Снова над головой полыхнули синие огни, Ассир поднял глаза к своду, там расцветала громадная звезда. В ее центре выплясывали крохотные молнии, воздух вокруг становился вязким и душным как теплая вода. Из центра наружу вырвался яркий сполох, свет побежал как трещины по льду, медленно, словно разгорается сырая но промасленная тряпка.

Ассир удивленно моргнул, взглядом поймал исполинскую пирамиду в центре города. Это из нее вырывался тот синий столп света. Волна густого сияния побежала темными переулками, как вода по трубе. Город залило синие зарево, будто его в одночасье подожгли со всех сторон, и пламя жадно набросилось на дома и улицы, желая утопить, растворить в синеве.

Ассир ахнул и задержал дыхание — прямо на макушку сыплются искры, словно над ним взорвался плазменный заряд, и горящие кусочки плазмы опадают вниз, за ними тянутся длинные белесые хвосты, рождают причудливые фигуры.

Он никогда прежде не видел ничего подобного, не взрыв, не вспышка — произведение искусства, чтобы сотворить подобное, понадобится больше тысячи пиротехников, да и тем не по силам. Как добиться эффекта, чтобы свет то бежал быстро, будто вспыхнула сверхновая, а то пробирался словно через густую чащу, распадался лучами, потом снова сливался в единый поток. Свет не может вот так просто, свет всего лишь поток частиц, а это, это! Если бы верил сказкам, назвал бы магией…, забытая технология? Или новый мир?

Потоки света замерли на середине пути, словно услышали мысли Ассира, теперь они напоминали густой гель, таким заполняют медицинские отсеки, только этот голубой, насыщенный мягким сиянием. Светящаяся жидкость стала растекаться, в воздухе возникали правильные формы, прямоугольник, квадрат, затем треугольники. Фигуры соединялись, образовывая полупрозрачную поверхность, как та, на которой стоял не так давно.

К туннелю, где стоял Ассир, потянулась широкая дорожка из светящихся фигур. Не успел и глазом моргнуть, тела коснулось нечто упругое, словно в ноги уткнулась головой кошка, мягко, но настойчиво.

Он медленно, словно в воде, шагнул вперед, ощутил, как воздух сопротивляется, толкает назад, но пропускает. Невидимая преграда неохотно поддавалась, в ушах неприятно зашуршало, словно мыши скребут мелкими лапками по бумаге. Ассир сделал еще шаг, мир перед глазами пошатнулся, выгнулся дугой, будто перед глазами громадная линза.

Под ногами блистал живой огонь, переливались радужные цвета. В голове пронеслась мысль, вдруг чудится, ударило об землю и воспаленный мозг выдает картинки… но нет такое не придумаешь, настолько реальное… Цветные искры, словно пчелы, роем вились вокруг него, позади оставались следы, как на снегу, по весне, когда уже подтаяло и проломленную снежную корку тут же заполняет темная вода. Но тут не вода, а цветной газ, тонкие струйки поднимаются от следа вверх, переплетаются как нити в узоре, и эти объемные голограммы взлетают вверх, как воздушные змеи.

Древний город говорил с ним на своем языке, а он смотрел, не моргая, в голове ни единой мысли, только кровь стучит в висках, и внутри чувство что прикоснулся к чему-то заветному, ступил ногой там, где прежде не ходили, как тот человек, что первым коснулся луны, ощутил пальцами мягкую лунную пыль…

Ассир сделал еще шаг, дальше ноги несли сами, искры вылетали испод сапог с легким шипением, словно из разорванных электропроводов. Окутанный радужным сиянием и роем искр он шел вперед, похожий на богов древности, величественных и могучих. Все великолепие игры света отражалось от глянцевой брони, и выглядело так, будто искры бегут и внутри него самого.

Он шагал вперед, не зная куда идет, не понимая, что происходит, радужный мост складывался в нескольких ярдах перед ним, и растаивал в облаке сияния, как только следы заполнялись жидким светом. С каждым шагом Ассир все больше верил, что попал в совершенно иной мир, где все такое непривычное, что мозг уже не пытается понять, затих как птица, накрытая шляпой.

За спиной, в туннеле, откуда явился, послышался шум, своды подземелья содрогнулись от тяжелого топота закованных в броню ног. Следом донеслись громкие возгласы. Ассир обернулся, не разглядеть, свет окутывает фигуры, и те кажутся просто пятнами. На антарианцев не похоже, те стрекочут иначе, как жуки или сарана, а это не голос даже, протяжный вой.

Он торопливо метнул пальцы к поясу, где прежде торчала привычная рукоять деструктора. В последний миг мелькнула паническая мысль, внутри испугано дернулось, ведь выронил оружие, в драке! Пальцы ударились о броню, скользнули вниз, туда, где выступает ручка кварка. Пальцами нащупал выпуклую рукоять, от сердца сразу отлегло, быстро выдернул аннигилятор из-за пояса, дуло в мгновение ока развернулось в сторону голосов, индикатор яростно вспыхнул зеленым. Ассир застыл со вскинутой рукой, готовый в любое мгновение послать импульс и превратить врага в поток нейтрино.

Он пошатнулся, когда увидел лицо, проступившее из световой завесы, даже не лицо — вытянутая волчья морда, обсидиановое тело, и узкие глаза щелки, горящие злым багровым пламенем. Тот самый бессмертный киборг, существо из антиматерии! Против таких оружие бесполезно, он уже понял в бою с таким чудищем можно лишь уклонялся от ударов. По спине будто провели кусочком льда, по коже побежали мурашки, драться с такой тварью все равно что пытаться остановить поезд, расплющит, смешает с землей и не заметит.

Следом за первым из туннеля вышли еще двое существ с волчьими головами, точная копия первого, но в золотых одеждах. Длинные туники изукрашены богатыми узорами, те горят мягким волшебным светом, как волшебники в фантастических фильмах. В руках одного из существ длинный черный посох с навершием в виде человеческого черепа. В пустых глазницах выплясывают злые зеленые огоньки, будто только и делают, что ищут, кого бы испепелить взглядом.

Ассир быстрее молнии рванул вперед, насколько позволял густой как вода воздух, за ним следом потянулись широкие ленты светящейся дымки. Полосы наливались красочными цветами, от кроваво-красного до темно-синего. Издали Ассир напоминал праздничного дракона, на китайском фестивале. Преследователи двинулись следом, неспешно, будто знали, что бежать ему некуда.

Тот, что с посохом, воздел руку в странном жесте, в голове у Ассира затрещало, будто невидимый кулак врезал по затылку, перед глазами заплясали черные кружочки и черточки, мир всколыхнулся. Тело против воли накренилось влево, спину пронзила острая боль. Ассир понимал, что бессилен против черных стражей, хотелось закричать от ярости схватить их за длинные морды руками, и почувствовать как трещат кости под сильными пальцами.

Сзади вновь донеслось страшное рычание, Ассир не обернулся, шатаясь от усталости, как боксер на последних раундах, он шагал по радужному мосту дальше, к высокой арке, едва различимой за ярким сиянием столпов света.

Черные больше не атаковали, Ассир понимал, раз не убили сразу, значит или не могут, или что-то нужно. Когда подошел к тонкой арке, свитой из тоненьких лучей света, то даже не перевел дух, и рассматривать не стал чудное сооружение, сразу же полез в темный проем.

Боль снова вернулась в избитое тело, вцепилась зубами в нервы, как бешеный пес, остервенело рвала острыми клыками. В голове от усталости стоял гул межпланетных двигателей, во рту пересохло, лицо печет, будто раны посыпали перцем. Руки дрожали, несколько раз едва упал, колени подгибались от изнеможения, сил в теле не осталось, будто те, с посохом выжали из него все до последней капли.

— Боже, — сказал он одними губами. — Если ты есть… если ты все-таки меня слышишь, дай мне сил, хоть немного…

Тела не ощущал, однако голова болела так, словно заливал за воротник всю ночь напролет. Приоткрыл глаза, веки поднимались тяжело, будто композитные двери грузового отсека. В глаза ударил яркий голубой свет, Ассир прищурился, над ним нависает широкая приборная панель, с нее вниз широкими ломтями свисает смерзшийся снег. По краям поблескивают мелкие сосульки, сзади доносится писк и потрескивание приборов, свист вентиляторов, в воздухе пахнет морозной свежестью. Сам он растянулся на голом камне, матовая поверхность плит покрыта тонким слоем изморози, только там где дышал — темное мокрое пятно.