Зададим человеку, для которого русский язык — родной, следующий вопрос: "Перед вами текст длиной в 1000 букв. Сколько раз в таком тексте можно встретить букву p?". Как вы думаете, что мы услышим в ответ?

Такую задачу (на материале английского языка) впервые решал американский психолог Ф. Эттнив еще в 1953 г. Эттнив вначале подсчитал частоты встречаемости букв английского алфавита, используя для этого тексты газет и журналов на английском языке. Эти оценки естественно считать объективными оценками частот букв английского алфавита.

Затем Эттнив сделал следующее. Он разделил своих ии. на две группы. В одной группе ии. получали листок с английским алфавитом и инструкцию, в которой предлагалось против каждой буквы проставить число, указывающее на то, сколько раз эта буква в среднем может встретиться в английском тексте длиной в 1000 букв.

Чтобы облегчить ии. задачу, в инструкции говорилось, что если бы все английские буквы встречались одинаково часто, то в тексте длиной в 1000 букв каждая из них появилась бы 38 раз. Значит, одни буквы должны были бы получить оценку более 38, другие — менее.

Вторую группу ии. Эттнив разделил на подгруппы, где задания были разными. Я ограничусь обсуждением одного из них. А именно: ии. получали 100 карточек типа игральных карт, перевернутых "рубашкой" вверх. Эттнив объявил, что на каждой карточке написана буква английского алфавита и что при этом буквы на карточках повторяются так же, как это происходит в тексте. Ии. предлагалось, не заглядывая в карточки, последовательно угадывать, какая буква там написана и записывать ответы в столбик на отдельном листе.

Получилось, что оценки ии. в обоих случаях не так уж кардинально отличались от объективных данных о частотах встречаемости букв. Правда, ии. регулярно завышали частоту частых букв и занижали частоту редких. В то же время ии. считали более частыми те буквы, которые стоят в начале английского алфавита, и более редкими — те, что стоят в его конце.

Последний момент заставляет нас задуматься: с одной стороны, в конце английского алфавита стоят X, Y, Z — действительно редкие буквы, а в начале — А, В, С, т. е. буквы куда более частые. Эттнив в первой группе ии. предъявлял буквы именно в алфавитном порядке, и как раз данные по первой группе ии. оказались ближе всего к частотам, подсчитанным по тексту. А тогда — что же на самом деле "знают" ии. и на что они ориентируются, — на свой опыт восприятия текста или на место буквы в алфавите?

Хорошо бы так поставить эксперимент, чтобы быть уверенным в том, что ии. все–таки оценивают частоты букв вне зависимости от алфавитного порядка, — тогда уже не придется сомневаться в том, что ии. имеют свои представления о повторяемости букв в тексте, а не ориентируются на место той или иной буквы в алфавите.

Далее: все частоты, определенные путем подсчетов по текстам, мы будем называть объективными частотами и обозначать их Фоб, а оценки частот, предложенные ии., называть субъективными частотами и обозначать Ф_суб.

Видимо, для сравнения Ф_суб и Ф_суб надо одним ии. предложить размышлять о повторяемости букв, представленных в виде алфавита, т. е. построить опыт так же, как это сделал Эттнив в первой группе своих информантов. Другая же группа ии. должна оценивать повторяемость букв, имея перед собой список, где русские буквы расположены в заведомо случайном по сравнению с алфавитным порядке.

Такой эксперимент провел А. П. Василевич в конце 1960–х годов.

Самый интересный результат в этом эксперименте относится не к тому, что ии. действительно способны дать такие оценки Ф_суб букв, которые были бы близки к Ф_об, — все же после опытов Эттнива это трудно было бы поставить под сомнение. Более важно другое — оказалось, что ии. имеют совершенно разный "внутренний масштаб" оценок.

Инструкция в эксперименте Василевича предлагала ии. оценить частоту повторяемости букв в тексте длиной 1000 букв. При этом подчеркивалось, что, с учетом числа букв русского алфавита, это значит, что более частые буквы могут встретиться более чем 31 раз, а менее частые — менее чем 31 раз. Но это не помешало ии. дать отдельным буквам такие оценки Ф_суб, что их сумма доходила до 1250!

Например, все ии. считают самой частой русской буквой букву а. Здесь Ф_суб четко расходится с Ф_об- Ибо самой частой русской буквой в текстах, согласно надежной статистике, является о, далее идет е, буква а занимает только третье место.

Впрочем, это не так важно. Более интересно иное: ии. приписывали букве а Ф_суб от 30 до 150! Но зато даже те ии., которые мыслят весьма "размашисто", этот масштаб сохраняют и в оценках других букв.

Отсюда можно сделать любопытный вывод: человек, по–видимому, хорошо предсказывает относительные частоты и куда хуже — абсолютные.

Это, в общем, естественно — ведь для адекватного прогноза нам надо знать именно сравнительную вероятность того или иного события.

Таблица 3

Оценки относительной частоты встречаемости 15 букв русского алфавита

Важно, что стоит на первом месте, а что на пятом, т. е. важно знать порядок, относительный ранг буквы, слога или слова.

О мере адекватности оценок частоты встречаемости букв можно судить по данным табл. 3, где приведены сравнительные данные Ф_Суб и Ф_об для 15 букв русского алфавита.

Выше мы уже говорили о том, что, используя частотные словари, можно так выбрать слова, значение которых надо выучить в первую очередь, чтобы объем абсолютно необходимого словаря–минимума свести к 2,5–3 тыс. наиболее частых слов.

Это, в общем, верный путь. Однако — и это было отмечено в свое время французскими учеными, решавшими сходные практические задачи, — есть частые слова, которые почему–то регулярно не находят себе места в перечне того, что оказывается самым частым по данным частотных словарей.

Например, таково слово полотенце или ножницы. Мы часто видим вокруг себя предметы, именуемые этими словами, употребляем эти слова в устной речи, но гораздо реже они встречаются в речи письменной. А абсолютное большинство частотных словарей составляется на основе именно письменной, а не устной речи. Получается, что, базируясь только на словах, частоты которых определены по частотному словарю, мы именно такие слова, как полотенце или ножницы, не сочтем частыми, а значит, если иметь в виду практические цели обучения, мы их не выучим.