— Ты, проклятый гад, насилуешь маленьких девочек! — Дуг за грудки рванул отца с пола, выкрикивая свои обвинения прямо ему в лицо. — Ты убиваешь их...

Дугу пришлось сказать это вслух, чтобы поверить в происходящее.

Элиас постепенно приходил в себя.

— Ну и что? — издевательски сказал он. — Ты что, уже забыл? Они принадлежат мне. И их оптом, дюжинами можно по дешевке купить на рынке в Кингстоне!

— Ты... — У Дуга на лице было написано отвращение. — Ты чудовище! Я скажу полиции...

Лицо Элиаса скривилось в мерзкой ухмылке.

— Полиция? Ну и что? Что она мне сделает? Ладно, девочка, конечно, еще молода. Но эти негритянские проститутки созревают рано. Констебль займет мою сторону. Он не такой чувствительный. Тут таких нет. Разве только вы... А откуда вы тут взялись, полуголые, среди ночи?

Его взгляд стал настороженным.

Дуга трясло, в глазах у него светилась ненависть. Он хотел схватиться за саблю, однако оружие, конечно, было в его комнате. Но руки его словно сами по себе, сжали шею отца. Дуг сжал их и, услышав хрипение Элиаса, даже почуствовал удовольствие. Он сейчас убьет это чудовище, он сделает с ним то, что отец делал с девочками, он...

— Нет! — Голос Норы вырвал Дуга из его смертоносного транса. — Дут, отпусти его, ты его убьешь!

— Ну и что? — в ярости выкрикнул Дуг. — Неужели без него земля не станет лучше?

— А тебя это приведет на виселицу! Дуг, что бы он ни сделал, он все же твой отец!

Элиас защищался из последних сил. Он упал на пол, когда Дуг отпустил его.

— И даже на это у моего сына не хватает храбрости, — прохрипел Элиас. Он, казалось, даже не испугался всерьез.

Глаза Дуга застелила красная пелена. Он в ярости нагнулся к Элиасу, не давая ему встать. Но женщина уже стояла между ними.

— Уйди, Дуг! — приказала она. — Исчезни отсюда и успокойся. Ты уже не соображаешь, что делаешь!

— Нора... Нора, он...

Дуг хотел возразить, но Нора решительно подтолкнула его в сторону двери. Элиас издевательски рассмеялся ему вслед, и Дугу померещилась скрытая насмешка даже на лице раба, который охранял вход.

— Уходи! — крикнула Нора, увидев, что он колеблется.

И вдруг Дугу показалось, что он больше не в состоянии выносить все это. Он выскочил из комнаты, причем на ходу одним коротким жестоким ударом смел с дороги слугу Элиаса, да так, что тот пролетел через всю комнату. Раб все это время стоял возле двери и наблюдал. Он должен был знать, что Элиас делает с девочками.

Однако кто в этом доме, кроме Норы и Дуга, не знал об этом?

Нора облегченно вздохнула, когда Дуг убежал. Еще не хватало, чтобы он совершил убийство. Но затем она со страхом осмотрелась по сторонам. Элиас не был ранен и уже начал подниматься с пола. И она осталась с ним один на один. Она и Манса. Малышка оторвалась от Норы и, посерев от страха, снова спряталась в своем углу. Вряд ли она успеет убежать до того, как Элиас полностью придет в себя. Кроме того, Нора с ужасом поняла, что тоже находится в опасности. А если Элиас убьет и ее, и Мансу? А потом придумает какую-то историю. Может быть, обвинит в убийстве своего домашнего слугу Терри? Тот был абсолютно беспомощен, без сознания лежа на полу комнаты для переодевания. Элиас может убить и его, а потом сказать, что поймал его на месте преступления. Тогда на суде будут его слова против слов Дуга.

Нора смотрела в разъяренное лицо Элиаса и лихорадочно озиралась вокруг. Оружие. Ей надо было как-то защитить себя. А затем она увидела шпагу Элиаса, прислоненную к стене рядом с кроватью. Нора могла бы дотянуться до нее одним движением... Она оттолкнула Элиаса, который приближался к ней, и схватила шпагу. Затем ловко извлекла оружие из ножен и встала между Элиасом и Мансой.

— Не притрагивайся к нам! — решительно сказала она. — Не вздумай!

Дуг выскочил из дома, в котором родился, так, словно его преследовали фурии. Сейчас ему больше всего хотелось вонзить свою шпагу в сердце Элиаса Фортнэма, и ему было все равно, какие это повлечет за собой последствия и что об этом скажет Нора. Тем более что его отец был прав: можно было с уверенностью сказать, что Элиасу Фортнэму ничего не будет. Ведь он изнасиловал всего лишь пару девочек-рабынь! Конечно, будет скандал в обществе. Однако это принесет больше вреда Норе, чем Элиасу. Остальные плантаторы простили бы ему все очень быстро, и он, как и раньше, пил бы и торговал с ними. Конечно, общественность какое-то время бойкотировала бы Фортнэмов, не приглашая их на званые вечера и балы. Тогда Норе пришлось бы терпеть заточение в Каскарилла Гардене. Со склонным к насилию мужем. Конечно, Дуг мог бы похитить ее и сбежать вместе с ней. Элиас вряд ли стал бы им мешать. В конце концов, он мог бы, потом заявить, мол, все, что говорят о нем, это ложь, которую придумали его бабенка-изменница и его подлый сынуля. А потом продолжал бы насиловать девочек-рабынь, и те умирали бы и дальше.

Слепой от ярости и отчаяния Дуг бежал от дома к конюшням. Ему надо было что-то сделать, чтобы прийти в себя, чтобы собраться с мыслями. Амиго приветствовал его радостным ржанием. Дуг набросил на него уздечку. Он вывел удивленного коня из стойла и, оттолкнувшись от яслей, запрыгнул на его неоседланную спину. Проехаться верхом будет хорошо. Это полностью отвлечет его, унесет отсюда и поможет освободить голову. Нора была права, ему надо прийти в себя. Позже он поговорит с ней. Позже найдется решение. Позже...

Дуг прищелкнул языком, и Амиго помчался галопом вниз. На побережье, к морю, лучше всего в море. У Дуга появилось нестерпимое желание очиститься.

Маану прокралась к хижине, в которой спал Аквази. До этого момента она изо всех сил старалась не производить шума, но ее старания не шли ни в какое сравнение с ловкостью пяти человек, которые ее сопровождали. Мароны, которых предоставила ей Грэнни Нэнни, были опытными воинами. Они, наверное, еще в Африке научились бесшумно подкрадываться и наносить удары, чтобы затем так же молниеносно и незаметно исчезать. К тому же они передвигались очень быстро — всего лишь за один день они добрались пешком от Портлэнд-Пэриш до Каскарилла Гардене, постоянно под покровом джунглей, из-за чего приходилось совершать довольно большие обходы. Теперь они в темноте ночи пересекли плантацию Холлистеров и, наконец, добрались до нового поселения рабов Фортнэма. Маану хотела приказать воинам подождать ее в лесу, но их вождь сам взял слово.

— Где надсмотрщики? — спокойно спросил он.

Маану показала на четыре дома побольше остальных, стоявшие на краю поселка.

— Там, внутри. Но... Вы не думаете, что было бы безопаснее, если бы нас было больше?

Мужчина покачал головой и вытащил свой нож.

— Ты будить рабов, мы — надсмотрщиков... — Однозначным жестом он дал понять, что собирается сделать.

Маану с колотящимся сердцем кивнула. Она надеялась, что мужчина знает, что делает. Все равно ссориться с маронами сейчас не имело смысла. А их предводитель, вполне возможно, прав. Если они внезапно нападут на спящих надсмотрщиков, то убить их будет легче. Однако если те проснутся, потому что каким-то образом почувствуют, что назревает восстание рабов, то начнется стрельба, и это послужит предупреждением для Фортнэмов.

Маану, не говоря больше ни слова, проскользнула в хижину Аквази.

— Аквази! Боббо! Коффи! Фиддлер!

Она позвала молодых мужчин, живших в хижине, и растолкала Аквази. После тяжелой работы на плантации большинство рабов спали как мертвые.

Боббо, молодой человек, всегда расположенный к шуткам, в конце концов, оказался первым, кто проснулся.

— Не может быть! Маану! — удивленно воскликнул он, но потом постарался понизить голос. — Что ты тут делать? Ты свободна! Не говорить, что вернулась назад освободить Аквази! Любовь чудесная. Но это глупо!

— Я пришла, чтобы освободить вас всех! — заявила Маану. Остальные мужчины тоже постепенно просыпались и протирали глаза. Один лишь Аквази, казалось, моментально пришел в себя, как только увидел девушку.