«А мне принадлежит половина дома», — подумал он, но ничего не сказал вслух.

Роберт почувствовал, как Кейти легко толкнула его локтем в бок.

— Твой телефон?

Роберт посмотрел на нее безучастным взглядом, казалось, совершенно не понимая, о чем она говорит. Они возвращались из церкви, расположенной неподалеку от аэропорта, и, пройдя церковный двор, направлялись к выходу на автомобильную стоянку. После короткой службы гроб с телом покойного был оставлен на попечение иезуита очень суровой внешности — старого друга Джимми еще по колледжу.

— У тебя что-то жужжит, — продолжала настаивать Кейти.

Роберт похлопал себя по внутреннему карману пальто, и через ткань почувствовал вибрацию телефона.

— Да, это у меня, — сказал он. Зажав зубами перчатку на левой руке, быстро стащил ее, затем с трудом стал расстегивать пуговицы пальто, но прежде чем ему удалось достать из кармана пиджака телефон, звонки прекратились…

Пропущен один звонок.

Войдя в меню, он быстро выяснил, что звонила Стефани Берроуз.

Роберт почувствовал биение пульса. Только не сейчас; только ее сейчас не хватало. Больше всего ему хотелось, чтобы сегодняшний день наконец-то закончился, и закончился без очередной для него драмы.

— Кто это был? — спросила Кейти.

— Один из друзей Джимми, — торопливо ответил он, — очевидно, хотел уточнить по поводу понедельника. — Пряча телефон в карман, он услышал, как тот зазвонил вновь. Стараясь скрыть от Кейти свое волнение, он взглянул на экран: личный звонок. Отойдя от Кейти чуть в сторону, он нажал на кнопку, стараясь, чтобы голос звучал как можно более спокойно.

— Почему ты не ответил на мой предыдущий звонок? — голос Стефани звучал холодно.

— Извини, — прошептал он, — телефон остался во внутреннем кармане пиджака, и, чтобы его достать, мне пришлось снять перчатку и расстегнуть пуговицу пальто, а затем и пиджака. Пока я это делал, звонки прекратились. Я спрятал его обратно в карман, когда ты позвонила вновь. Извини. — Он чувствовал, что со стороны его речь напоминает смущенный лепет, но то, что Кейти, не пытаясь скрыть своего недовольства, смотрит ему в спину, в настоящий момент волновало его гораздо больше.

— Я отправила тебе по e-mail сообщение, ты его получил? — Помимо голоса Стефани он слышал в трубке какой-то отдаленный шум, как будто она разговаривала с ним из салона автомобиля.

— Нет, у меня не было возможности проверить свою почту.

— Знаешь, я не верю ни единому твоему слову, — резко сказала она.

— Честное слово, — произнес он, тяжело вздыхая. — Извини, но я не могу продолжать разговор. Перезвоню тебе позже.

— Советую тебе обязательно сделать это!

— Я перезвоню. Обещаю, — решительно произнес он. — А сейчас мне необходимо идти. Я на похоронах Джимми Морана, — наконец сказал он, стараясь как можно быстрее закончить разговор, заметив, что Кейти начинает к нему приближаться.

— Что? Я тебя не слышу. Что ты сказал?

— Я сказал, что нахожусь на похоронах Джимми Морана. Он умер в Рождество, — добавил он, чтобы предупредить дополнительные вопросы.

— Кто это был? — подойдя, поинтересовалась Кейти.

— Тот, кто еще не слышал, что Джимми умер.

— Как они отнеслись к твоему сообщению?

— Не знаю, — честно признался он. — Меня это не интересует.

Был почти полдень, когда они вернулись в Свордз. Подъехав к дому, Роберт не стал выключать двигатель.

— Ты не пойдешь домой?

— Мне нужно съездить в офис, кое-что там проверить. Может быть, поработаю. Надеюсь, это меня хоть немного отвлечет.

Он был уверен, что сейчас Кейти начнет задавать вопросы, на которые придется выдумывать правдоподобные ответы. Но на этот раз он ошибся. Взглянув на него, она тихо сказала:

— Я думаю, тебе все же лучше пойти домой и хотя бы немного поспать. Ты выглядишь разбитым. Я не знаю, когда ты в последний раз ел, но я точно знаю, что последние дни ты почти не спал.

— Прошу тебя, не настаивай. Мне еще вчера нужно было попасть в офис, но я не смог этого сделать по причинам, которые тебе хорошо известны. Я действительно очень устал и поэтому постараюсь вернуться домой, как можно быстрее.

Он не лгал. Последняя неделя оказалась на удивление переполненной событиями и эмоциями; добавившееся физическое напряжение и отсутствие сна сделали его просто больным: он испытывал боль в каждом мускуле, а от ужасного напряжения в плечах ныла спина. Менее всего ему хотелось сейчас ехать через весь город для того, чтобы испытать на себе силу гнева Стефани. Но это было лучше, чем, оставшись дома, отвечать на ее звонки, или, не дай бог, обнаружить ее стоящей на пороге собственного дома.

— Я скоро, — пообещал он.

Кейти направилась к дому. Роберт развернул машину, приготовившись к тому, что поездка в город займет немало времени. В надежде, что холодный воздух хоть немного его освежит и взбодрит, он открыл окно, подставив лицо навстречу ветру. Он попытался мысленно представить картину встречи со Стефани, надеясь, что проблема решится сама собой, стоит ему только убедить ее в том, что, на его взгляд, было не лишено здравого смысла. Только где найти необходимые для этого слова?

— Здравствуй, Стефани.

Даже несмотря на свое измученное состояние, Роберт смог оценить стоящую перед ним в дверном проеме женщину. Она выглядела просто потрясающе: кремового цвета шелковая блузка и черные брюки, украшения, как всегда, были тщательно подобраны. Она была не ярко, но со вкусом накрашена, глаза блестели, на губах — помада, цвет которой ей удивительно шел и которую он никогда прежде не видел.

Она сделала шаг в сторону, позволив ему пройти в гостиную. Неужели с того момента, когда, стоя посередине комнаты, он смотрел на нетронутые подарки, гадая, не ждет ли его в спальне наверху ее мертвое тело, — прошло всего три ночи? Воздушный шар продолжал лежать за спинкой кресла, но вот увядшие цветы исчезли. Услышав, что она вошла в комнату вслед за ним, Роберт повернулся. Ему показалось, что он заметил, как по ее лицу пробежала тень сострадания.

— Рад видеть тебя, — произнес он безразличным голосом.

В ответ Стефани кивнула. Она выглядела чужой и недоступной, самоуверенной и удивительно спокойной. Не заметив следов усталости, вызванной длительным перелетом, Роберт уже не в первый раз подумал о том, действительно ли она летала к родителям на Рождество.

— Может быть, чаю? — спросила она.

— Чай. Да, это было бы замечательно. Спасибо.

Он подождал, пока она уйдет на кухню, а затем занял свое обычное место в дверном проеме, прислонившись к косяку и скрестив на груди руки. Неожиданно перед глазами запрыгали маленькие черные точки и он почувствовал резкую слабость. Продолжая наблюдать, как Стефани наливала из фильтра воду для чая, он удивился, осознав, что единственный вопрос, который она задала ему, был — не хочет ли он чаю.

— Ты вернулась сегодня утром? — наконец спросил он, чувствуя, что она не заговорит с ним первой.

— Пару часов назад, — коротко ответила она.

— Мне жаль, что я не смог встретить тебя… Знаешь, я не проверял почту, мне было не до того. — Интересно, если бы он ее проверил, что бы он сделал: поехал на церемонию прощания с Джимми или в аэропорт, чтобы встретить Стефани? Благодаря тому, что он не видел пришедшего на его e-mail сообщения, он избежал необходимости делать достаточно непростой для себя выбор.

— Я все прекрасно понимаю.

— Хорошо долетела?

— Да. Был длительный перелет: я летела через Париж, а это было не совсем приятно. Не люблю летать с пересадкой. Правда, в первом классе есть возможность немного поспать. Это здорово помогло.

— Хорошо.

Он наблюдал, как Стефани достала чашку для себя и кружку для него, — она знала, что он предпочитает пить из кружек, — и улыбнулся; ему стало приятно, что она продолжает не только помнить о его привычках, но и следовать им.

— Как прошла церемония? Было много народа?