Бети поджала губы, но была рада поделиться информацией.

— Говорят, что он слишком много времени тратит на своих клиенток, а на дам, не имеющих мужей, даже слишком много, гораздо больше, чем должен. И живет он не по средствам, — добавила она чопорно. — Ну, просто слишком.

А это более серьезное обвинение, подумал Джейми. Он предполагал, что Изабель ждало неплохое приданое. Она была единственным выжившим ребенком Дансени, хотя, конечно, Уильям унаследует основную часть имущества.

Когда они поднялись к хижине старого пастуха, у него внезапно скрутило живот, но здесь не было никаких признаков присутствия человека; он издал короткий вздох облегчения и прочитал молитву за упокой души Куинна. С собой привезли корзину с жареной курицей, хлебом, небольшим куском хорошего сыра и бутылку вина. Вилли, выйдя из оцепенения, был вспыльчив и плаксив, отвергая всю предложенную пищу. Мистер Уилберфорс попытался заигрывать с мальчиком и взъерошил его волосы, за что был жестоко укушен за палец.

— Ах ты, дрянь такая, — лицо адвоката покраснело, но он мудро кашлянул и произнес. — Бедный малыш, мне жаль, что ты так страдаешь.

Джейми сохранил каменное выражение лица, но случайно встретился глазами с леди Дансени, и они обменялись взглядами совершенного понимания. Еще мгновение, и они бы расхохотались, но леди Дансени отвернулась, кашлянула и потянулась за салфеткой, которую предложила адвокату.

— У вас кровотечение, мистер Уилберфорс? — сочувственно спросила она.

— Уильям, — резко сказала Изабель. — Ты очень злой. Сию минуту извинись перед мистером Уилберфорсом.

— Нет, — коротко ответил Уильям и, перевернувшись на живот, обратил все свое внимание на ближайшего жука.

Изабель замерла в нерешительности, явно не желая расставаться с образом женственной мягкости в глазах адвоката, но не в силах примирить это желание с порывом оттаскать Вилли за уши. Мистер Уилберфорс попросил ее сесть рядом и выпить бокал вина, а Бетти с тяжелым вздохом присела рядом с Уильямом и стала учить его, как с помощью сорванной травинки гонять туда-сюда несчастного жука.

Джейми стреножил лошадей и выпустил их на короткую траву за стенами хижины. Он не нуждался в компании, и потому, захватив хлеб и сыр, который дала на дорогу кухарка, пошел смотреть на лошадей, наслаждаясь кратким одиночеством.

Ему надо быть осторожнее и не слишком пялиться на Уильяма, увлеченного новой игрой, так что он сел у разрушенной стены спиной к обществу, но ему были хорошо слышны звуки скандала, разразившегося, когда Вилли засунул обреченного жука себе в нос, а потом взвизгнул, удивленный результатом. Несчастная Бетти получила громкий выговор от всех троих сразу. Суматоху усугубил Уильям, начавший реветь, когда жук зашевелился в носу.

— Уходи! — кричала Изабель Бети. — Езжай домой, от тебя нет никакой пользы!

Рот Джейми был полон сыра и хлеба, и он чуть не подавился, когда Бетти отделилась от группы и, рыдая, бросилась к нему.

— Лошадь, — крикнула она, ее грудь вздымалась, — приведите мою лошадь!

Он сразу поднялся и оседлал ее лошадь, глотая последние куски хлеба.

— Разве они… — начал он, но Бетти не остановилась, чтобы выслушать его. Она поставила ногу в его протянутую ладонь и вскочила в седло, бешено взмахнув юбками. Она перебросила повод через шею испуганной лошади и погнала бедное животное, словно у нее горел хвост.

Остальные суетились вокруг Уильяма, который, казалось, сошел с ума и понятия не имел, что он хочет, но только не то, что ему предлагали. Джейми отвернулся и, ворча, отошел за пределы слышимости. Чем раньше они оставят его в покое, тем быстрее он успокоится.

Здесь не было укрытия от ветра и его однообразный свист перекрывал крики внизу. Оглянувшись, он увидел Уильяма, свернувшегося в клубок рядом с юбкой тетушки, его куртка задралась на голову, штаны были грязными, а проклятый корсет торчал под шеей. Он отвел глаза в сторону и увидел Бетти, пробирающуюся через мшару. Его губы сжались. Он надеялся, что лошадь не забредет в болото и не сломает ногу.

— Вот чертовка, — пробормотал он, качая головой. Несмотря на старую вражду, он чувствовал себя немного виноватым перед ней. И она его удивила.

Она не была сегодня дружелюбной, совсем нет. Просто она разговаривала с ним более свободно, чем раньше. После того, что произошло между ними, он ожидал, что Бетти будет игнорировать его, или обращаться только по необходимости, но нет. Почему?

«Она хочет выйти замуж», — сказала девушка про Изабель. Возможно, мисс Бети хотела того же. Она не подходила ему. Может быть, Джейми покраснел от догадки, она просто хотела спать с ним, то ли из развратности, то ли из любопытства, он не мог сказать. Он был почти уверен, что она знала о них с Дженивой. Но что, если она наметила его в мужья, предпочтя Джорджу Робертсу? Боже, Грей ничего ей не сказал? Эта мысль его сильно встревожила.

На первый взгляд, ему казалось, что ни одна женщина в здравом уме не будет рассматривать его в этом качестве. Ни денег, ни собственности, ни свободы, он даже сомневался, не придется ли просить разрешения у Джона Грея. Бетти не могла не знать о его обстоятельствах, во всяком случае, об имущественном положении, и должна была догадываться, кем он был.

Кем. Вот именно, кем. Он проанализировал свои чувства — смесь удивления, тревоги и легкого отвращения, и ему недолго пришлось размышлять, чтобы понять — они порождены гордостью, греховной гордостью, глубоко укоренившейся в его натуре. Бетти была обыкновенной девушкой, дочерью бедного арендатора, и он был поражен и растерян, обнаружив, что несмотря ни на что все еще думает о себе, как о лэрде из Лаллиброха.

— Как глупо, — пробормотал он, отмахиваясь от облачка мошек, зудящий вокруг головы. Он женился на Клэр без единого сомнения в ее или своем положении. Ему было достаточно того, что она существует. Он невольно улыбнулся. Он был изгнанником вне закона, за его голову была назначена цена. Но он никогда не женился бы на крестьянке или служанке.

— Но на тебе я женился бы все равно, — сказал он тихо. — Я бы не отказался от тебя, даже, если бы знал правду с самого начала.

Он почувствовал себя лучше. Это было главным корнем его чувств в отношении Бетти. Он просто не мог смириться с мыслью о новой женитьбе. Это…

Он остановился, как вкопанный, увидев в углу, где когда-то сидел Куинн, странные светлые глаза ирландца, горящие жаром. Бетти была невесткой Куинна, конечно, она знала, кем был Джейми. Должна была знать.

Внезапно его шеи коснулся холодный ветерок, он быстро обернулся и сразу заметил, что на холмы опускается туман. Он быстро встал. Туманы здесь были быстрыми, внезапными и опасными. Он мог убедиться в этом, видя, как приближается большая темная пелена, словно слепой зверь, нащупывая дорогу усиками тумана, стелющимися по земле, как щупальца осьминога.

Он побежал вниз по склону, глядя на лошадей, которые перестали есть траву и дружно смотрели вверх, беспокойно обмахиваясь хвостами. Он снимет путы за несколько секунд, лучше бежать к Дансени и попросить их быстро собраться; он приведет лошадей, пока они управятся со своими делами.

С этими мыслями он посмотрел на компанию и нашел их. Автоматически пересчитал их. Три головы, три человека. Только три. Он сломя голову бросился вниз по склону, прыгая через камни и спотыкаясь о кочки.

— Где Уильям? — выдохнул он, когда трое людей удивленно уставились на него. — Мальчик, где он?

Мальчика с ними не было, но он не мог уйти далеко. Он не мог, твердил себе Джейми, пытаясь унять панику, которая заполняла его разум так же быстро, как туман покрывал землю.

— Оставайтесь здесь и будьте вместе! — Сказал он Изабель и леди Дансени, которые моргнули на него, совершенно ошеломленные. — Кричите, зовите мальчика, но не отходите ни на шаг. Вот, держите лошадей. Он сунул вожжи в руки Уилберфорса, и адвокат открыл было рот, собираясь протестовать, но Джейми не остановился, чтобы выслушать его.