Включив большим пальцем руки плазменный резак, он обратился Хармону.

— Возможно, ты захочешь остаться позади, — сказал он, а затем шагнул в дверной проём.

Первую из них он поймал лезвием своего резака в момент, когда та прыгнула на него, отделив голову от её щупалец. После того, как голова, всё ещё с гримасой на лице, отлетела в стену и отрикошетила от неё, он раздавил её своей стопой. Вторую он словил, пронзив её вверх, когда та неслась по потолку, прямо над дверной рамой. Затем ему пришлось отступить назад и снова прижаться к стене, так как главная тварь выпустила в него следующую серию шипов.

Последнюю ему необходимо было оторвать от шеи Хармона. Каким-то образом она пробралась мимо Альтмана и он даже не знал, как ей это удалось. Более того, он даже не знал, что она прикрепилась к Хармону, и не узнал бы, если бы Хармон не схватил его сзади и не потряс. Он обернулся, увидел, что Хармон становится багровым, подумал: «только не это снова»; и разрезал тварь пополам, как-то умудряясь, чтобы не оттяпать вместе с ней часть его лица.

Хармон закашлял и потёр своё горло.

— Хвала Альтману, — сказал он хриплым шёпотом.

— Прекрати это говорить, — сказал Альтман. — Альтман не хочет, чтобы его восхваляли.

Он снова выглянул из-за дверной рамы. Сейчас тварь двигалась вперёд, её копьеподобные ноги, гремя по коридору, приближались к ним. Он приложил палец к губам, предостерегая Хармона, чтобы тот не шумел, а затем прижался к стене.

Он слышал, как оно приближалось, выстукивая каждой ногой определённый ритм, отзвук которого внезапно сделался сложным для понимания, чтобы он точно мог сказать, как близко оно в действительности сейчас было.

Он услышал, как оно остановилось у дверной рамы. Он продолжал ожидать, что тварь проберётся внутрь, но по каким-то причинам этого не произошло. Вместо этого оно повернулось и начало отходить в обратную сторону.

Дерьмо, подумал Альтман, засада отменяется. А затем выбежал из-за дверной рамы и устремился за тварью.

Она развернулась, причём поразительно быстро, несмотря на её многочисленные конечности. Альтман срезал ближайшую к нему конечность, а затем бросился на пол, так как спина твари ощетинилась и выплюнула свои шипы. Он отрезал следующую ногу, находящуюся с той же стороны, но чуть не потерял свою, когда существо вонзило в пол одну из своих оставшихся конечностей. Ещё одна атака и тварь рухнула на бок, выведенная из строя. Альтман отрезал оставшиеся конечности, на этот раз осторожно, чтобы не задеть жёлто-чёрную опухоль.

Он вернулся к Хармону и они продолжили свой путь по коридору. Они прошли мимо лабораторных дверей и увидели, что те были открыты. Внутри второй — два существа с костяными косами, не прекращая, поворачивались кругом, исполняя странный танец, как если бы Обелиск, прежде, чем замолчать, отправил им сообщение, которое они не смогли истолковать, и теперь у них случился некоторого рода глюк, заставляющий их выполнять одни и те же движения снова и снова. Не зная, что еще сделать, Альтман спокойно прошёл дальше. Если они и заметили его, то этого не показывают.

Вместо того, чтобы пройти через следующий коридор и оказаться в отсеке подводной лодки, они вошли в боковой проход, срезали путь вверх, потом обратно вниз и направились к командному центру. Здесь были ещё две твари с костяными косами, эти находились прямо в коридоре, исполняя те же бессмысленные движения и преграждая путь. Но как только он коснулся одной из них плазменным резаком, обе твари тут же атаковали. Хармон повернулся и, вопя, пустился в бегство назад по коридору. Альтман срезал ноги из-под одной твари, но не успел управиться с оружием, прежде чем вторая оказалась на нём, её косы обхватили его, подтягивая к себе, а рот прижался к его шее, раздирая её, издавая стонущий звук, вдобавок шею обжигала какая-то жидкость, которая выделялась из её мёртвой пасти. Он прорезал грудь твари, туловище; её ноги отвалились, но верхняя половина, крепко вцепившись, продолжала держаться на нём. Другая тварь, которая первой лишилась ног, тащила себя вперёд своими косами и пыталась взобраться вверх по его ногам. Он попытался освободиться от головы твари, что висела на нём, попытался оттянуть её от своей шеи, но не смог. Резак всё ещё был заблокирован.

Он вдавил кнопку и направил резак вверх, медленно разрезая туловище существа, затем выше, в сторону, чтобы отрезать одну из кос. Теперь он мог стряхнуть его, а затем растоптать вместе с его компаньоном, лишив их обоих существования.

Спотыкаясь, он направился назад по коридору, пока не нашёл Хармона.

— Давай, — устало сказал Альтман. — Пошли.

У него не было разрешения, чтобы открыть дверь командного центра, но у Хармона было. Командный центр был нетронутым и пустой внутри, возможно, потому что Обелиск находился как раз над ним. Он подошёл к консоли управления и нашёл то, что ему было нужно.

Он ввёл последовательность чисел и обнаружил, что он заблокирован. Он ввёл их снова.

ЗАМЕНИТЬ? ДА/НЕТ спрашивал его голографический экран.

ДА.

ВВЕДИТЕ КОД АВТОРИЗАЦИИ.

— Хармон, — спросил он. — У тебя есть код авторизации?

— Да — сказал Хармон. — Но для чего он тебе нужен?

— Мне он не нужен, — ответил Альтман. — Он нужен Обелиску.

После короткой паузы, Хармон дал ему код. Альтман ввёл его.

Тотчас же зазвучал сигнал тревоги.

ПРОЦЕДУРА ЗАТОПЛЕНИЯ НАЧНЕТСЯ ЧЕРЕЗ 10:00.

ОТМЕНИТЬ ПРОЦЕДУРУ? ДА/НЕТ

— Что ты сделал? — закричал Хармон.

НЕТ.

Обратный отсчёт начался.

ПРОЦЕДУРА МОЖЕТ БЫТЬ ОТМЕНЕНА В ЛЮБОЙ МОМЕНТ НАЖАТИЕМ КНОПКИ НЕТ.

Хармон кричал позади него.

— Что ты делаешь? — снова и снова выкрикивал он.

Альтман схватил его и встряхнул.

— Я затопляю его, — сказал он.

На лице Хармона читалась обида, казалось, он был готов раствориться в слезах.

— Зачем? — спросил он.

— Чтобы защитить Обелиск, — солгал Альтман. — Он находился там внизу, чтобы быть в безопасности. И убить этих монстров. Я уверяю тебя, Хармон, это то, что должно случиться.

— Ты должен остановить отсчёт, — сказал Хармон.

— Нет, — ответил Альтман.

— Тогда я его остановлю, — сказал Хармон.

— Нет, — сказал Альтман, держа плазма-резак поднятым возле его лица. — Ты пойдёшь со мной. Или я убью тебя.

Давление внутри станции уже начало изменяться. Когда он вошёл в коридор, то обнаружил струйку воды, образовавшуюся на одной из стенок, медленно начинался процесс, но пути назад не было. Он знал, система не будет дожидаться полного истечения десяти минут.

Сперва Хармон был в ярости, потом на него нахлынули слёзы, медленно переходящие в сморкание носом, а затем он полностью выдохся. На мгновение Альтман подумал, что ему придется убить его, но в конце концов тот позволил уговорить себя и он поторопил его дальше.

Альтман взглянул на свой хронометр.

— У нас не так много времени, — сказал он. — Я не знаю, сколько существ всё ещё живы на верхних этажах или сколько нам потребуется времени, чтобы расправиться с ними. Нам лучше направиться к отсеку подводной лодки.

— Я не знаю, находится ли подводная лодка всё ещё там, — сказал Хармон.

— Её там нет, — ответил Альтман.

— Тогда как…

— Мы поплывём, — сказал Альтман. — Я затоплю отсек и открою двери. Как только они откроются, ты выплывешь так быстро, как только можешь и устремишься к поверхности. Там будет верёвка. Если увидишь её, следуй за ней вверх. Она приведёт тебя к лодочной платформе, я оставил там пришвартованную лодку. Я буду сразу за тобой.

С широко раскрытыми глазами Хармон кивнул.

Они двинулись дальше. Альтман взял на себя инициативу и оставался начеку. Но ничего. В здании должны были оставаться ещё существа, но он не наблюдал их. Он всё ожидал, что твари преградят им путь, выпрыгнув из вентиляционной шахты, или услышит, как дверь позади него открывается и одно из них внезапно нависнет над ним, но — нет, ничего такого. Это было едва ли не хуже, чем если бы что-то происходило. Это держало его в напряжении, в постоянном ожидании, как взведённая пружина, которая никогда не могла бы высвободиться.