Для "минималиста" присутствие в наборе слова электрик — это некая причуда Э., и поэтому если и. не представляет себе сразу, что это за цвет, то он склонен вернуть карточку Э. "Минималист", как правило, не пытается мысленно сопоставить предлагаемое им разбиение и какие–то иные, быть может, более удачные, не интересуется, есть ли вообще "наилучшее решение", безразличен к мнениям других ии. и в значительной мере к мнению Э.

Это не значит, что такой и. работает "вслепую" — он может точно следовать инструкции, но одновременно минимально утруждать себя. В силу этого он обращает больше внимания на сходство, но только в той мере, в которой это не требует больших усилий.

Таким образом, для "минималистов" характерно: а) образование крупных классов; б) наличие классов, образованных по цепочечному принципу; в) значительное число возвращенных карточек.

Подчеркнем, что "минималист" вполне может быть по порогу различения как "педантом", так и "дилетантом". Если отношение и. к эксперименту таково, что его естественно считать "минималистом", а по порогу различения он "педант", то он быстро вернет достаточно много карточек, а из оставшихся образует не слишком много классов, среди которых цепочечных классов не будет. Комбинация позиции "минималиста" с качествами "дилетанта" дает вариант информанта, чьи показания наименее ценны, поскольку, как показали наблюдения, он с трудом может повторить даже собственную классификацию. Тем не менее показания этих ии. учитывались, если только по результатам и по наблюдениям над ходом работы не создавалось впечатления, что они работают недобросовестно.

Тип рефлексии: "оригиналы" в противоположность "рационалистам". Под рефлексией в данном случае мы понимаем тенденцию видеть ситуацию эксперимента "со стороны", представлять себя на месте Э. Если бы мы решились разместить всех ии. на шкале рефлексии, то обнаружили бы, что эта шкала несимметрична: можно представить себе, пусть весьма условно, некий абсолютный минимум рефлексии — и. делает, что ему велели, не задумываясь, как если бы он был послушным ребенком. Но не ясно, что следует понимать под максимумом рефлексии.

"Оригиналом" мы называем и., степень рефлексии которого в такой мере превышает некую "золотую середину", что он решает не ту задачу, которая была предложена Э., а собственную. В нашем случае вместо классификации по смысловому сходству могут выдаваться группировки, построенные на каких–то сложных, сугубо личных ассоциативных ходах. Если и. вел себя так на протяжении всего эксперимента, его показания просто не имело бы смысла рассматривать. Встречаются, однако, ии., которые ведут себя так либо в одной из серий, либо некоторое время.

Приведем в качестве иллюстраций к сказанному краткие описания работы некоторых ии., у которых мы наблюдали смешанные типы стратегий.

1. "Дилетант–усердный". Работал 1 ч 40 мин; образовал 7 классов. Объем минимального класса — 6; 15 ИЦ возвращено. В один класс объединены все "серые", "белые" и "черные" ИЦ. Объединены "желтые" и "коричневые", а также "синие" и "фиолетовые". В то же время разные ИЦ из числа "красных" попадают в разные классы, например алый — к "оранжевым", а остальные "красные" разбиты на два больших класса. Возвращены только названия "экзотических" цветов.

2. "Педант–усердный". Образовал 34 класса, из них 17 — единичных; 17 ИЦ возвращено. В единичные классы попали следующие ИЦ: шоколадный, пепельный, телесный, синий, электрик, свекольный, бурый, малиновый, вишневый, цвета морской волны, фисташковый, клюквенный, палевый, изумрудный, сапфировый, белый, песочный. Возвращены кроме "экзотических" ИЦ следующие: сливочный, медовый, сизый, белесый, грифельный.

3. "Буквалист–оригинал". Образовал 5 классов; 19 ИЦ возвращено. Образованы классы со следующими именами: "цвета растений", "цвета неба", "металлы + камни". При этом класс "цвета растений" включает: вишневый, малиновый, клюквенный, свекольный, томатный, брусничный, персиковый, рябиновый, апельсиновый, горчичный, шоколадный, соломенный, лимонный, медовый, гороховый, оливковый, табачный, болотный, салатовый, васильковый, сиреневый, сливовый, молочный (!). Класс "цвета неба" включает: багровый, небесный, лазурный, лиловый, сизый, серебристый, перламутровый, белесый, синий, голубой, белый, серый.

4. "Минималист–педант". Образовал 38 классов; объем самого крупного класса — 6; 24 ИЦ возвращено. Состав самого крупного класса: кумачовый, пурпурный, пунцовый, малиновый, рябиновый, красный. Выделены в единичные классы: коралловый, сизый, бирюзовый, бурый, розовый, гороховый, цвета морской волны, оранжевый, бежевый, молочный, мышиный, болотный, огненный. Возвращены (кроме "экзотических" цветов): брусничный, персиковый, кирпичный, канареечный, оливковый, сливовый.

5. "Оригинал". Образовал 11 классов; 10 ИЦ возвращено. Примеры классов: 1) гранатовый, малиновый, апельсиновый, бежевый, горчичный, канареечный, кремовый, сиреневый, серебристый, белесый. И. так объясняет структуру этого класса: "Это оттенки — гранатовая бутылка, канареечный жилет"; 2) кумачовый, багровый, васильковый. Объяснение: "не поддаются описанию, если рассматривать их без существительного, от которого эти прилагательные, казалось бы, образованы"; 3) фисташковый, маренго, кофейный. Объяснение: "кофе с фисташками, а маренго — по тональности"; 4) медный, ржавый, бурый, грифельный, патиновый. Объяснение: "эрозия металла". При этом бронзовый выделяется в единичный класс как "собственно металл", а патиновый (и. знает смысл этого слова) помещается в класс с "камнями". Объяснение: "патиновый — от времени, ржавый — от влаги".

Попробуйте воспроизвести описанный здесь эксперимент.

Если вам удастся привлечь достаточное количество информантов, подумайте, похоже ли их поведение на какой–либо из описанных выше типов; может быть, и среди ваших "подопытных" найдутся лица, которых можно отнести к описанным здесь категориям.

В предыдущей главе я подробно рассказала о том, как носители русского языка категоризируют мир цвета с помощью слов–цветообозначений. Почему при этом так много внимания было уделено стратегиям, которые используются носителями языка в классификационных экспериментах?

Причин несколько. Первая состоит в следующем. Для начинающих исследователей характерно представление о том, что люди, говорящие на одном языке, одинаково понимают смысл слов и одинаково устанавливают отношения между этими смыслами. Я надеюсь, что разнообразие (и своеобразие!) путей, которыми идут участники эксперимента при интерпретации смыслов слов–ИЦ, помогло вам убедиться, что понимание смысла слова или придание слову смысла — сложный и многоступенчатый процесс.

Вторая причина состоит в том, что до тех пор, пока мы лишь обсуждаем означивание, но не "видим", как совершается сам этот процесс, мы обречены на весьма поверхностное понимание его роли в развитии интеллекта человека, в адаптации человека к миру. Установление отношения цвет — имя цвета как раз и есть частный случай означивания, позволяющий продемонстрировать многие общие закономерности.

Процесс означивания как таковой — это центральный аспект сложнейшей системы взаимодействия человека с окружающим его миром. Человек не может жить и развиваться, не построив — обязательно с помощью какой–либо знаковой системы — модель окружающего его мира. В общем случае в качестве такой системы выступает естественный язык.