицца, рядом стояла бутылка красного вина и два бокала.

— Я заказала пиццу. В холодильнике ничего нет, а выходить из дома, оставив тебя здесь одного, мне не хотелось.

Роберт, бросив взгляд на ветчину и ананасы, решительно замотал головой, — ему уже давно пора быть дома, Кейти будет вне себя от ярости, — но его желудок выдал его, неожиданно громко заурчав. И в следующую минуту Роберт понял, что был не просто голоден, он был чертовски голоден.

— Съешь только один кусочек, — предложила она.

Роберт стал быстро и жадно есть, почти не прикасаясь к вину: он не хотел рисковать, боясь, что по дороге в Свордз его может остановить патруль. Они ели в абсолютной тишине, и за это время Роберт успел придумать, что скажет Кейти в свое оправдание: он задержался в офисе потому, что вспомнил еще о нескольких знакомых Джимми, которым необходимо было сообщить о его смерти и о том, что похороны состоятся в понедельник. Один из них предложил Роберту встретиться и выпить. Ей позвонить он не мог: у телефона сел аккумулятор. Поверит ли она этому? На первый взгляд, история выглядела весьма правдоподобно. В этом и заключается отличие хорошей лжи от плохой.

— Когда ты последний раз ел? — наконец спросила его Стефани.

Он покачал головой.

— Я перекусывал несколько раз на бегу. Когда… когда Джимми умер, мне пришлось не только взять на себя организацию похорон, но и сообщать о случившемся членам его семьи. Двое из трех его братьев приедут на похороны. Они живут в разных странах: Ллойд — в Австралии, Микки — в Канаде, Тедди — в Америке, в Бостоне. Я разговаривал с Микки, самым старшим из братьев. Он попросил меня отложить похороны до их приезда и взять на себя всю организацию.

— Когда состоятся похороны?

— В понедельник, тридцатого. Решено похоронить Джимми в Гласневине. Тедди и Микки приезжают завтра утром, а Ллойд отказался, сославшись на дела.

— Как ему не стыдно!

— Я согласен с тобой. Но они никогда не были близки. Джимми никогда не рассказывал мне о том, что же произошло на самом деле, я только знаю, что, когда их семья распалась, он остался жить с матерью, в то время как остальные братья предпочли уйти с отцом. Развод родителей не только сломал их жизни, но и разделил семью на части. Не перестаю удивляться, насколько его ситуация схожа с моей: я думаю, что в детстве мы получили один и тот же горький опыт. — Он посмотрел на Стефани, затем улыбнулся. — Извини, я только и делаю, что говорю о себе. Расскажи, как у тебя прошло Рождество? Ты была дома?

Стефани кивнула в ответ. Она взяла с кровати поднос и поставила его на маленький столик. Затем, прислонившись к подоконнику, скрестила на груди руки.

— Да, я летала домой. Решение было принято в последнюю минуту, лететь пришлось через Лондон, но мне все же удалось добраться домой в сочельник, хотя и поздно ночью. Было так здорово вновь оказаться дома, увидеть мать и отца. Я не ожидала, что они так постарели, особенно отец. Говорят, что время бежит; мне кажется, оно несется с бешеной скоростью. Знаешь, какое решение я приняла? Как можно чаще бывать дома; если будет получаться, то каждые два или три месяца.

— Хорошая мысль. — Сбросив с себя одеяло, Роберт опустил ноги на пол.

— Мне действительно пора. — Быстро натянув на себя нижнее белье, носки, он взял в руки брюки.

Какое-то время Стефани продолжала молча наблюдать за ним, но затем не выдержала:

— Подожди! Мы с тобой обо всем поговорили, за исключением самого важного; о нас. Обо мне. И о том, что я, очевидно, беременна.

Открыв шкаф и достав оттуда одну из своих рубашек, он начал медленно ее застегивать. Реакция Стефани его удивила. Все это время, что он находился у нее, она старательно обходила эту неприятную для него тему. Он уже начал думать, что вопрос решился, и решился благодаря тому, что Стефани сама смогла принять решение. Повернувшись к ней лицом, он спросил:

— Откуда у тебя такая уверенность?

— Уверенность?

— Ну да, что ты беременна.

— Я сделала тест, результат положительный. Поэтому я так быстро вернулась домой.

Заправляя рубашку в брюки, он кивнул, давая понять, что слышал ее слова. Он никогда с этим не сталкивался прежде и поэтому относительно двухнедельной задержки не мог сказать ничего определенного: он не знал, много это или мало. На его взгляд, это было нестрашно.