– Антонио Гауди, гордыня ведёт тебя по ложному пути. У этого фасада заказчик – Я. В порталах этого фасада я вижу две фигуры – Его и Свою, ибо никто не может быть более близок Святому Семейству, чем Я. – Щёголь улыбнулся и продолжил: – У наших ног коленопреклонённым ты можешь увековечить себя.
В пронзительно-синих, неистощимо бездонных глазах старика прокатился девятый вал и обрушился на щёголя жёсткой тирадой:
– Ты забыл его ответы: «отойди от Меня, Сатана, написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи». Ты – хозяин тьмы. А слава – это свет, свет дарит блаженство, а блаженство – это радость духа. В порталах этого фасада место лишь Христу, Святому Иосифу и Царице небесной. Я могу лишь изобразить особняком чистилище и ад, противопоставить образы благодати, милосердия и добродетелей символам основных грехов. Но образа твоего здесь не будет!
– Знать, не быть и фасаду, – усмехнулся щёголь и добавил. – Не будет Гауди, и не будет фасада.
Щёголь внезапно исчез. Понурый Гауди спустился в подвал собора, в свою ночную каморку. Кирилл невидимкой шёл следом.
Антонио Гауди спал.
Неслышным призраком в изголовье кровати из мрака стены выступил силуэт и проявился прекрасной девой в свете одинокой свечи в подсвечнике.
Она присела на край кровати и бесконечно нежно провела ладонью по щеке спящего.
Гауди открыл глаза и изумленно воскликнул:
– Пепета Мореу!
Да это была она, безответная любовь юности.
– Ты забыл, Антонио, сегодня день нашего венчания?
Изумлённый старик, в тумане безумного сна, словно свадебным костюмом, укутал свое тело мятыми обносками.
Под руку с молодой красавицей 7 июня 1926 года он шёл по улице Гран-Виа-де-лас-Кортес-Каталонес к церкви Сант-Фелип-Нери, чтобы навеки обвенчаться с той, которая разбила его сердце.
Кирилл видел, как задумчивый старик Гауди одиноко бредёт по трамвайным путям, не обращая внимания на шумно приближающийся сзади трамвай, несущий смерть.
Чуть в стороне на пути Гауди стоял щёголь в чёрном, иронично улыбаясь и хлопая парой лайковых перчаток по раскрытой ладони.
Кирилл самолётом возвращался в Москву. И вдруг память выдала три отрывка некогда прочитанного:
«В 1928 году иностранец рассказывал на Патриарших прудах Берлиозу и Безродному об Иешуа Га-Ноцри…»
«Собака должна сидеть на полу у стула, а трамваи слышаться не должны. Сейчас шестой час утра, и вот, они уже воют, из парка расходятся. Содрогается моё проклятое жилье».
«Меня только что зарезало трамваем на Патриарших. Похороны пятницу, три часа дня. Приезжай, Берлиоз».
Кирилл горько вздохнул: «Колеса Судьбы одинаково беспощадны к бездарям и гениям».
Реквием Моцарта в наушниках со скорбью и печалью нес славу Антонио Гауди к своду Мироздания.
Любовь виртуальная. История реальная
– Приезжай, мне плохо, – написала она сообщение.
– Что-то случилось? – ответил вопросом виртуальный друг.
– Он тайно развелся со мной и уехал.
– ???
– Я обнаружила в своём паспорте штамп о разводе, Александра вторые сутки нет дома.
– Не верю, такая любовь – и вдруг…
– Я залезла в его журнал, пытаясь там найти ответ. И нашла…
– Соперница?
– Да, какая-то «Lilit» с аватаркой прекрасной дамы пик. Прочитала месячную переписку. Невинное начало с элементами кокетства. Он попался, она его обворожила.
– Кто она?
– Парижанка, дочь знаменитого актёра кино. Он признался в своих чувствах.
– И?
– Она ответила, что рассматривает его лишь как друга, пока у него штамп женатого мужчины. Мне очень-очень плохо, ты приедешь?
Виртуальный друг «LMZDJK» в ответ прислал адрес ссылки. Она открыла ссылку и погрузилась в чтение текста под катом:
«Записки Мастера»
«Проверял расставленные мной социальные сети. Много наивных доверчивых душ. Более привлекала одна. Мария. Имя кстати. Все статьи её – о безграничной взаимной любви к семье, к мужу, «до гроба». Подумал, «до гроба» – это близко к теме.
Открылся под логином «LMZDJK» и душевной перепиской добился взаимной дружбы и стал её Души – приказчиком.
Убеждал (безрезультатно), что любовь – величина не постоянная. Она – как деньги, и может однажды перебиться любовью с большим номиналом.
Мария писала: – это бред, и разлучить меня с любимым сможет только смерть.
– Будет плохо – дай знать, и я к тебе приеду.
– Этого не случиться никогда! – ответила она категорично.
– Нет повести печальнее на свете, чем повесть о любви виртуальной в интернете, – подумал я и послал в журнал её любимого мужа Александра своего ночного демона Лилит в образе прекрасной француженки.
Безмерно порочны души людские. Виртуальная дева овладела душой Александра…»
Мария не могла читать дальше, слёзы чёрными линзами закрыли глаза. Она, ведомая сторонней силой, поднялась из-за стола и пошла на кухню. Открыла дверцу аптечки, взяла флакон снотворных таблеток и высыпала содержимое в ладонь.
– Разлучить меня с любимым сможет только смерть! – звучал в сознании никогда прежде не слышанный ироничный голос виртуального френда.
Взяла стакан и налила воды из-под крана. Раскрыла ладонь с таблетками, готовясь к встречи с Мастером.
Но в этот момент звук открываемого замка у входной двери на миг отвлёк её внимание.
И в следующую минуту любимый мужчина Александр оказался рядом, выбив из раскрытой ладони таблетки. Стакан с водой, как в замедленном кино, опустился на пол, и фонтан сферических капель выплеснулся наружу.
– Что с тобой? – услышала она испуганный голос мужа.
Он прижал к груди напряжённое тело рыдающей Марии, пытаясь утешить её.
– Ты бросил меня? – нашла в себе силы спросить Мария.
– Ты с ума сошла?
– А штамп в паспорте?
– Какой штамп?
Он подхватил обмякшее тело супруги, внёс в комнату и усадил в кресло. Заметил на столе паспорт Марии. Судорожно пролистал его и непонимающе протянул Марии. Она открыла роковую страницу и обомлела: никакого штампа не было.
Поднявшись с кресла, с гудящей безумием головой, она подошла к компьютеру и открыла журнал Александра, и, не обнаружив то, что искала, впадая в паническое безрассудство, воскликнула:
– А где твоя френдесса «Lilit»?
– Первый раз слышу. Что с тобой любимая? – тревожно спросил Александр.
– Ты где вчера был? – спросила Мария.
– В командировке, мы же созванивались с тобой.
Он бережно сзади обнял сидящую жену и произнёс:
– У тебя жар. Ты заболела? Что болит?
– Душа! – воскликнула непроизвольно Мария и лихорадочно защелкала пальцами по клавиатуре, открывая свой журнал.
Нашла в «друзьях» ««LMZDJK» и обомлела, увидев – под каждой буквой латиницы красным шрифтом высвечивали соответствующие буквы кириллицы «ДЬЯВОЛ».
Она попыталась открыть мистический журнал. Он открылся надписью: «Журнал удалён».
И белый козёл с жёлтыми глазами с монитора едва слышно, издеваясь, страстно прошептал:
– Будет плохо, дай знать, я всегда рядом.
Она – дама страшная. Разбить зеркало
– Шутишь? Нет, ты издеваешься. Я не поеду в метро. Я там никогда не была, я заблужусь.
– Ты меня в расчет не берёшь? Я еду с тобой. В городе пробки. Потеряем часа полтора, а в метро за полчаса доберёмся. Я никогда не опаздывал.
– Молодец! А я никогда не ездила в метро! Я никогда не буду в общей толпе! Ты меня не с панели взял.
Видя, что она заводится, Александр примирительно согласился:
– Хорошо, успокойся, я вызову машину к подъезду.
Лицемерная толпа гостей не заметила сорокаминутного опоздания виновников торжества.
Восторг, улыбки и всеобщая любовь обволокли Александра и Диану.
Тамада, друг по найму, заслуженный артист, «Орфей» года, бабник и всеобщий любимец, просчитывая в уме сумму гонорара, произнёс блистательную речь и акапелльно, но моноголосо исполнил собственный хит сезона. Ему хлопали стоя.
