Новые разрывы глубинных бомб причинили новые повреждения. Раковины умывальника и гальюн разбиты, электролампы лопнули, тахометр в боевой рубке сместился.

Что же делать? Ждать, пока прочный корпус не выдержит и прорвавшаяся вода затопит лодку вместе с людьми? Или притаиться, пока хватает кислорода? Экипаж лодки напряженно следит за каждым движением командира. Ведь он единственный человек на борту, который имеет право решать и приказывать. К нему обращены сейчас мысли каждого. Шульце прекрасно понимал, что только под покровом темноты, наступающей в этом районе в зимние месяцы примерно в 18 часов, можно будет попытаться всплыть и уйти от противника в надводном положении.

«18.00. Лодка снялась с грунта и продвинулась на 60 метров,-записано в журнале боевых действий.-Шум работающих винтов эсминцев доносится слабее». Подводная лодка действительно отошла от места, где эсминцы продолжают поиск и сбрасывают глубинные бомбы. Противник, кажется, и в самом деле не заметил ухода лодки, так долго лежавшей на грунте без признаков жизни.

За 45 минут подводная лодка не сделала и двух миль. Однако пока все спокойно. Шульце отдал приказ осторожно всплывать. Затем первым выскочил на мостик, осмотрелся и… увидел, что находится в кольце целого соединения кораблей охранения.

Начало темнеть, но ночь ясная и видимость хорошая. Ветер стих, волнение моря слабое и качка незначительная.

Главное-не шуметь!

Лодка, почти не двигаясь, спокойно покачивается на слабой волне. Ясно видны возвышающиеся вокруг темные силуэты кораблей. По приблизительному подсчету их не меньше 20, а может быть, и 30, и все они готовятся уничтожить притаившуюся на грунте лодку. Противник считает, что лодка все еще лежит на грунте… Подводники переживают ни с чем не сравнимое чувство: противник ищет лодку там, где ее уже нет, а сама она, всплыв на поверхность здесь, не имеет возможности укрыться. Единственная защита для нее-незаметность!

Чтобы избежать излишнего шума, Шульце приказывает перейти на ручное управление рулями и выключить электропривод. Лодка продолжает уходить под работающими электродвигателями; производящие шум дизели пока не используются. Шульце бесшумно отворачивает в сторону показавшегося ему наиболее широким разрыва между двумя кораблями.

— И все-таки мы ускользнули!-рассказывал позднее Шульце. «Лодка оторвалась от противника и уходит в надводном положении»-кратко записано в журнале боевых действий. На мой вопрос о том, какое расстояние разделяло лодку и корабли противника, Шульце отвечал так:

— Примерно 700–800 метров. При этом вокруг отличная видимость. Обстановка до чертиков щекотливая. Да и нервы у всех были порядком пощипаны после усиленной бомбежки глубинными бомбами.

Наконец наступил момент, когда можно было запустить дизели. Сначала это не удавалось из-за повреждения магистрали водяного охлаждения. Вообще повреждения оказались более серьезными, чем предполагалось: забортные клапаны не действовали, пострадали тяги вентиляционных захлопок, повреждены приборы центрального поста, гиро— и магнитный компасы вышли из строя. И вот наконец все сделано.

Несмотря на удачу, настроение у экипажа подавленное.

Пока подводная лодка уходила все дальше от поисковой группы противника, погода резко ухудшилась: уменьшилась видимость, ветер и волнение усилились. К утру видимость стала еще хуже. Начавшийся сильный дождь сплошным потоком заливал стоявшую на мостике вахту. Ориентироваться было крайне трудно. Стороной прошел конвой противника, однако отдельные неисправности лодки не позволили ей атаковать транспорты. Шульце прекрасно понимал, что именно удачный удар по противнику явился бы сейчас лучшим средством поднять дух подводников. Однако командиру пришлось отказаться от атаки. Старший механик вместе со своими «циклопами» (так команда называла машинистов) продолжал устранять неполадки. И вдруг на расстоянии каких-нибудь 100 метров мимо лодки с шумом пронеслись один за другим два эсминца, но они не заметили ее. За ними прошли танкер и еще одно судно. Очевидно, они отстали от конвоя, следующего в Англию.

«Вот подходящий случай!»-мелькнула в голове у командира мысль при виде судов. Боеспособность далеко еще не восстановлена, но подводная лодка выходит в атаку. Команде после всего пережитого нужна разрядка.

Еще только начало рассветать. Лодка атаковала суда в надводном положении. Выход на позицию, сближение-залп! Однако первая торпеда не поразила цель, вторая также прошла мимо. Вероятно, «на глазок» взято слишком большое упреждение, а оптический прибор для определения угла упреждения был поврежден во время бомбометания.

Атака возобновляется. Третья торпеда попадает в центр корпуса судна. Оно загорается, взрывается и тонет. Вскоре выясняется, что это английский танкер «Сан Альберто» (7379 тонн). Потоплением этого танкера подводная лодка, так сказать, отомстила противнику за бомбежку. Так по крайней мере считали Шульце и его команда.

В апреле 1940 года, когда немецкие войска вступили в Норвегию, подводная лодка под командованием Шютце, как и все прочие, получила задание задержать ожидавшиеся английские корабли и по возможности воспрепятствовать их проходу в Вест-фьорд. Однако получилось так, что в силу морских условий в тех широтах сама лодка оказалась в безвыходном положении. С немецких эсминцев в норвежском порту Нарвик в качестве передового отряда была высажена небольшая часть, состоявшая из горных стрелков. Эсминцы совершили необычно большой для этого класса кораблей переход из Вильгельмсхафена в Нарвик в условиях сильного зимнего шторма. Отряд горных стрелков, не имевший артиллерии, должен был внезапным ударом захватить этот важный пункт на севере Норвегии (через него экспортировалась железная руда) и удерживать его в своих руках до прибытия транспортов с войсками и боевой техникой.

Шютце не знал, обогнали ли эсминцы его лодку, вошли ли они в Нарвик и каковы результаты действий десанта. Во всяком случае, приходилось считаться с тем, что английские корабли могли в любой момент появиться в районе нахождения лодки, так как противник сам намеревался в это же самое время захватить Нарвик и оккупировать весь Скандинавский полуостров. Немецкие подводные лодки по радио были уже оповещены о том, что крупные силы британского флота, а также транспорты, грузовые суда и французские корабли уже находятся в пути на север.

Немецким эсминцам в последний момент все-таки удалось опередить англичан. Когда английских кораблей еще не было видно, а радио сообщало, что противник уже миновал Боррё, внезапно начался сильный снегопад, закрывший все вокруг белой пеленой. Сигнальщики, находившиеся на мостике (они ждали появления противника), не видели даже носа своего корабля. Продвинувшись на предельно возможное расстояние, подводная лодка стояла в спокойных водах фьорда. Сильный снежный заряд, под прикрытием которого немецкие эсминцы с десантом прорывались к Нарвику, сделал необычную, призрачную обстановку еще более неприятной.

— Боцман, приходилось ли вам видеть нечто подобное?-начал разговор Шютце, желая несколько отвлечься.

Боцман отрицательно мотает головой. Словно рождественские ватные деды-морозы, стоят четверо на мостике и тщетно пытаются хоть что-нибудь рассмотреть сквозь густую снежную завесу.

— Вот бы сейчас англичане… Ну да что об этом говорить! Как бы то ни было, мы останемся в надводном положении,-произнес командир и спустился в лодку.

Ведь он мало что может изменить. Море всегда полно неожиданностей.

При плохой видимости лодки большую часть времени обычно держатся под водой, избегая, таким образом, внезапного нападения. Ведь подводная лодка намного слабее всех остальных боевых кораблей, и потому, когда ее атакуют, она всегда находится в менее выгодном положении, чем противник. Несомненно, преимуществом лодки является ее скрытность. Однако оставаться «слепой» дольше, чем это необходимо, сегодня никак нельзя-надо следить за подходом английских кораблей. Ведь снежный заряд может прекратиться в любой момент, тогда видимость улучшится и внезапно могут показаться англичане. Надо во что бы то ни стало «прикрыть» немецкие эсминцы, которые сейчас, возможно, заняты приемкой жидкого топлива в Нарвике. Прежде чем противник появится и блокирует бухту, они должны успеть выйти через залив в открытое море для возвращения в базу.