— А друзья?

— Да… — она неожиданно покраснела. — Я хотела бы… Но это мое дело.

Она уронила ложку и сложила руки на животе.

— Я думала, ты ни о чем не сожалеешь.

— Конечно, нет. Это естественно. — она вылила пряничную смесь в форму. — Но я должна сказать, что для тебя это было… Какого черта, Фанни? Все, что я сделала, было к лучшему.

— Эй, — я обняла ее за плечи, — я не имела ввиду…

Она посмотрела на меня.

— Я выбрала свою собственную жизнь, потому что считала, что другой у меня больше не будет. — она понизила голос. — Арт был в некотором роде счастливым случаем. — она усмехнулась. — Просто я встретила его в нужное время. Но это наш секрет.

Я наклонилась и провела пальцем по краю миски.

— Он хороший человек, Салли.

— Он обыкновенный человек, — ответила она бодро. — Как любой из нас. Но все люди разные, и мы подходим друг другу.

Я лизнула палец.

— И ты ушла.

Салли поставила передо мной вторую форму.

— Как я уже сказала, с лошадьми мне лучше. Я всегда это знала. Знаешь, мне нужно было что-то, чтобы отвлечься от уборки, еды и ухода за ребенком. Мужчины совсем не думают об этом. И я не хотела.

Уилл позвонил среди ночи, я поднялась с постели и, завернувшись в одеяло, прошла на кухню, чтобы принять вызов.

— Жду не дождусь, когда увижу тебя, Фанни, — сказал он.

Мы не разговаривали уже три дня, и я остро ощущала тоску по нему.

— Расскажи мне, что у тебя происходит.

У него было несколько новостей.

— Слушай. Премьер-министру понравилась речь, которую я написал для него, и он использовал пару фраз. О «жестком подходе», знаешь ли. Не очень революционно, но привлекло внимание.

Я рассказала ему о лошадях и развалинах шахт.

— Они сидели там всю зиму, пока не замерзли и не умерли.

— Они хотели лучшей жизни, — сказал Уилл с хорошо знакомой мне интонацией.

— Если ты приедешь, мы сможем ездить в горы.

— Да, — ответил он. — Я бы хотел.

В аэропорту Лондона я увидела Уилла прежде, чем он заметил нас с Хлоей. Он был увлечен разговором с блондинкой в кожаных брюках. Он улыбался и говорил, помогая себе жестами, словно приглашая слушательницу разделить его образ мыслей. Со стороны он выглядел очень убедительно, и девушка внимательно его слушала.

Обремененная Хлоей и багажной тележкой, я бросилась к нему почти бегом.

— Уилл?

Он повернулся.

— Привет, дорогая. Привет, моя малышка.

Девушка испарилась.

— Кто это был? — спросила я.

— Понятия не имею, — Уилл обнял Хлою. — она сказала, что видела меня на телевидении и восхищается тем, что мы пытаемся сделать, так что я просто объяснил, как наши предложения будут работать.

Я прижалась к нему.

— Как я рада тебя видеть. Последние несколько дней тянулись так медленно.

— Для меня тоже. — Уилл вернул мне Хлою, взял багаж, и мы направились к машине. — Это хорошо, правда? — прокомментировал он, пристегивая Хлою на заднем сиденье. — Мое лицо становится известным.

Всю дорогу домой я продолжала смотреть на него, жадно выискивая перемены.

— Ты действительно скучал по мне? — спросила я.

Он повернул голову и посмотрел на меня, на мгновение мне показалось, что в его глазах мелькнула тревога.

— Я скучал по тебе больше, чем ты можешь себе представить.

Я положила руку ему на бедро и оставила ее там.

Вернувшись в Ставингтон, я нашла коричневый кожаный ежедневник в холле на столе. В нем лежал список мероприятий и приглашений. Чай в боулинг-клубе. Благотворительная ярмарка в пользу родителей-одиночек. Женская футбольная лига…

— Манночи развил бурную деятельность, — сказала я.

Мэг выбежала встретить нас.

— Добро пожаловать домой, Фанни. Устала? О, Хлоя, какая ты большая девочка… Там на кухне кофе и бутерброды. Заходи и посмотри, как здесь все устроилось.

Наряду с ремонтом для Мэг, моя кухня тоже претерпела изменения. Здесь пахло краской, этот запах, казалось, вызывал бодрое, оптимистичное чувство, если такое вообще возможно. Когда мы планировали изменения, Уилл предложил выкинуть старую печь и купить новую. Теперь она стояла у стены — приземистая и надежная на вид. Я показала ее Хлое, которая очень заинтересовалась дверцей духовки.

Крошечное пространство кухни Мэг сверкало новым оборудованием и посудой; в ванной комнате набор розовых полотенец висел на полотенцесушителе. Я коснулась одного, оно было мягким и дорогим и сочеталось цветом с банной шапочкой, висящей на двери.

Мэг остановилась позади меня.

— Фанни, я еще не поблагодарила тебя… за приглашение жить здесь.

Я обернулась.

— Ты не должна благодарить. Я рада, что мы можем сделать это.

— Я должна поблагодарить, — настаивала она. — Мне нужно безопасное и надежное место, чтобы я могла бросить… ну, ты знаешь, что со мной может быть. Я не могу сделать это самостоятельно, но я обещаю, что изо всех сил постараюсь быть тебе полезной. Я планирую найти работу, как только смогу. С частичной занятостью, так что я смогу помогать тебе с Хлоей. — она улыбнулась немного мрачно. — Я постараюсь заработать себе на пропитание.

Я оставила Мэг разговаривать с Уиллом, посадила Хлою на бедро и поднялась наверх в спальню. Я открыла окно, и Хлоя засмеялась, глядя, как я борюсь со шпингалетами. Она выглядела такой славной, такой аппетитной, что я схватила ее в охапку и расцеловала.

Грачи кричали на деревьях. Занавески колыхнулись, и я запечатлела в своей памяти эту мирную картину, чтобы поместить ее глубоко в сердце вместе с другими образами и звуками. Я села на кровать и положила подбородок на кудрявую макушку Хлои.

— Мы дома, малышка, — сказала я.

В Америке я отучила Хлою от груди, этот процесс занял несколько вечеров, когда мы с ней сидели на качелях перед домом. Я поила ее из бутылочки перед сном, когда в комнату вошел Уилл. Хлоя отпустила соску и повернула голову в его сторону.

— Ты видела? — он был доволен. — она меня узнала.

— Конечно, она узнала тебя.

— Вас не было здесь так долго, что я думал, она забудет своего отца. Позволь мне. — он посадил Хлою на колени и дал ей бутылочку. Хлоя немного посопела, а затем начала сосать. Он прижал ее к себе. — Фанни, теперь, когда мы продали квартиру, как ты отнесешься к аренде дома на Брантон-стрит?

После рождения дочери нам нужно было расширить наше гнездо в Лондоне, и перед отъездом в Штаты я выставила квартиру Уилла на продажу. Ее купили через десять дней.

— Почему там?

— Это недалеко от Вестминстера.

— Но Брантон-стрит? Она застроена узенькими домиками, которые стоят как госдолг большинства африканских стран.

Он смотрел вниз на Хлою, но теперь перевел взгляд на меня.

— Я кое-что понял в последнее время, Фанни. Мы должны принимать людей и заводить связи, чтобы наши лица стали более известны. Общаться с министрами. Думаю, они тебе понравятся. Интересные люди… — он опять посмотрел на Хлою. — На самом деле я посоветовался с Мэг, и она думает, что это было бы прекрасно.

Я бросила грязный комбинезон Хлои в корзину для белья.

— С Мэг? Вот как?

Уилл быстро добавил:

— Я был уверен, что ты не против.

Я не знаю, почему эта маленькая измена так больно ужалила меня. Я укрылась за сарказмом.

— У тебя найдется время отвезти меня туда и показать дом?

Хлоя допила молоко. Я переодела ее и положила в кроватку. Потом я завела детский музыкальный телефон, и мы с порога наблюдали, как она погружается в сон.

— Уилл… — прошептала я. — Ты совершенно уверен, что мы можем оставлять Хлою с Мэг? Мы не подвергнем их обеих опасности? Что будет, если Мэг выпьет, когда мы будем в Лондоне?

— Это маловероятно, — Уилл ответил слишком быстро. — Несмотря на все произошедшее, с ней не было никаких проблем, когда она заботилась о Саше. Я знаю, что она не позволит и волоску упасть с головы Хлои.