Унификация исторического знания, как известно, была краеугольным камнем в марксистской теории общественного развития. Последствия такого подхода в период действия Коминтерна были для изучения африканской истории не катастрофичны, но значительно ограничили возможности африканистов, стоявших на марксистских позициях[153].
В послевоенный период подобные традиции Коминтерна продолжали сохраняться. Термины, используемые Фостером, коммунистом африканоамериканцем, не бывавшем на континенте и знавшем, по сути, про Африку крайне мало, были обязательны для использования в партийных документах. В начале 1960 г. «в Инстанции» (эвфемизм для обозначения ЦК КПСС) уже обсуждалось штатное расписание Института Африки, на континенте продолжалась цепная реакция деколонизации африканских народов, в отделах МИД СССР задумывались о советских предложениях для международно-правового обоснования условий этой деколонизации. Но партийные догматики в ЦК, прекрасно зная о происходивших переменах, тем не менее воспроизвели американскую патерналистскую модель отношения к африканским народам – появилось постановление ЦК КПСС «О расширении культурных и общественных связей с негритянскими народами Африки и усиления влияния Советского Союза на эти народы»[154]. Пожалуй, этот документ стал последним свидетельством того, что негритянские народы Африки, историей которых давно и увлеченно занимался У. Дюбуа, завершили свое существование. Осенью 1960 г. в ходе принятия «Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам» на Генеральной ассамблее ООН и провозглашении 1960 г. «Годом Африки» история Африканского континента перестала быть историей негров.
Конечно, не отвечающее сегодняшним критериям политкорректности определение «негр», «негритянский» не исчезло из обихода, до сих пор активно используется у нас в стране журналистами, общественными деятелями и политиками разных уровней. Но при оценке различных аспектов давней и современной жизни африканоамериканцев, недавних негров, все-таки проводится четкое разграничение истории этих «африканцев в диаспоре» и собственно африканских народов. Интересно, что вплоть до середины 1990-х годов сложная и громоздкая пропагандистская машина США, не сильно отличаясь в этом от умиравшей пропагандистской традиции уже не существующего СССР, продолжала использовать патерналистские клише времен холодной войны.
В 1994 г. весь мир с двойственными чувствами восторга и опасения следил за глубочайшими переменами, происходившими в Южной Африке. Там после десятилетий сложнейшей, во многом трагической, борьбы против системы апартхейда к власти пришло правительство черного большинства. В это время журнал «Амери-ка», официальный орган Информационного агентства Соединенных Штатов (ЮСИА), выходивший на русском языке и многие годы «раскрывавший глаза» советским людям на американские стандарты жизненных ценностей, опубликовал обзорные материалы о переменах в ЮАР, о роли Африканского национального конгресса[155]. Во всем мире был к этому моменту известен Нельсон Мандела – выдающийся африканский политик, ставший президентом всей Южной Африки – черной и белой. Но по традиции, во многом берущей начало во времена «открытия Африки» африканоамериканскими историками во главе с У. Дюбуа, рассказывала о «выдающемся негритянском националисте из Южной Африки»… Вновь незнание, субъективное понимание истории народов африканского происхождения парадоксальным образом отразилось на стремлении в очередной раз скорректировать формулу об опрокинутой в прошлое политике.
© Щербаков Н. Г., 2013
Уильям Дюбуа. Африканские корни войны[156]
С началом Первой мировой войны У. Дюбуа в ходе поездок по различным штатам США неоднократно выступал в качестве представителя Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения с лекциями о причинах войны. Результаты этих выступлений и возникавших в их ходе дискуссий он обобщил весной 1915 г. в статье «Африканские корни войны», опубликованной во влиятельном журнале «Atlantic Monthly». Текст статьи автор впоследствии неоднократно включал в другие свои работы. Сделанные Дюбуа прогнозы относительно действий Японии по завершении войны во многом подтвердились. На Парижской мирной конференции императорская делегация Японии предприняла попытку включить в повестку дня вопрос о ликвидации расовой дискриминации. Для этого японские представители постарались использовать потенциал Первого панафриканского конгресса, созванного У. Дюбуа в кулуарах конференции в 1919 г. Наметившемуся сотрудничеству черных и белых представителей был положен конец совместными усилиями делегаций Великобритании и Австралии, заявивших о несвоевременности обсуждения расового вопроса и предложивших традиционную формулу «оставить решение проблемы на усмотрение будущих поколений».
«Semper novi quid ex Africa» («Всегда новое приходит из Африки») – восклицал римский проконсул; он озвучил вердикт сорока веков. И все-таки находятся те, кто пишет мировую историю, исключая этот самый прекрасный из всех континентов. Именно сегодня большинство считает, что Африка находится далеко в стороне от наших жгучих социальных проблем и особенно от насущной проблемы <Первой> мировой войны.
А ведь в наибольшей степени Африка является главной причиной этого ужасного поворота в развитии цивилизации, до которого мы дожили; этими словами я стремлюсь выразить то, что на Черном континенте спрятаны корни не только нынешней войны, но и угрозы войн, которые могут разразиться в последующем.
Африка всегда дает нам что-то новое или какие-то новые воплощения старых, как мир, вещей. Именно из ее черного лона возникла одна из наиболее ранних, если не самая ранняя, из самодостаточных цивилизаций и развилась в могущественную настолько, что вплоть до сегодняшнего дня она является непревзойденным образцом для думающих и красноречивых людей. В ее темных и самых дремучих лесах возник, если верить сегодняшним ученым, первый опыт металлообработки и, кроме того, сельское хозяйство и торговля процветали там уже тогда, когда Европа пребывала в дикости.
Почти каждая империя, появлявшаяся в мире, материальная или духовная, обнаруживала причину своих кризисов на этом континенте – в Африке, со времен Греции и до появления Великобритании. Моммзен говорил: «Именно с помощью Африки христианство стало мировой религией». В Африке последняя волна нашествия германцев сошла на нет по мере столкновения с последним вздохом Византии, и именно в Африке ислам начал играть свою великую роль захватчика и цивилизатора.
С началом эпохи Ренессанса и с расширением мира современной мысли Африка не менее неожиданно явила свой старый новый дар. Шекспировский Пистоль восклицал:
К чертям весь здешний мир с его жильцами!
Об Африке вещаю золотой[157].
Он повторял легенду о золоте, просуществовавшую со времен Пунта и Офира до времени Ганы, Золотого Берега и Ранда. Эти соображения отправили всех стяжателей богатств обшаривать жаркие, загадочные берега Африки вплоть до мыса Доброй Надежды в те времена, когда впервые рождалась подлинная мировая торговля, хотя и началась она как торговля преимущественно телами и душами людей.
Достаточно о прошлом. Сегодня, в наши дни: Берлинская конференция по распределению умножающихся богатств Африки среди белых людей собралась 15 ноября 1884 г. Одиннадцатью днями ранее трое немцев покинули Занзибар (куда они прибыли тайно под видом механиков) и до того, как Берлинская конференция завершила свои усилия, они аннексировали в интересах Германии территорию, составившую больше половины всей территории Германской империи в Европе. Лишь своей стремительностью этот неприкрытый грабеж и присвоение территории 7 млн туземцев отличался от методов, с помощью которых Великобритания и Франция получили каждая по 4 млн кв. миль, Португалия – 3/4 млн кв. миль, а Испания и Италия – меньшие, но внушительные территории.
