— Вы звонили ее сестре?

— Нет. Сейчас позвоню.

— Я тоже, — сказал муж.

Он продиктовал Мартену номер сестры и попросил держать его в курсе. Ему пора на урок, но он перезвонит через час, во время перемены. Он не осмелился задать вопрос, который так и рвался у него с губ: не связано ли исчезновение его жены с расследованием, которое они ведут? Мартен был ему за это благодарен.

Он позвонил сестре, но единственным результатом этого звонка стало то, что число обеспокоенных людей увеличилось на еще одного человека.

Информация из SFR запаздывала, и Мартен снова позвонил в центральный офис, чтобы их подстегнуть. Его беспокойство росло с каждой минутой.

Он велел Оливье связаться с дорожной полицией и жандармерией Валь-д’Уаз и обзвонить больницы.

Раздался телефонный звонок. Звонила психолог.

По тону Мартена она мгновенно догадалась, что случилось что-то нехорошее.

— Неужели у нас четвертое убийство? — спросила она.

— Почти, — ответил он. — И исчезла Жаннетта, моя ближайшая помощница.

— Понятно. Полагаю, в ближайшие часы вам будет не до меня. Я перезвоню позже. Хотела поделиться кое-какими возникшими у меня идеями.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Я сам вам перезвоню при первой возможности.

И повесил трубку.

Жаннетта. Ему было невыносимо думать, что с ней могло что-то произойти. Но время шло. И надежда на то, что все разъяснится само собой, таяла с каждой минутой.

Если сейчас откроется дверь и она войдет в комнату, поклялся себе Мартен, я ее обниму, а потом уволю. Нет, не уволю. Но устрою ей такую головомойку…

Наконец явился Оливье с распечатками отчетов оператора мобильной связи. В последний раз телефон Жаннетты засекли близ здания префектуры в Сержи. После этого никаких сигналов с него не поступало, пока аппарат не отключился, что произошло в 22.06.

Мартен встал и отдал группе приказ ехать в Сержи.

Снова зазвонил мобильный. Мириам.

— Я сейчас не могу разговаривать, — сказал он. — У меня срочное дело.

— У меня тоже, — сухо отозвалась она. — Розелина… Мой бухгалтер. Она пропала. Я опасаюсь худшего.

Его на миг поразило это странное совпадение, но он отогнал мелькнувшую мысль как ненужную.

— Когда она исчезла? — сбегая по лестнице, спросил он. Следом за ним уже спускались Оливье и остальные члены команды.

— Она не пришла на работу. И не отвечает на телефонные звонки.

— Пока что полиция не имеет права вмешиваться, — сказал Мартен. — Она совершеннолетняя. Но вот тебе совет. Свяжись со своим частным детективом.

Мириам и нервничала, и злилась. Впрочем, она понимала, что без веской причины Мартен не отказался бы с ней разговаривать. Значит, у них действительно что-то произошло.

Она позвонила сыщику, и тот отнесся к ее беспокойству гораздо серьезнее. Он пообещал съездить к Розелине и навести справки в ближайших к ее дому больницах и полицейских участках. Затем спросил, получила ли она его отчет. Дело в том, что он обнаружил нечто странное. Она спросила, куда он отправил отчет — на домашний или на служебный адрес. На домашний. Она поблагодарила его и повесила трубку. И сейчас же послала курьера к себе домой за корреспонденцией. И стала ждать, совершенно неспособная сосредоточиться на работе.

Ей позвонил Реми, жаждавший поболтать о квартире, и от него не укрылось, что она чем-то взволнована.

— Говорил же тебе, не принимай ты это так близко к сердцу.

— Прости, совсем забыла. Действительно, какая-то жалкая бухгалтерша.

Он смутился:

— Ты прекрасно понимаешь, что я не то имел в виду. Учти, как человек, придерживающийся левых взглядов, я тебе со всей ответственностью заявляю, что вмешательство в жизнь подчиненных — не лучший способ управления и может рассматриваться как патернализм.

— Про это ты тоже написал в диссертации? До или после куска, посвященного общечеловеческому достоянию?

Она уже пожалела о своей резкости, но слово не воробей.

— Что-то я тебя сегодня не узнаю, — сказал он.

— Извини. Сама не соображаю, что говорю. Но я и в самом деле страшно беспокоюсь. Понимаю, что это глупо, но я чувствую ответственность за эту женщину.

Он немного помолчал.

— Да-да. Разумеется. Мы увидимся?

— Да.

Речь шла о деловой встрече в присутствии владельцев квартиры и эксперта по историческим памятникам.

— Целую, — холодно сказал он и повесил трубку.

Итак, они поцапались. В первый раз. И это была не ссора. Гораздо хуже. Между ними теперь что-то стояло. Какая-то стена. Она зачем-то извинилась, а он поспешил изобразить оскорбленную добродетель. От стыда краска бросилась ей в лицо. Черт побери, права она, а не он. Зачем она извинялась?

Говнюк, подумала Мириам. И тут же сама себя оборвала. Никакой он не говнюк. Она любит этого человека и выходит за него замуж — как только он оформит развод с женой. Эта ссора — пустяк. Когда-нибудь она объяснит ему, что привыкла действовать так, а не иначе. И он поймет. Нет. Не поймет.

Как ни крути, но определение «говнюк» подходило ему идеально. Если б только он не был таким красавцем… Невероятно тщеславный, эгоист до мозга костей. Сделал двум женам троих детей и всех бросил. Мало того, он пользовался той небольшой частицей власти, до которой сумел дотянуться, для бесчестного обогащения. Настоящий говнюк, вынесла вердикт Мириам и тут же совершила мысленный пируэт, развернувшись на 180 градусов.

Ничего подобного. У него есть недостатки, но он умен и очень сексуален. И невероятно ее возбуждает, несмотря на отсутствие фантазии. И он не мачо. Про него нельзя сказать, что он презирает женщин. Он презирает весь мир. Зато он может с искренней страстью часами рассуждать о какой-нибудь детали на картине эпохи кватроченто. А что до остального, так он еще молод. Научится. Пока что он сумел оседлать волну государственной власти. Он — чистый продукт своего времени. Циничный, остроумный, беспринципный, но он никогда и не пытался выдавать себя за моралиста. Кроме того, обладает бесценным качеством — он влюблен в нее по уши. Особенно с тех пор, как стало ясно, что сможет с твоей помощью захапать себе ту квартиру, шепнул ей внутренний голос, исполненный печального сарказма.

Мириам почувствовала, как к глазам подступают слезы. Он просто ее использует. Сволочь. На это указывают все улики, как выразился бы Мартен. Да не просто улики, а настоящие доказательства. Она повелась как последняя наивная дурочка.

Нет ей оправдания. Или все-таки?.. Ведь он же хочет на ней жениться. Для некоторых людей «любить кого-то» означает «пользоваться» этим кем-то. Он не виноват. Просто у него такой характер. Но он еще может измениться. Да я и сама не такая уж белая и пушистая, призналась себе Мириам. Спала со своим бывшим мужем. И вообще довольно самокопания.

Ей на стол легла пачка писем.

Она быстро рассортировала почту и вскрыла конверт от детектива.

Сыщика в основном интересовал муж, и он попытался за ним проследить. Именно что попытался — получив на работе освобождение по болезни, вышеупомянутый муж рассекал на мотоцикле, что невероятно осложняло наблюдение.

Детектив несколько раз терял его из виду, но каждый раз снова находил и садился ему на хвост. Помимо дома, у мужа Розелины имелся гараж, по всей видимости возведенный без разрешения и расположенный чуть выше по течению Уазы, между Мери-сюр-Уаз и Овером, посреди хибарок огородников-пенсионеров. В этом гараже у него стоял спортивный автомобиль БМВ-купе, зарегистрированный на его имя.

Пока Мириам не находила в отчете ничего странного, но стоило ей добраться до его последней части, как она резко изменила мнение.